Таня Гроттер и колодец Посейдона - Дмитрий Емец

– Это сигнал. Они требуют, чтобы мынемедленно легли в дрейф и подчинялись их приказам. В противном случае ониоткроют огонь на поражение! – сказал Безглазый Ужас.

– Ага, сейчас, – сквозь зубы произнесБейбарсов. – Танька, приготовь метелку! Нам придется резко перейти на Торопыгусугорелус и набрать высоту… Подожди, пока я прокляну их рулевого, а потом…

Его рука скользнула к бамбуковой трости.Каменный склеп стал еще ближе. Теперь Таня различала даже лица тех, кто сидел внем. Их в самом деле было семь: командир, он же рулевой, пепелометчик со вторымномером расчета, боевой маг и три стрелка из сглаздаматов. Острые дуласглаздаматов уже смотрели на них. Дуло пепеломета пока нейтрально целилось втучки, однако пепелометчик уже изготовился – это было видно. Боевой маг –суровый бородатый детина – поигрывал прозрачным шаром, в котором плясалиголубоватые молнии.

– Ты уверен, что сумеешь сбитьсклеп? – спросила Таня.

– Нет. Из трости нет. Но то, что их станетменьше семи – как пить дать… Пока пепелометчик нажмет на курок, моя тростьуспеет выбросить два луча. Возможно, мне удастся даже попасть в пепелометчикараньше, чем он попадет в нас.

– За что ты их так ненавидишь? –спросила Таня.

– За все. Эти парни из Магщества всеравно меня не выпустят живым. Я для них урод, мутант из глуши, выкормыш ведьмы,опасный некромаг. Таких, как я, лучше держать в Дубодаме. Однако у менянесколько иные планы… Танька, может, тебе лучше выпрыгнуть с платком-парашютом?Если они собьют ступу – ты не уцелеешь. А так, покончив со мной, они подберуттебя из океана.

Таня покачала головой.

– Меня? Ты забыл, что я Гроттер. Девушка,которой дадут пойти на дно, только бы тетям Пуппера спалось спокойно…

Глеб благодарно взглянул на нее.

– Отлично! Тогда начинаем на счет три.Только дождись, пока я вскину трость, не раньше. Раз… два…

– Отбой! Тут еще кто-то есть! –вполголоса сообщил Безглазый Ужас.

Из мрака вынырнуло три одноместных гроба, надкоторыми парусом надувались белые саваны.

– Еще маготворцы? – спросила Таня.

– Нет, едва ли! Клянусь Чумой-дель-Торт,это вампиры-камикадзе! – прокомментировал Ужас.

Несколько секунд камикадзе определялись, чтоявляется их главной целью – вооруженный до зубов каменный склеп илисравнительно мирная ступа, которую легко будет сбить и потом. Склеп,разумеется, был опаснее. Набирая скорость, гробы рванули к нему.

Маготворцы вуду на каменном склепезабеспокоились. Пепелометчик торопливо стал разворачивать орудие в сторонуновой цели. Рулевой поспешно пытался сманеврировать. Однако мог линеповоротливый склеп тягаться в маневренности с парусными гробами? Стрелкизастрочили из сглаздаматов. Вампиры-камикадзе приближались. Один гробразвалился в воздухе, встретив молнию из шара боевого мага. Другой гроб был в последниймиг сбит из пепеломета. Третий же врезался в центр каменного склепа. Танепочудилось, что она видит довольную ухмылку на смуглом лице вампира-камикадзе.

Полыхнула двойная красно-зеленая вспышка.Океан охотно проглотил все, что уцелело после взрыва. Лишь крошечная ступаосталась парить над океаном, да по волнам внизу печально плавал саван отважногокамикадзе.

– Глазам своим не верю! Всего этого небыло! Меня сглазила Пипа, и мне приснился скверный сон! – сказала Таня.

Бейбарсов коснулся ее плеча.

– Просыпайся скорее! Надо предупредитьнаших и заблокировать Гардарику . Думаю, это лишь небольшая часть гостей.Основная вечеринка еще впереди.

* * *

В Зале Двух Стихий собралась вся школа.Младшекурсники пугливо жались друг к другу. В лабиринтах у Жутких Ворот визжалаи ругалась нежить. Блокировки Зуби и Поклепа перестали действовать, а поставитьновые не получалось. Изредка три-четыре безбашенных хмыря набирались наглости ипринимались, выкрикивая мерзкие слова, шастать под ногами у неповоротливыхатлантов. Другие пытались нацарапать гвоздем на ступне у крайнего атланта нечтовыразительное, буквы в три-четыре. Дальше глубокомысленность хмырей непростиралась. Атлантам было не разогнать шуструю мелочь, мелькавшую слишкомбыстро для их каменных глаз. Они мало-помалу начинали злиться и грузнопереступали с ноги на ногу, раскачивая тибидохские своды, что грозилообрушением кровли. Тогда кто-нибудь из старшекурсников вставал и, поднявперстень, отгонял их Мотисом-ботисом-обормотисом.

В Зал Двух Стихий вошел Баб-Ягун, тащатяжеленное магическое зеркало на бронзовой подставке. Шустрый внук Ягге отыскалего в кладовке рядом с магпунктом, в которой Поклеп хранил неисправные,недоукомлектованные или угасающие артефакты. Установив зеркало посреди зала,Ягун содрал с него паутину и протер запыленное стекло первой попавшейсяскатертью-самобранкой. Это оказалось не самой удачной идеей, посколькуобиженная скатерть немедленно потекла вареньем.

Пока Ягун скреб в затылке, вспоминая очищающеезаклинание, это уже сделал Шурасик, и зеркало приобрело вполне пристойный вид.Даже бронза немного отчистилась от зелени.

– Видали, что я нашел?! –похвастался Ягун. – Отличное магическое стекло! Знает все, что происходитв мире. И чего Поклеп засунул его вместе с хламом? Теперь осталось разобраться,как его запустить!

Он дважды обошел вокруг зеркала в поисках, нетли где подсказки краской или карандашом – пожилые маги охотно подписываютартефакты, опасаясь в ответственный момент забыть, как ими пользоваться, –но ничего не нашел и наудачу выдал из Пушкина:

– Свет мой зеркальце, скажи да всю правдудоложи…

Цитата возымела на стекло неожиданноедействие. Бронзовая рама раскалилась.

– Ты, ты, ты всех милее… Отвали,царица! – огрызнулось зеркало.

– Какая я царица?.. – растерялсяЯгун, но зеркало его не слушало.

– Ты, ты, ты! Она, она, она! Не ты, такона! Не она, так ты! Вы обе всех милее, психопатки! Забодали уже! Я за себя неручаюсь! Заберите кто-нибудь от меня эту дуру, или я разлечутьосколками! – в истерике запищало оно.

– Похоже, оно глухое! С кем-то меняпутает! – обиделся Ягун.

Шурасик с авторитетным видом поправил очки.

– Налицо все признаки магического шока!Другими словами, артефакт свихнулся от слишком продолжительного общения сцарицей, которая задавала ему один и тот же вопрос… – сказал он.

– И что? Ничего сделать нельзя?