Бобби Пендрагон. Связной между мирами - Д. Дж. Макхейл

ДЕНДУРОН

Шахтеры Милаго выскочили из леса и пошли в атаку.

Бедуванские рыцари не двинулись с места. Они хотели сначала посмотреть, что задумали эти отчаянные деревенщины. Шедшие в первом ряду шахтеры остановились и зарядили свои рогатки Таком. По команде они разом выпустили снаряды в поджидающих Бедуванов. Маленькие бомбочки, пролетев через все поле, взорвались слишком далеко от первых оборонительных рядов Бедуванов. Чтобы нанести хоть какой-то урон неприятелю, Милаго надо было подойти поближе, а это означало — попасть под обстрел Бедуванских лучников.

Тем не менее Бедуваны были потрясены этими взрывами. Если не считать квига, разнесенного в клочья на стадионе, они никогда ничего подобного не видели. Строй рыцарей колыхнулся, чтобы отступить, но командующий не позволил им двинуться с места. Рыцари должны удерживать свои позиции во что бы то ни стало. Командующий выслал вперед ряд щитоносцев. Эти смелые воины встали, как стена из плоти и стали, чтобы защитить своих товарищей от летящих взрывчатых снарядов. Позади них выстроились лучники, готовые спустить тетиву, как только Милаго подойдут на расстояние полета стрелы. Битва обещала быть кровавой и недолгой.

Но я узнал все это гораздо позже. А в тот момент у меня была своя проблема. Выходы были перекрыты. Два обвала, вызванные ловушками Фиджиса, отрезали нас от мира. Свободным оставался только канал, но между нами и дверью стоял Святоша Дэн.

— Это вы привезли сюда Так, не правда ли? — заявил я с презрением.

— Я ничего подобного не делал, — ответил тот, изображая полную невинность. — Так — природный минерал Дендурона, и Фиджис наткнулся на эту жилу несколько лет назад.

Он подошел к одной из стен и отколупнул небольшой слой грязи. Когда грязь отвалилась, я увидел знакомый ржаво-коричневый цвет. Я взглянул на Луру — кажется, впервые с момента нашего знакомства ей было по-настоящему страшно. Как и я, она поняла, что вся пещера выложена Таком. Бомба, которую мы размыли на стадионе, по сравнению с этим была жалкой хлопушкой.

— Фиджис думал, что Так пригодится шахтерам, чтобы прокладывать новые тоннели сквозь твердые породы, — пояснил Святоша Дэн. — Это, конечно, очень благородно, но ведь он был еще и торговцем. Он хотел помочь шахтерам, но при этом и барыш заработать.

Злой гений подошел к скелету, который когда-то был Фиджисом, и пнул его ногой.

— Его сгубила жадность. По всей пещере он установил ловушки, чтобы сохранить в тайне свою находку. К несчастью, одна из них стала его могилой.

— И тогда вы прибыли на Дендурон и заняли его место, а потом научили шахтеров Милаго пользоваться Таком как оружием, — сказал я.

— В этом, каюсь, виноват, — ответил он с гордой улыбкой.

— Но мы остановили вас, — оборвала его Лура. — Реллин не смог воспользоваться бомбой.

На слова Луры Святоша Дэн ответил взрывом смеха. Мне это не понравилось. Когда плохие парни смеются, это значит, что они знают что-то такое, что тебе неизвестно.

— Но так даже лучше, — авторитетно заявил он. — Если бы бомба рванула, то Милаго потребовалось бы гораздо больше времени, чтобы перегруппироваться. Теперь же, когда они выиграют свою маленькую войну, у них еще будет достаточно сил, чтобы начать свое победное шествие по всему Дендурону. Полагаю, что за это я должен благодарить тебя, Пендрагон.

О, Господи, ну как же так? Неужели, предотвратив взрыв, я сделал все еще хуже?

— А если они не выиграют эту войну? — спросил я. — Если Бедуваны победят?

Святоша Дэн еще раз поскреб стену.

— Да без разницы, — пожал он плечами. — Здесь неистощимые запасы Така. Рано или поздно Милаго вернутся. Они найдут новый способ воспользоваться этим чудесным оружием. Это неизбежно, Пендрагон. Скоро здесь разразится война. Дендурон падет. А это станет началом падения Халлы.

Халла. Опять Халла. Все упирается в эту загадочную Халлу.

А наверху на поле битвы шахтеры Милаго подобрались поближе к Бедуванским рыцарям. Теперь они были в пределах выстрела рогаток и могли обстреливать первые ряды щитоносцев. Испуганные Бедуваны укрылись за своими щитами, как только снаряды стали разрываться, ударяясь о них. От взрывов вспыхивал огонь. Несколько рыцарей умерли прямо на месте. Другие же быстро сообразили, что нельзя позволять маленьким камешкам, летящим в них, ударяться о щиты. Они стали уклоняться от них, и снаряды дождем посыпались на землю, взметая фонтаны травы и пыли.

И вот тогда вторая линия Бедуванского строя стала стрелять из луков. Воины были слишком далеко, чтобы целиться напрямую, поэтому направляли стрелы по высокой дуге вверх. Прочертив небо, стрелы сыпались на головы Милаго. Некоторые находили свои цели, другие просто втыкались в землю, не причинив никому вреда. Но стрел было так много, что они уравнивали счет с бомбами Милаго.

С безопасного расстояния за всем этим наблюдали остальные Бедуваны и Нованы. Они расселись на травке вдоль обрыва и смотрели на битву, как на спектакль, устроенный для их увеселения. Поблизости играли дети, музыканты наигрывали мелодии, слуги разносили напитки и яства, словно на летнем празднике. В центре зрителей располагалась королева Каган, которая влезла на трон с ногами, чтобы получше видеть.

В деревне дядя Пресс отыскал Алдера и они вместе принялись убеждать жителей укрыться в шахтах. Те знали дядю Пресса и, по крайней мере, не захлопывали двери у него перед носом. Но ответ был всегда один и тот же: жители деревни — женщины, дети, старики и больные — были все как один готовы сражаться с Бедуванами. Никто из них не боялся ни смерти, ни Бедуванов. Единственное, что их пугало, это необходимость и дальше жить в ужасной кабале. Нет, эти люди не собирались убегать и прятаться. Если Бедуванские рыцари прорвутся сквозь шахтеров, то жители деревни готовы встретить их с боем.

Отчаявшись добиться от них чего-либо, дядя Пресс и Алдер помчались к полю битвы. Стрелы дождем сыпались на Милаго, а бомбы прореживали первые ряды Бедуванов. Дядя Пресс и Алдер оказались перед дилеммой: они хотели, чтобы Милаго одолели Бедуванов, но только не с помощью Така. Ибо истинным врагом был именно Так. Но без него Милаго быстро будут разгромлены. Как ни смотри, ситуация абсолютно безнадежная.

Если уж говорить о безнадежных ситуациях, то Святоша Дэн как раз только что сказал мне, что падение Дендурона станет началом падения всей Халлы. Дядя Пресс говорил, что Халла — это все сущее. Каждое место, каждая территория, каждая эпоха, которые когда-либо существовали. Если Святоше Дэну удастся уничтожить Халлу, то значит ли это, что придет конец всей Вселенной? Осознать это было мне не под силу.

— А почему вы хотите уничтожить Халлу? — спросил я.

Святоша Дэн рассмеялся. Ну вот, опять он смеется. Как мне это надоело!

— Ты еще молод, Пендрагон, — сказал он, — и многого не знаешь, но я скажу тебе: когда Халла развалится, я подберу ее кусочки.