Аверс - Широков

он, — словно тайну открыл, таинственно произнес Льву. — Москвич.

В кабинете из базы уже распечатывали плохонькую паспортную фотографию и остальные данные. На него записано две машины, но не та, что назвала Ольга. Фотографию предъявили всем. Терновский отрицательно мотнул головой, Бояринов проявил любопытство, Ольга ничего конкретного сказать не могла, слишком коротко видела и снимок ужасного качества. Очень сильно нужна детализация, оперативник никак не связывался с начальником. Отыскали хозяина машины, заявил, что продал буквально пару дней назад, перерегистрировать не успел, а, скорее всего, вовсе не собирался, оставляя бумажную мороку новому владельцу, в экземпляре договора купли-продажи данные того же Аркадия. К ни го ед. нет

Добыли детализацию и выдвинулись за город. К тому времени к зданию полиции подтянулась охрана Терновского и Бояринова, ехали не колонной, рассредоточились по дороге, кто раньше, кто позже. Оставив при себе телефон Аркадий сильно рисковал и предохраняя себя, никуда не звонил по нему. Он позабыл или не знал, что смартфон самовольно обновляет приложения время от времени и каждый выход в сеть отбивается по станциям. Глупо было выезжать в пригородный поселок, в густонаселенном городе его бы неделю искали, но случайно попасться легче.

Детализация дает радиус, а не точку. В поселке всего одна камера на центральном перекрестке, машина Аркадия мелькнула на ней. Они близко. Полицейские и охрана рассредоточились по маленькому населенному пункту в разные стороны, высматривая автомобиль. Максим и Лев участвовали наравне со всеми, время близилось к вечеру и градус напряжения повышался ежеминутно.

Бояринов привалился к очередной калитке, нагло заглядывая во двор. Из будки вылетела цепная собака, отчаянно его матеря на своем родном языке, старалась пасть пошире открывать и подбирала губы, чтобы все зубы разглядел. Максим на возмущения животного плевать хотел с колокольни. Из дома выглянула женщина и юркнула обратно, через несколько минут неохотно вывалился мужик средних лет, в трениках и тельняшке на голое тело. Мог себе позволить, он у себя дома, на улице лето.

— Че надо? Вали отсюда, — не дожидаясь ответа на риторический вопрос, с ходу вступил в конфронтацию житель дома.

— Не груби, — незлобиво оборвал его Максим. — В вас тут дом с банькой где можно снять?

— Лето, — как глупому объяснил мужик. — Снято все до самого сентября, нашли когда искать. Разве у Михалыча, но он втридорога возьмет и дом у него так себе.

— Прямо совсем развалюха? — обрадовался Бояринов. — А где?

— Михалыч через три дома живет, — мужик махнул рукой влево.

— Дом где? — запросил другое направление Бояринов. — Вдруг не подойдет, мы сначала снаружи посмотрим.

Мужик подошел поближе, видимо не почуяв опасности, просто мажоры городские куролесят. Зыркал в сторону их дорогих тонированных автомобилей, хотел на дамочек посмотреть одним глазком. Не может быть, чтобы в баню и без женского пола, как на рыбалку без водки. Девиц разглядеть не удалось и он, окончательно потеряв интерес к городским, поплелся обратно на любимый, продавленный по форме тела диван.

Они быстро пришли по соседской наводке. С дороги у сдающегося дома можно разглядеть только крышу, дощатый забор зашивал территорию сплошным полотном, как только соседи терпели тень от него на своих посадках и никуда не жаловались. В особо тревожные времена Максима лично охраняли двое парней лет двадцати пяти — двадцати семи, постоянно числились в штате его головной юридической фирмы, там же ошивались, когда их постоянное присутствие хозяину не требовалось. Имен парней никто не знал, звали по прозвищам — Серый и Белый. Бояринов их частенько называл два веселых гуся, как в глупой детской песенке. Каким-то наверняка бесчеловечным образом он совершенно отучил их разговаривать и слушались они его не хуже элитных служебных псов. Один подпрыгнул и зацепился за край ворот, подтянулся, не слишком высовываясь осмотрел двор, спрыгнул и кивнул Максиму.

— Машина там, — безошибочно угадал Бояринов и в следующую секунду перехватил ринувшегося к воротам Льва. — Спокойно, у нас тут полно профессионалов, пусть поработают.

Серый и Белый обменялись долгим проникновенным взглядом, второй повторил маневр первого, заглянув во двор. Потом Серый сложил ладони в замок, Белый наступил на перекрестье, и напарник дал ему толчок, практически перекинув через деревяную преграду. Шума почти никакого, мягкий удар, словно упала спелая груша с ветки. Серый уже вынимал из багажника трос, разворачивая и просовывая один конец под воротами, дождался пока закрепят, подергал, убедившись, прикрепил свой к крюку на раме автомобиля. Сел за руль и заставил машину дернуться буквально на метр. Послышался треск выдираемой из пазов решетки и следом звон разбиваемого стекла. Серый перелез через ворота самостоятельно, открыв их изнутри. Толпа возле дома становилась больше, подтянулась пара оперативников, рядом маячил охранник Льва, все они плавно перетекли во двор. В дом пришлось лезть через разбитое окно.

— На помощь! Помогите! — раздалось откуда-то снизу, Ника не собиралась молчать и сразу подала голос.

Терновского останавливать было бесполезно, он отыскал провал во тьме, сначала темный, но девушка догадалась зажечь свет, и он спрыгнул к ней вниз на решетку, чуть не рыча на замок.

— Лев? — узнала его пленница. — Я тебе ключи сейчас принесу.

Пришлось ей тяжело, едва она узнала мужчину, накатила слабость и потекли беззвучные и неостановимые слезы. Первый раз подать связку у нее не получилось, ключи выскользнули из пальцев и упали на землю возле лестницы, пришлось спускаться заново.

У Льва сердце в груди перевернулось, стоило увидеть ее измученное лицо и коснуться испачканной землей тонкой руки. Стоило отпереть, он ее подхватил подмышками и вытянул наружу, посадил на край проделанного в полу люка, поднялся сам, притянул ее к себе, крепко обнял.

— Маленькая моя девочка, натерпелась, — безостановочно говорил он. — Ничего, все закончилось, тебе ничего не угрожает.

От него не укрылся след от ремня на левой стороне лица, вспухшая от ожога рука, левая больше пострадала, он догадывался, что еще больше повреждений скрывается под одеждой. Все его существо требовало немедленно отыскать обидчика и разорвать его на куски, но это значило оставить Нику, выпустить ее из рук. Пойти на такую жертву он не мог, девочке нужно в больницу и с подонком Максим, он позаботится, на него можно положиться. Наступив на горло собственному желанию, он погрузил Нику в свой джип, и они помчались в город, в хорошую больницу.

Оперативники потоптались по веранде, они прекрасно понимали, что дальше будут происходить вещи, к которым отношения лучше не иметь. На днях Бояринов непременно раздаст призы, никого не пропустит и не забудет, пока же следовало удалиться на безопасное расстояние от происходящих событий. Они созванивались между собой, отменяя дальнейшие мероприятия,