Ведьмин путь - Дарья Гущина

Засверкали молнии, закружили огненные искры, взвихрился воздух – и началось тотальное истребление. Бежать нечисти было некуда – тех смельчаков, что ухитрялись прорвать круг ведьм, догоняла Хозяйка и с наслаждением выпивала, вонзая горящие алым пальцы в основание шеи, спину, грудь... Нечисть растерялась, заметалась в панике. Кольцо ведьм сжималось. Корифей что-то бурчал, тянул за собой, затащив на балкон, а я не могла оторваться и смотрела, смотрела… пока не поняла, что-то не так.

Я моргнула, прищурилась до раздвоения... И мир задвоился, и я. Над моими ладонями, вцепившимся в балконный поручень, тенью возникли призрачные руки, и я увидела. Глаза «рудимента» – духа, не стесненные физическими ограничителями тела и однотипного строения глаза, смотрели сразу сквозь все слои, и мне потребовалась пара минут, чтобы «расчистить» пространство, оставив нужное. Связи. Мое безумие верно решило проверить, в капкане ли «голова»… и не нашло ее. Нить связи от каждой «рыбы» терялась в пустоте.

– «Головы» нет.

– Что? – не сразу понял Корифей, слишком занятый своим ворчливым «пошли отсюда».

– «Головы» здесь нет. А «пчела» сказал, что есть третья, – я обернулась. – Она не пришла. Или заподозрила неладное, или перестраховалась из-за Хозяйки. Или смогла тебя прочитать.

– Невозможно, – оскорбленно поджал губы ведун. – Я старше любой «рыбешки». И опытнее. И обученный поколениями предков, а не огрызками знаний из наблюдательских архивов. И мы все, кто работал над капканом, закрывались десятью ментальными полями, чтобы не одна мысль в инфополе не просочилась. И предателей среди нас не было. Из-за мальчишки могла не прийти, – сделал еще один вывод, нахмурившись. – Он – слишком ценная добыча. Найти другой тайник проще, чем изловить живого «лиса».

Данька... Сердце сжалось. И – Филька.

– Скажи ведьмам, что это еще не конец, – я поискала взглядом Хозяйку и тихо позвала: – Поможешь еще, сестра?

– Сюда.

За моей спиной разошелся туман, открывая коридор – путь вглубь дома.

– Скажи, – повторила я. – Крестника и сама найду. И выход отсюда знаю. Как закончат – сразу наверх. Надеюсь, «голова» еще ничего не поняла и не ушла из города.

Корифей нервно кивнул, а я поспешила за Хозяйкой. По коридору до конца. И вверх по лестнице. Перед глазами маячила сияющая светлая фигура, под ногами стелился охровый туман родной магии. И, в стремительном беге перепрыгивая через ступеньку, я понимала – меня не только ведут, но и «несут». Лестница – как ступени эскалатора, ускоряли мое движение. И, поднимаясь, я через привязку звала Фильку. Он рядом – и должен проснуться...

Младший крестник ждал наверху – на чердаке. Классический чердак, про себя удивилась я, ныряя с верхней ступеньки в широкий арочный проем, – заваленный всяким хламом и заставленный пыльными сундуками, с одного из которых, протирая заспанное лицо, и встал Филька. И я, не замедляясь, врезалась в него с разбега, крепко обняв. «Лис» даже не шелохнулся, только присел и подхватил меня под мышки, обнимая. Но да сбить с ног это обманчиво щуплое тело под силу, пожалуй, только его «лисьему» семейству.

– Лёль, ну чего так долго?

– Скажи спасибо, что вообще, – я улыбнулась и чмокнула его в щеку. – А теперь поставь меня на пол.

– Так мы прощены? – оживился младший крестник. – И только из-за того, что я… пропал?

– Балбес, – беззлобно отозвалась я, роясь в карманах куртки. – Но ты – да, прощен. А вот твоему братцу я уши оторву... за непослушание.

Филька встревожился, но объяснять обстановку и расклад сил времени не было. И в карманах, как назло, тоже ничего не было. Всё, что нашлось, – это амулет от ментальной защиты. И, помедлив, я сняла его, протянув Хозяйке:

– Спасибо, сестра.

Она приняла амулет с восторгом, как маленький ребенок новую игрушку. В одном из бесконечных архивных дел я читала, что помогающих призраков надо одаривать чем-то... от живых. Это помогает им смиряться с положением и ощущать себя частью мира, не озлобляться от безделья и беспомощности. А потом, когда кончается удерживающее дело, помогает и уйти. И постепенно она сбросит в артефакт чары Хозяйки и уйдет.

– Вам сюда, – она улыбнулась и указала на один из сундуков. – Откройте.

Путь на мост, поняла я, черный ход, о котором говорил Данька.

– Эй, стойте! – раздалось из коридора приглушенное, и на чердак ввалился запыхавшийся Корифей. Держась одной рукой за грань арочного проема, а второй – за левый бок, ведун вдохнул-выдохнул и сипло повторил: – Стойте. Я с вами. Поле прикрою. И вообще... скоординирую.

– Эт кто? – насторожился «лис», напружинившись.

– Свой, – я смахнула с крышки нужного сундука пыль и поняла, что сама ее не подниму. – Филь, помогай.

Младший крестник поднял крышку без малейшего усилия. После нескольких дней голодной спячки в замкнутом (и душно-пыльном) пространстве он выглядел бледным, но бодрым привидением. Магия гуляла по коридорам тайника вольным ветром, просачивалась во все щели и явно пошла «лису» на пользу. Зеленые зеркала глаз горели и лучились скрытой силой. И явным желанием... потрудиться на благо общества. Поучаствовать в процессе.

И шанс представился.

Из сундука вырвался сноп золотисто-коричневого света, «плавя» пыльный потолок, обнажая проход через трубу. Я ухватила Фильку за плечо, останавливая и давая понять, что пойду первой, на скорую руку слепила пространственный колпак и шагнула в сундук. Мгновение резкого подъема – и я оказалась на мосту. Отступила в сторону, оглядываясь, и почти не удивилась Анжеле. Зато появившийся следом Филька удивился и уставился на «белку» с явным подозрением. Одному Корифею было на всё пофиг. Он озабоченно оглядывался и постоянно хватал руками воздух, что-то считывая.

– Глубоко, – сказал ведун почти сразу. – Они в городе, но я не дотягиваюсь.

– Я знаю, где, – выпалила Анжела и, волнуясь, скороговоркой повторила: – знаю. Я скажу.

– Ну? – я смяла колпак и начала разматывать заготовленное заклятье. Тяжелая пространственно-временная цепь падала на мост, гулко бренча звеньями.

И, кстати, я не собиралась пугать девчонку – просто готовилась к сложному делу. Но она, изначально не шибко уверенная в себе и своих действиях, испугалась. Глянула на цепь, попятилась и замкнулась в себе. И тогда мне повезло увидеть работу истинного старшинства, не моей... имитации.

Филька мягко шагнул к Анжеле и очень тихо велел:

– Говори.

И «белка» разом стала бледной – темные волосы и глаза, загорелая кожа, морозный румянец выцвели за секунду, а в раскрытой ладони младшего крестника закопошилось нечто... какая-то сущность, которую он зажал в кулаке. И деревянным голосом Анжела произнесла всего два слова:

– Мертвый слой.

И мне этого хватило для понимания. Я могла ходить на глубину пяти слоев, ведьмы опытнее – на глубину десяти. Но были и еще слои, очень старые, древние, едва ли не времен сотворения – мертвые. Огрубевшая и отшелушивающаяся материя мироздания. Ведьмы их видели, но никогда туда не заходили – там нет ни воздуха, ни жизни. Для нас. Но не для нечисти. Наверно. Но ведь она чрезвычайно живуча. Ведь выжили же как-то со льдом вместо крови. А может, там и выстудились.