Все зло в шоколаде! - Юлия Фирсанова

Все хорошее, что могла сказать Иринка Ивкина о родительском доме – замке князя Валадара, умещалось в одном слове: монументальный. Плохого было куда больше: серый, унылый, промозглый, темный и прочее… В общем, сооружение на холме, к которому подкатила дорожная карета наместника Келдирета, радостного подпрыгивания сердца не вызвало.

И чем ближе был замок, тем безлюднее казалась местность. Одинокие путники исчезли вовсе, а к обозу, ощетинившемуся оружием, и сам Фаррашир не стал подъезжать на всякий случай.

Стражи в полном доспехе на стенах, закрытые наглухо врата большие и малые удивили. Обыкновенно держали открытыми хотя бы малые. А уж стражу в полной выкладке Ивэйда и вовсе привыкла видеть только по праздникам, по случаю приезда особо важных гостей и прочих исключительно торжественных случаях. Может, сегодня как раз такой? Но почему тогда врата закрыты наглухо?

– Эгей, ясных дней, звездных ночей! – раскатился по окрестностям мощный глас Фаррашира. – Ворота открывайте, лорра Ивэйда Валадарская изволила посетить отчий дом!

– Лорра Ивэйда? – удивленно, недоверчиво, но со странной надеждой, цепляющейся над бездной отчаяния, произнесли на стенах.

– Именно, – откликнулась из кареты Ивка, отдергивая занавеску и показывая головку в характерном венке из расцветшего в полную силу ядоцвета. – Я завершила ритуальный путь в храме Звездной Четверки, была принята богами и вернулась.

– Сию секунду, лорра! – теперь в голосах на стенах слышалось непонятное ликование.

И прежде чем ворота оказались отперты, крики о том, что лорра Ивэйда – вернулась! вернулась! вернулась! – прокатились по замку. Провожать Ивку-толстуху не вышел никто, если не считать маячившего в окне братца, сияющего злобным торжеством, и безразличных стражей на воротах. Встречать собрались все, кто был способен если не бегать, то идти или хотя бы ковылять.

«Ничего не понимаю!» – пробормотала себе под нос Иринка, отчетливо ощущая под всей этой радостью грандиозную подъе… то есть подвох. Оставался, правда, вариант с попаданием в альтернативную реальность, где княжна была любимым ребенком и баловнем всего Валадара, но в это верилось еще меньше, чем в благотворительные порывы Звездной Четверки небожителей.

Практически каждый из собравшихся был ей знаком. Ни от одного из них искренней любви и радости Ивэйда никак не ожидала. И вот еще странно: ни мачехи, ни сводного брата среди здешней публики не было видно. Впрочем, это-то как раз ни капельки Иринку не удивило. У них-то радость от лицезрения блудной Ивки при всем желании изобразить бы не вышло, хоть морда поперек тресни.

– Наша лорра! Как изменилась! Какая красавица стала! Наша лорра, наша защитница! Худенькая-то какая! Дубина, не худенькая, а изящная! Княгиня! – прокатилось по толпе. Кто-то всхлипывал, кто-то смеялся, кто-то откровенно ликовал.

И это, вкупе с именованием «княгиня», не понравилось Ивке еще больше. Прямо скажем, совсем не понравилось. Конюхи суетились у дорожной кареты и готовы были чуть ли не лобызать зубастые морды тропыгаев и возницу-оборотня заодно.

Найдя взглядом лорра Шетсара, правую руку покойного папеньки, управляющего замком, Иринка в сопровождении неизменного Диаля промаршировала к нему и спросила в лоб:

– Где лорры Триавда и Дайжен, лорр Шетсар?

Кажется, этим невинным вопросом девушка попала не в бровь, а в глаз. Гладкое лицо без возраста на долю мгновения исказилось в гримасе. И ни толики уважения, какое приличествовало бы от подчиненного, пусть даже высокопоставленного подчиненного, на этом лице не было видно. Скорее брезгливое возмущение.

– Лорра! – А вот по отношению к девушке, столь разительно изменившейся за столь краткое для прожившего века мужчины время, в голосе Шетсара проскользнула толика уважения и… опять-таки некая смутная надежда.

Вампир склонил голову, длинные черные волосы, скрепленные совершенно седыми косицами на висках, колыхнулись.

– Я отвечу, но прошу, проследуем в кабинет.

Топтаться во дворе, слушать массу глупых вопросов и бултыхаться в болоте непонятного восторга Иринке не хотелось, поэтому предложение она приняла с облегчением. Диаль снова тенью двинулся за ней. И – о чудо! – управляющий, обменявшись с эрр-олем всего одним взглядом, не стал задавать глупых вопросов вроде «что здесь делает эльф?» или тем паче предлагать эльфу остаться постоять в коридорчике за дверью, пока он беседует с лоррой.

Пришли они не в кабинет управляющего, вовсе нет. Шетсар привел Иринку в кабинет отца, отомкнув его перстнем-ключом, висящим на шейной цепочке. Одно это уже сказало Ивэйде многое. Дайжен почему-то не князь и даже не наследник, иначе ключ был бы у него, по той же причине мачеха не регент. А вот почему так? Что ж, кажется, старый вампир как раз собирается поведать ей об этом.

Шетсар с полупоклоном предложил Иринке садиться в княжеское кресло во главе стола, а сам сел в кресло посетителя по другую сторону массивной мебели с аккуратными стопами бумаг, дорогим письменным прибором и зеркалом связного – артефактом непомерной ценности.

Раз предложили и другого места для приземления не оставили, девушка села и с ожиданием уставилась на вампира. Тот, собравшись не то с мыслями, не то с духом (хотя Ивка никогда не видела старого советника оробевшим или нерешительным), промолвил:

– Лорра Ивэйда, позволь мне приветствовать в замке истинную наследницу князя Валадара!

Иринка в ответ вопросительно приподняла бровь. Дескать, что-то ты раньше не рвался меня в наследницы зачислять и вообще как к пустому месту относился.

– Я вижу пробужденную кровь Темного Искуса, наследия твоей великой матери. Ты доказала свое право и силу! К сожалению, лишь ты из двух потомков моего сгинувшего в чащах лорра. Дайжен потерпел сокрушительное поражение.

– Он не прошел ритуальный путь? – искренне удивилась Иринка. Неужто братец по дороге напился на радостях и сломал шею в ближайшей канаве?

– Он не ступал на традиционный ритуальный путь, моя лорра, – покачал головой Шетсар, и неприкрытой болью исказилось лицо старого вампира, будто треснула лаковая маска. – Дайжен по праву наследника мужского пола сразу ступил в ритуальный зал замка, чтобы доказать свою силу и право владения Валадаром, взяв под контроль сеть сдерживающих камней через алтарь. И он… проиграл. Увы, моя лорра, на кону оказалось не только право юноши на титул князя. Не справившись с силой центрального камня, Дайжен сам обернулся монстром. Ты знаешь, из ритуального зала не доносится ни звука, а двери его крепки, ибо рунные засовы стоят снаружи и изнутри. Когда истекли все возможные сроки ожидания, лорра Триавда своей властью приказала отпереть дверь. Стражи подчинились ей. То, что вырвалось из зала, уже не было твоим братом, моя лорра. Это было одно из чудовищ наших чащ.

«Упс, а о таком его точно никто не предупреждал!» – со смутным злорадством мысленно усмехнулась Иринка. Впрочем, это чувство мгновенно исчезло, потому что Шетсар продолжил:

– Все шестеро стражей почетного караула легли там, пытаясь удержать монстра. Твоя мачеха тоже была вынуждена биться с тем, во что превратился ее сын. Она единственная выжила, смогла поднять тревогу и удерживала монстра до тех пор, пока не подоспела помощь стражи. Но раны ее были столь страшны, что, увы, лорра, оправиться ей не суждено.