Гнетущий страх - Карин Слотер

— Между мной и прежним Итаном нет ничего общего, поверь.

Лена уставилась на него, не понимая, почему его так заботит, верит она ему или нет.

— Пойми, тут происходит что-то странное.

— С чего ты взял? — возразила она, но как-то не слишком убедительно.

Он отвел ей прядь волос за ухо, потом легонько провел пальцем по синяку под глазом.

— Прости меня, ладно? Я ей-богу не хотел.

Она хмыкнула:

— Не хотел, но сделал.

— Я обещаю: ничего подобного никогда больше не будет.

Лена хотела было сказать, что не собирается предоставлять ему для этого возможности, но язык будто присох к нёбу и никак не получалось отвести в сторону взгляд, чтобы разорвать непонятные чары.

— Знаешь, я тебя даже ни разу не поцеловал. — Он улыбнулся, касаясь пальцем ее губ.

Часть ее существа — а Лена ведь была совершенно уверена, что она давно уже отмерла, — отреагировала на это прикосновение, и она почувствовала, как к глазам подступают слезы. Нет, надо это прекратить, немедленно прекратить, пока не поздно. Надо что-то сделать, чтобы он убрался из ее жизни.

— Пожалуйста, — продолжал он, как змей-искуситель, — давай попробуем начать сначала.

И она сказала ему то единственное, что, по ее мнению, могло его остановить:

— Я коп; всегда была им и буду.

Он тут же отдернул руку, словно она плюнула ему в лицо, и запротестовал:

— Да нет же! Я знаю, какая ты на самом деле! Ты вовсе не коп!

И тут Лена с облегчением услышала звяканье ключей — возвращался Чак. Наверное, впервые в жизни она обрадовалась ему, как родному.

— Что тут у вас происходит? — подозрительно осведомился страж порядка.

— Ладно, поговорим потом, — сказал Итан Лене, но не двинулся с места.

— Хорошо, обещаю. — Она была готова сказать все, что угодно, лишь бы он убрался отсюда. — Поговорим потом. А теперь уходи.

В конце концов он ушел, и Лена опустила глаза в пол, стараясь снова обрести контроль над собой. И увидела на полу кровь. Из пальца текло, как из дырявой кастрюли.

Чак скрестил на груди жирные руки.

— Ну и что тут было?

— Тебя это не касается, — отрезала Лена, подошвой растирая кровь на полу.

— Ты на службе, Адамс! Не трать попусту мое время!

— Так я на службе, оказывается! И что, сверхурочные заплатят? — съехидничала Лена, хотя и понимала, что это полная чушь. Руководство колледжа всегда выплачивало сверхурочные, но про нее Чак почему-то постоянно забывал.

Она показала ему порезанный палец:

— Мне надо в офис, перевязать это.

— Дай-ка взглянуть. — Чак, видимо, решил, что она притворяется.

— Почти до самой кости, видишь? — Лена отодрана полу рубашки от раны, и по руке будто прошел разряд электрического тока. — Может, даже швы придется наложить.

— Не нужно никаких швов, — заявил Чак, словно он доктор, а она большой ребенок. — Ступай в офис. Я сейчас приду.

Лена быстро вышла из лаборатории, пока он не передумал или не вспомнил, что в здоровенном белом шкафу с надписью «Первая помощь», привинченном к стене, наверняка имеется лейкопластырь.

Дождь, собиравшийся всю неделю, наконец разразился, когда Лена миновала половину лужайки перед административным корпусом. Ветер подул с такой силой, что капли летели почти горизонтально и больно били прямо в лицо, как осколки стекла.

Зажмурившись и прикрыв ладонью лицо, Лена с трудом разглядела дорогу к офису службы безопасности.

Потратив несколько минут на поиски ключа и попытки засунуть его в замочную скважину, она наконец распахнула дверь, и та под порывом ветра отлетела к стене. Лене пришлось ухватиться за ручку и упереться ногами в пол, чтобы ее закрыть.

Щелкнув несколько раз выключателем, она поняла, что электричество вырубили.

Бормоча себе под нос ругательства, Лена достала свой фонарик и отыскала аптечку первой помощи. Проклятый шкафчик не пожелал открыться, и она попыталась подковырнуть пластиковую крышку с помощью ножа. Рука была мокрой и скользкой, и нож вырвался из пальцев, а содержимое аптечки рассыпалось по полу.

С помощью фонарика она нашла то, что ей было нужно, оставив остальное валяться на полу. Пусть Чак убирает, если хочет. Черт побери, через этот офис каждую неделю проходит столько деньжищ, что вполне мог бы нанять уборщицу.

— Деррррьмо! — прошипела Лена сквозь зубы, когда плеснула на рану спиртом. Кровь, смешанная со спиртом, закапала на стол. Она попыталась стереть лужицу рукавом, но только размазала. — Мать твою так!

У нее в шкафчике висел плащ, которым Лена никогда не пользовалась, поскольку застежки на нем имелись только с одной стороны — фабричный дефект. Когда Лена попросила Чака заменить его, тот заявил, что не видит в этом необходимости. Его плащ был, естественно, в полном порядке, и Лена решила, что ничего страшного не произойдет, если она позаимствует его, чтобы добраться до дому.

Дверца шкафчика Чака распахнулась после двух ударов по замку. Плащ лежал на верхней полке, все еще в пластиковой упаковке. Лена решила воспользоваться ситуацией и обыскать шкафчик.

Кроме журнала о подводном плавании, который был, кажется, больше посвящен полуголым моделям, демонстрирующим весьма откровенные резиновые костюмы для дайвинга, и непочатой упаковки шоколадных батончиков, здесь не нашлось ничего интересного. Она схватила плащ и уже хотела было закрыть шкаф, когда дверь распахнулась и в помещение вошел Чак.

— Какого черта ты туда залезла? — Он стремительно пересек комнату, гораздо быстрее, чем можно было ожидать, и с такой силой захлопнул дверцу, что та снова распахнулась.

— Я хотела позаимствовать твой плащ.

— У тебя свой есть. — Чак выдернул плащ у нее из рук и бросил его на стол.

— Я тебе уже говорила, что он никуда не годится.

— А мне кажется, что это ты никуда не годишься, Адамс.

Лена решила, что они стоят слишком близко друг к другу, и отступила на шаг. Тут включили электричество. Люминесцентные лампы затрещали, замигали, и помещение озарилось сероватым светом. Лена никогда не видела Чака таким разъяренным — того и гляди бросится в драку.

— Ладно, я возьму свой.

Чак прислонился задницей к столу и пробурчал:

— Флетчер звонил. Сообщил, что болен. Тебе придется выйти в ночную смену.

— Ни за что! — запротестовала Лена. — Мне уже два часа назад следовало отсюда убраться.

— Вот такая у нас служба, Адамс. Тяжелая.

Лена открыла шкафчик и в недоумении уставилась на его содержимое — все тут было чужое.