Земля Забытых Имен - Игорь Мерцалов

И Нехлад потерял Древлеведа. Понял, что не ощущает его больше. И не представляет, как вернуться.

Он попытался вообразить, что движется, но в какую сторону направить усилие? Работает ли оно? Не было вокруг ничего, чтобы заметить собственное движение.

А тени вдруг замедлили свой хоровод и стали приближаться. Нехлад не видел их, в этом мире у него не было глаз, чтобы смотреть, но воображение рисовало единственно доступный образ бесцветных теней, подступающих все ближе. Он ощущал их цепкое внимание.

Тогда Яромир попробовал вызвать в памяти образы яви. Ему так нужны были сейчас обычный свет и твердая земля под ногами, звуки и запахи — чтобы сосредоточиться на них и не позволить себе осознать этот подкрадывающийся ледяной ужас… Но мрак не расступился, не ослаб.

Уже в бессознательном порыве метнулся он, подобно тому, как следовал за Древлеведом, только прочь, прочь, неважно куда! И вдруг ощутил, как пространство вокруг стало вязким, словно болотная жижа. Что-то сковало его, липкими нитями обложило и стянуло. И хотя Нехлад отнюдь не был уверен, остались ли у него в этом мире туловище и конечности, он уже не мог отделаться от мысли, что его опутала и обездвижила какая-то исполинская сеть.

И с той же отчетливостью понял, что к нему движется создатель этой сети.

Он хотел взмолиться богам, но имена их затерялись в подавленном ужасом рассудке.

Где же Древлевед? Куда он ушел и почему бросил своего ученика? И зачем вообще Яромир последовал за ним? Маг позвал его? В начале пути Нехлад был уверен, что да, теперь уже не мог вспомнить. Беззвучный крик метался в сознании, грозя разорвать его на части.

Ритмичная дрожь сети оледенила бившийся в тисках страха ум.

Не может, не может это быть! Ведь на самом деле Нехлад не здесь, а в своих покоях, перед светильником. Там теплый воздух вокруг, там стены, там пахнет человеческим жильем. Там переливчатые радуги в хрустальных очах бронзовой птицы…

Свет! Далекий отблеск радуги, мелькнувший сквозь мрак при этой мысли, заставил Нехлада сбросить оцепенение. Свет хрустальных очей остается с ним — надо только суметь его рассмотреть. Ведь светильник и создан, чтобы освещать навь!

Мрак качнулся, точно пыльный занавес, и расступился под напором льющегося из яви света. Сердце забилось вновь, и только теперь Нехлад осознал, что утратил его стук, целиком отдавшись погоне за магом.

Свет, приблизившись и налившись силой, явил взору Яромира поистине чудовищную картину. Он обнаружил у себя обычное человеческое тело, которое и впрямь запуталось в тенетах, настолько огромных, что края терялись вдали. По нитям в палец толщиной шагал титанических размеров паук, настолько отвратительный, что дыхание перехватывало от одного вида его злобно поблескивающих глаз, щетинистых лап и сочащихся ядом жвал.

Тени, поначалу испугавшие Нехлада, обернулись полупрозрачными бестелесными тварями, висевшими в воздухе и изумленно наблюдавшими за происходящим.

Однако Яромир уже перешагнул через страх. Памятуя, как лепил из серой глины каменные плиты, он усилием воли привлек огонь светильника к себе и поместил язычок трепещущего огня на паутину. Клейкая жидкость зашипела, нити стали лопаться и обвисать. Паук на мгновение замер, удивленный поведением жертвы, а Нехлад разорвал остатки тенет и, ухватившись рукой, встал на быстро пересыхающих нитях, как на веревочной лестнице, и огляделся.

Бежать было некуда. Сеть уводила вниз, и где-то там угадывалась твердая поверхность, но слишком далеко. Ни справа, ни слева не было видно края сети, а сверху надвигался паук.

Но теперь Нехлад уже верил, что найдет выход. «Навь подвластна сильному уму, а значит, покорится мне».

Лапы распрямились, вытягиваясь вперед, обхватили паутину серповидными когтями и легко понесли тяжелую плоть чудовища, похожую на мешок, набитый чем-то отвратительным, колышущимся…

Нехлад поборол подкатившую тошноту. Больше света! По беззвучному приказу огонек светильника ярко вспыхнул, и паук отшатнулся. Однако чтобы обратить чудовище в бегство, этого было мало.

Брюхо паука содрогнулось и исторгло волну тьмы, плотной и удушливой, под напором которой свет отступил, бессильно сжавшись подле притухшего огонька. Тогда Нехлад крикнул что было мочи, обращаясь к бесцветным теням вокруг:

— Защитите меня! Я подарю вам облик воинов!

Но эти тени не были родственны тем, кого Древлевед назвал рабами. Они не желали формы, быть может, уже обладали каким-то обличьем, просто Нехлад не мог его угадать. А может, были слишком далеки от мира яви и не знали, что могут чего-то желать.

Паук вновь двинулся вперед. А вокруг не было ничего, что воля молодого мага могла бы подчинить себе и преобразовать в какую-то защиту. И тогда Яромир, действуя скорее по наитию, вырвал из сети сухую нить и протянул ее к огоньку… все силы души устремив к тому, чтобы огонек не сжег нить, а влил в нее силу своего света.

Обрывок нити дрогнул в его пальцах, засветился, вырос и вытянулся, превратившись в сверкающее золотое копье. Нехлад перехватил его и метнул в паука, попав точно между жвал.

Чудовище так и не издало ни звука, но гадкое тело его забилось в судороге, разрывая собственные нити, и вот паутина, не выдержав его веса, разошлась. Паук, бессильно молотя лапами, упал вниз.

Нехлад перевел дыхание.

Но чувство опасности не исчезло. Ощутимая, как водный поток, волна злобы накатила на него со всех сторон. Оглядевшись, Нехлад понял, что бесцветным теням не пришелся по нраву разящий свет.

Недобро усмехнувшись, он вырвал новую нить и, уместив огонек в своей ладони, создал сияющий меч. Высоко поднял его над головой и крикнул:

— Ну что же вы? Подходите, если так хотите умереть!

Может быть, в этом мире и было неведомо понятие смерти, но страх заставил тени замешкаться. И тут вдруг Нехлад обнаружил, что паутина исчезла, а сам он стоит на чем-то твердом. Рядом опирался на посох Древлевед.

— Где ты был? — спросил у него Яромир.

— Недалеко. Я наблюдал за тобой. Молодец, ты прошел испытание.

— Оно было жестоким.

— Всего лишь необходимым. Не хочешь осмотреться?

— Как? Здесь темно.

— Просто всели огонь светильника себе в глаза. Пожелай этого, так же как ты пожелал, чтобы свет соединился с твоей рукой.

После успешного опыта это оказалось просто. Хотя в этом мире не было своих источников света, взор Нехлада обрел небывалую остроту. Каменистая земля под ногами была бурого цвета. Пыльные смерчи гуляли по безжизненной равнине, царапая верхушками рваное покрывало туч. В стороне высился, раздирая багровое небо, горный хребет, а поблизости кипела и клокотала черная река.

И было что-то еще… какой-то намек на постороннее присутствие… Нехлад напряг зрение и понял, что улавливает вокруг себя слабые проблески знакомых очертаний.