Гнетущий страх - Карин Слотер

— Мне надо ехать. — Он поднял сумку и впихнул в прихожую.

— Погоди, — сказала Сара, все еще надеясь переубедить его. — Она, наверное, велела тебе уйти из больницы, ты просто не понял…

— Я ужасно устал. — Он смотрел поверх се плеча совершенно пустым взглядом. — У нас сейчас уже мог быть ребенок… И я бы фотографировал его и принимал поздравления…

— Не только тебе плохо — плохо всем нам, и все мы ужасно устали, — упавшим голосом произнесла она, понимая, что переубеждать его бесполезно. — Пусть пройдет немного времени…

— Понимаешь, вы всегда вместе, все время. Туда едете, сидите с ней, и это просто здорово, только вот… — Он покачал головой. — Я тут чужой. Вы все вокруг нее как стена. Такая непробиваемая толстая стена, в которой нет даже щелочки для меня. — Он помолчал, уставившись в одну точку. — Вроде как я тут совсем ни при чем… Я вам чужой и никогда не стану своим.

— Уже стал.

— Ты и впрямь так считаешь?

— Конечно, — убежденно сказала Сара. — В последние два года ты каждое воскресенье приезжал к родителям. Тесса от тебя без ума. Мама и папа относятся к тебе как к родному сыну.

— Она говорила тебе об аборте? — вдруг спросил Девон.

Сара не знала, что ответить. Тесса подумывала сделать аборт, когда узнала, что беременна, но потом решила оставить ребенка и начать с Девоном семейную жизнь.

— Значит, говорила, — сказал он, все поняв по выражению ее лица. — Так я и думал.

— Ну, это было в самом начале…

— Когда ты вернулась из Атланты, она уже порвала с тем парнем.

Сара понятия не имела, о чем это он.

— Бог всегда наказывает тех, кто не желает жить по его правилам.

— Не говори так, Девон, — запротестовала Сара, но мысли у нее уже путались. Тесса никогда не говорила ей об аборте. Сара взяла его за руку и добавила: — Зайди-ка ко мне. Ты какой-то вздор несешь.

— Она вполне могла бросить колледж, — продолжал он, стоя на крыльце. — Черт побери. Сара, чтобы стать сантехником, вовсе не нужна степень бакалавра. Она могла бы вернуться сюда и сама растить и воспитывать ребенка. Твои родители ведь вовсе не собирались от нее отказываться.

— Девон, ну пожалуйста!..

— Не ищи для нее оправданий. Сара. Мы все и всегда несем ответственность за то, что делаем. — Он бросил на нее взгляд, полный боли. — И к сожалению, не только мы…

Девон уже повернулся, намереваясь уйти, когда на подъездную дорожку въехала машина Джеффри. Сара заметила, что Девон оставил свой вэн на улице, как будто хотел побыстрее отсюда убраться.

— Ладно, еще увидимся. — Девон махнул ей рукой, словно все это не имело никакого значения.

— Девон! — Сара следом за ним спустилась во двор, но, когда он бегом направился к своему вэну, остановилась. Неужели он все эти годы чувствовал за собой какую-то вину? Или Сара была тогда настолько погружена в собственные проблемы, что даже не заметила, как переживает ее сестра?

Джеффри повел ее обратно в дом, спросив на ходу:

— Ты уже поужинала?

Она кивнула, прижимаясь к нему и страстно желая, чтобы последние три дня поскорее выветрились из памяти. Она была полностью вымотана, душа изболелась за Тессу. Стало быть, аборт имел место тогда, когда у нее не нашлось времени для сестры.

Сара сейчас чувствовала себя так, словно из нее высосали остатки жизненных сил.

Джеффри помог ей подняться по ступеням.

— Тебе поспать бы…

— Нет. Мне надо в морг.

— Не сегодня. — Он пинком отбросил с дороги сумку Девона.

— Мне нужно…

— Только спать! Ты уже почти ничего не видишь.

Она понимала, что он прав, и наконец сдалась.

— Но сначала я хочу принять ванну. Мне кажется, что я вся такая…

— Ладно, все в порядке. — Он поцеловал ее в макушку и повел в ванную.

Пока Джеффри раздевал ее, а потом раздевался сам, Сара стояла неподвижно. Она молча смотрела, как он пускает воду, проверяет, насколько она горячая. Когда же он прикоснулся к ней, помогая встать под душ, она почувствовала знакомое ощущение, но секс сейчас был страшно далеко от ее мыслей.

Сара неподвижно стояла под струями душа, пока Джеффри мылил ее, и радовалась, что сейчас не надо принимать никаких решений — это сделает за нее кто-то другой. В его прикосновениях было нечто такое успокаивающее, что она заплакала.

Джеффри встревожился:

— С тобой все в порядке?

На Сару вдруг нахлынуло такое желание, что она даже не смогла ответить. Откинувшись назад, она прижалась к нему, страстно желая, чтобы он понял, насколько сейчас ей нужен. Увидев в глазах Джеффри удивление, она взяла его ладонь и провела ею по своему телу снизу вверх, прижала к груди. И вот уже его мышцы расслабились и пальцы начали ласкать ее, вызывая восхитительную дрожь. Другая его рука скользнула вниз, и Сара охнула — настолько потрясающим было это полузабытое ощущение. Она сгорала от нетерпения, но движения Джеффри были медленны и чувственны: пальцы и губы нежно ласкали ее тело, не оставляя без внимания ни единой выпуклости и впадинки. И когда он наконец прислонил ее спиной к холодному кафелю стены и приподнял за бедра, она вновь почувствовала себя живой, словно долгие дни тащилась через пустыню и только что вышла к долгожданному оазису.

— Ну что, получается? — спросил Чак уже, наверное, в сотый раз.

— Получается, получается, — бросила в ответ Лена, правой рукой поворачивая лезвие карманного ножа, а левой придерживая вентиляционную решетку. В окнах сверкнула молния, и Лена съежилась от грянувшего следом грома. Вся лаборатория осветилась, словно кто-то включил на секунду свет.

— Я мог бы принести отвертку, — предложил Чак, когда решетка наконец закачалась.

Лена достала из кармана маленький фонарик и направила луч в вентиляционную трубу.

Какой-то кретин оставил открытой одну из клеток с лабораторными мышами, и четыре подопытных животных сбежали. Каждое из них стоило факультету больше, чем Лена зарабатывала за год, так что все, кто имелся в наличии, были брошены на поиски. Это случилось около полудня, а сейчас уже перевалило за шесть вечера, но поймать пока что удалось только двух этих мерзавцев с глазками-бусинками.

Лена переоделась после дежурства, но от долгих часов поисков снова вспотела так, что рубашка липла к спине. Похмелье еще не прошло, и ее трясло, голова просто раскалывалась, во рту пересохло. Хорошая порция выпивки могла бы решить все эти проблемы, но Лена дала себе слово не пить, еще когда сидела утром в комнате для допросов. С этого момента она не возьмет в рот ни капли спиртного.

Теперь она четко понимала, что виной всему — водка: если бы Лена не напилась, ей бы и в голову не пришло приставать к Итану. Она буквально сгорала от стыда, когда вспоминала подробности прошедшей ночи. Дав себе зарок не пить, она также решила, что Итан больше не имеет к ней никакого отношения. Так бы, наверное, и было, если бы Чак не позвал ее к телефону в их офисе. По голосу Итана на другом конце провода она поняла, что тот в жуткой панике: обнаружил Скутера мертвым. Этому идиоту пришло в голову стереть в комнате все следы, словно не нашлось бы разумных объяснений присутствию там отпечатков его пальцев. Как будто Лена не знала, как прикрыть собственную задницу.