Тайная Миссия - Уильям Хорвуд

Мэйуид? — проговорил Триффан, отрываясь от работы.

— Они собираются его убить, господин! Убить Скинта! Скорее, скорее, а то не успеем!

Никогда не забыть Мэйуиду, как мгновенно Триффан откликнулся на его призыв о помощи. Мэйуид оказался свидетелем того, как попался Скинт, потому что еще раньше он видел, как патрульные убивали беглеца. И когда они потом направились в сторону Северного Конца, он потихоньку последовал за ними. Он видел, как Скинта схватили, видел, как его потащили туда, где был тот, другой, которого уже не стало...

— Веди меня, — сказал Триффан.

Он стоял — огромный, мощный, блестя мехом и расправляя когти. Нет, Мэйуид никогда не забудет этого и никогда не усомнится: именно Триффан, и никто другой, всегда знает, что и как надо делать; именно он, и никто другой, способен принять самое верное решение в минуту опасности.

— Следуйте за мной, господин, живее, милостивый и храбрый господин мой!

Мэйуид бежал как безумный: сначала он бежал по Северному Концу, потом петлял по каким-то незнакомым ходам; камни, корни, повороты, зигзаги мелькали, как во сне, перед глазами Триффана.

— Далеко еще? — на бегу крикнул он.

— Тише! Мы на месте! — шепнул Мэйуид, внезапно останавливаясь и указывая вперед и вверх. Это был даже не проход, скорее, трещина в земле, расширенная благодаря чьим-то (очевидно, самого Мэйуида!) усилиями. Здесь было довольно светло: рядом виднелся конец кола изгороди, от которого и треснула сухая земля. Ветер донес до них дребезжание проволоки и неясный гул голосов.

— Ты — отребье, и поэтому сейчас мы тебя...— услышал Триффан и дольше ждать не стал.

Он протиснулся мимо Мэйуида и яростно полез наверх, так что только трава и комья земли полетели в стороны. Его появление было настолько внезапным, что охранники отшатнулись, а тот, который уже занес лапу, чтобы нанести Скинту удар, ошеломленно застыл на месте.

Уверенным шагом Триффан подошел вплотную к самому злобному и свирепому из патрульных, тяжело опустил лапу на его плечо и властно сказал:

— Так вот как вы исполняете свои патрульные обязанности?! Где ваш пост? Не здесь? Так я и знал! Немедленно возвращайтесь на свои места, не то, клянусь Словом, вы за это дорого заплатите!

Все четверо переглянулись между собой, и, хотя, возможно, кто-то из них до этого и встречал его, сейчас они были не в состоянии его узнать. Триффан словно вырос; он казался почти черным, он был страшен, когти его грозно блестели.

— Это отребье, но его зовут Скинт, и он знает о здешних распроклятых ходах больше, чем кто другой. Он нам нужен. А сейчас убирайтесь отсюда, пока я о вас не доложил!

Охранники снова нерешительно переглянулись, но ни у одного недостало храбрости осведомиться, кто он, собственно, такой, этот незнакомый крот. Он явно привык командовать и был настроен весьма решительно. Триффан не сводил с них пронзительных глаз. Некоторое время они еще колебались, и он уже начал опасаться, что его трюк не пройдет, но тут один, а за ним и второй охранник пробормотали, что уходят, и вскоре все четверо удалились.

Однако, как впоследствии рассказывал Скинт, когда уже после их ухода Триффан, остро блестя когтями, обернулся и взглянул на него своим холодным, темным взглядом, он испытал чуть ли не больший ужас, чем тот, что пережил до этого.

Через минуту Триффан уже стал таким, как всегда, и повел Скинта прочь от того самого места, где, окровавленный и бездыханный, остался лежать их несчастный собрат.

С этого момента Триффан сделался непременным участником совещаний между Скинтом и Смитхиллзом, целью которых была подготовка побега из Слопсайда в тот момент, когда здесь начнут проводиться карательные меры, подготовка к которым уже шла вовсю. Было решено для спасения воспользоваться тем самым маршрутом, о котором говорил Триффану Алдер, — переправой через ручей к северу от Слопсайда.

— Не беспокойтесь, переправим вас в лучшем виде! — уверенно говорил Смитхиллз. — Мы, северяне, к воде привычные — ни течения, ни водоворотов не боимся. Есть много способов перейти через быстрину, главное — не терять присутствия духа и знать, как себя вести.

Скинт не посвящал Виллоу в подробности плана, хотя она теперь навещала их гораздо чаще; однако другой из их компании, по имени Манро, вникал во все детали, и Триффан был рад этому новому знакомству. Как и предупреждал Смитхиллз, он был не мастер говорить, однако оказался весельчаком и всегда был готов поделиться чем-нибудь вкусным. Обычно, когда Смитхиллз затягивал одну из своих излюбленных песен, Манро, весело смеясь, начинал отбивать такт большими тяжелыми лапами.

— Червячок да песенка — больше ничего нашему дружку и не надо, верно я говорю, а, Манро? — поддразнивал его Смитхиллз, и Манро в ответ расплывался в широкой улыбке и поудобнее пристраивал свое громоздкое тело, частенько при этом сбивая с ног бедную Виллоу.

— Ой, извини, я нечаянно,— непременно говорил он, помогая ей подняться.

— Ничего, ничего, милый! — добродушно откликалась старая кротиха.

— Ты всегда говоришь, что нечаянно, а потом снова делаешь то же самое! — ворчливо говорил Смитхиллз. И Манро извинялся опять.

Триффан ни разу не видел, чтобы он впал в ярость. Однако такое случалось. Рассказывали, что однажды он обратил в бегство охранника одной только своей угрожающей позой; говорили также, что ему удалось таким образом спасти некоторых своих товарищей от неминуемой расправы.

— Он полезный крот, этот Манро, правда, Скинт? — говорил бывало Смитхиллз.

— Манро? Ага! — откликался немногословный Скинт.

Но вот однажды, в самый разгар рабочей смены, сразу после того, как Триффана проверил охранник, как всегда, из самого неожиданного закоулка вынырнул Мэйуид.

— Испугался, добрый господин? Это всего лишь я, жалкий Мэйуид, усталый после долгой дороги Мэйуид, но я не один! Да-да-да! Не один...— Прежде чем он успел докончить, мимо него, что-то шепча на ходу, протиснулся какой-то крот, и, к неописуемой радости, Триффан признал в нем своего друга. Спиндл выглядел здоровым, явно прибавил в весе — теперь уже он не походил на скелет, обтянутый кожей, а стал просто худышкой, каким его помнил Триффан по прежним временам.

Первые же его торопливые слова заставили сердце Триффана тревожно забиться.

— Привет, это я. Не могу терять ни минуты. Не должен здесь находиться. Беда идет. Совсем скоро. Знаешь, что у нас сейчас?

— Лето.

— Почти середина лета. Самая Короткая Ночь на пороге. Хенбейн уже в Бакленде. Кругом гвардейцы, патрули усилены, расправа