Кровавая Роза - Николас Имс

– Нет, ты понял, Гэб? Я же говорил, что двигатель замерз.

– Ты сказал, что ты сам замерз.

– Так я и замерз. Но сейчас мы в надежных горячих руках! – Муг похлопал по обшарпанному кожаному креслу рулевого. – Повезешь нас с ветерком до самого Ковердейла, приятель! Если, конечно, Ковердейлу ничего не сделается.

– А что с ним может сделаться? – спросила Тэм.

Волшебник на миг сник и объяснил:

– Потому что Лютая орда стоит в двадцати милях к северу от города.

Чуть позже, когда Роза вывалила на отца все ругательства из своего обширного арсенала, включая и те, что были совершенно неизвестны Тэм, «Былая слава» устремилась в темнеющее небо, к Ковердейлу.

Косой парус, навесом защищавший палубу плоскодонки, собирал статическое электричество туч и время от времени искрил. На корме тихонько гудел приливной двигатель в ореоле морозной дымки.

На палубе стояли ветхие диваны. Тэм устроилась на одном, Роза с Вольным Облаком заняли другой, а на третьем растянулся Аркандий Муг, – судя по всему, путешествие на север утомило волшебника, и теперь он сладко посапывал во сне. За небольшой барной стойкой на корме стоял Брюн, бесперебойно снабжая выпивкой Родерика и Кьюру, сидевших на табуретах.

У поручней правого борта Гэбриель задумчиво смотрел на сумрачные горные склоны. Муг обычно вел корабль над заснеженными вершинами, а Доши предпочитал лететь по ущельям.

– В каньонах теплее, – объяснил капитан, – и попутный ветер подгоняет. Вот вы за нами три дня летели, а я вас обратно за двое суток доставлю, – с довольной ухмылкой заявил он; похоже, к нему вернулось хорошее расположение духа.

Веленкор, легендарный меч Гэбриеля, висел в ножнах за спиной старого воина. От древнего клинка архонта веяло каким-то сверхъестественным умиротворением, а легкий ветерок разносил по палубе странный аромат – от меча исходил не оружейный запах металла и смазки, а благоухание сирени и зеленых лугов, напоминавшее о безвозвратно прошедшей весне.

Роза сменила гнев на милость, как только услышала имя человека, на попечение которого Гэб оставил ее дочь.

– Клэй Купер? – устало переспросила Роза.

– Я отвез Зарянку к нему за город, – пояснил Гэб. – А Бронтайд с Лютой ордой уже несколько недель стоят лагерем в Сером доле.

– Стоят лагерем? – Вольное Облако удивленно дернул ухом.

– Выжидают, – вмешался Муг, который вовсе не спал. – Только непонятно чего. Хотя давно могли бы рассекать по конскому навозу в Картее. Вместо этого в Ковердейл подтянулись тысячи картейцев, как раз перед нашим отлетом. А за день до того пришли агрийцы, их вдвое больше.

– Надо же! – воскликнул Брюн, доставая из шкафчика бутылку апельсинового бренди.

– И не только они, – сказал Муг, усаживаясь поудобнее. – В Ковердейле собралось множество наемников со всего света, от Контова до Великой Зеленой пучины. Так что Бронтайд, торча в Сером доле, день за днем теряет численный перевес.

– А как велика орда? – все-таки спросила Тэм, потому что других желающих не нашлось.

Гэбриель отошел от поручней, снял Веленкор и, усевшись рядом с Тэм, опустил клинок на пол.

– В войске, захватившем Крагмур, насчитывалось тысяч шестьдесят, но у Хладопламенного перевала оно увеличилось еще на несколько десятков тысяч.

– Ну да, победителей все любят, – буркнул Брюн, зубами вытаскивая пробку из бутылки бренди.

– После взятия Хладопламенного перевала орда стала еще больше, – хмуро добавил Гэб. – Так что в воинстве Бронтайда теперь свыше ста тысяч монстров.

– А как им удалось взять перевал? – спросила Тэм. – Ведь «Сага» обороняла его всего впятером, и за три дня вы отбились от тысячи ходячих мертвецов.

– А ты не верь россказням, – с усмешкой ответил Гэб.

– Не от тысячи, а от тысячи и одного ходячего мертвеца, – выразительно подмигнул Муг.

Брюн наполнил свою медную кружку апельсиновым бренди, но Кьюра ловко выхватила ее и заявила:

– Я знаю, в чем дело. Все эти новомодные банды не умеют воевать. И настоящей битвы не узнают, даже если она плюнет им в морду. Размалевали рожи как придурки, напялили доспехи покрасивее и устраивают бои с чудовищами, которых растили в питомниках, морили голодом и пичкали всякими сонными зельями. Нет, мы и сами разъезжали по аренам, но эти сопляки в жизни не брали настоящих заказов, не совались в Кромешную Жуть и не встречали серьезных противников.

Доши заложил вираж, огибая утес, и фонарики на снастях закачались, а по палубе заплясали тени.

– К сожалению, ты права, – кивнул Гэбриель. – Но такие же зеленые юнцы достойно сражались в Кастии.

– Ага, зеленые-презеленые, как оркские божки, – добавил Муг.

– Возможно, наемники не так уж и виноваты, – сказал Вольное Облако, и все тут же уставились на него.

Роза, приподняв голову с его плеча, тоже посмотрела на друина:

– В каком смысле?

– Жуткой ордой двигала ненависть, – пояснил он. – Отступник пообещал монстрам, что они смогут отомстить за бесчинства, учиненные Кастийской республикой. Может быть, Листопад и хотел возродить империю, но его воинство жаждало крови.

Тэм даже не подозревала, что Жуткая орда за что-то мстила, и уж тем более не знала ни о каких преступлениях против чудовищ, совершенных кастийцами. Об этом не слагали песен – Тэм не могла вспомнить ни одной.

– А Лютой ордой движут иные мотивы – не только гнев, но и отчаяние. В орде есть те, кто уцелел в Кастии, и те, кто бежал из Грандуаля, потому что их изгнали из обжитых мест. Бронтайду не до мести, он пытается избежать полного уничтожения монстров. Если эту орду разгромят, то другой уже не будет. Люди начисто истребят чудовищ или захватят их в плен и отправят на бесславную смерть, чтобы потешить зрителей. – Друин многозначительно посмотрел на Гэбриеля. – Лютая орда борется за свое существование. Монстрам нужна победа любой ценой, потому что другого выбора у них нет.

Муг, поджав ноги, сидел, раздираемый противоречивыми чувствами – надеждой и сожалением; так торговец, услышав о разорении конкурента, не знает, радоваться неожиданному везению или горевать о судьбе соперника.

Роза чиркнула спичкой; крошечное пламя затрепетало под ночным ветерком.

– По-твоему, во всем этом как-то замешана Астра? – спросила она Вольное Облако.

Муг недоуменно насупил косматые брови:

– Астра? Откуда мне известно это имя? А! – Он хлопнул себя по блестящей лысине. – У меня когда-то была кошка, ее звали Астра. Мерзкая тварь. Злобная, хуже некуда. – Он присвистнул. – Однажды поймала птичку и приволокла мне на порог.

– Ну и что? – пожал плечами Брюн. – Коты всегда…

– Птичка оказалась орлом, – пояснил Муг.

Шаман одобрительно кивнул и налил себе бренди.