Люди Льда. Книги 1-47 - Маргит Сандему

обрела дар речи. Она знала, что хотела сказать, но как объяснить цель своего визита такому человеку?

— Мы привезли кое-что для детей. — Она оглядела убогую хижину. — И потом, мы хотели бы поговорить с вами и вашей очаровательной женой.

Тенгель не нашелся, что ответить. Все произошло так неожиданно. А вдруг они захотят забрать маленького Дага с собой…? Нет, не похоже.

— Да-да, — отозвался он. Его глубокий голос очаровывал, но расслабляться было некогда. Необходимо было как можно скорее распаковать привезенное.

Баронесса попросила Суль примерить одно из платьев. Девочка завизжала от восторга.

— Мне кажется, тебе подойдет. Примерь, дружок! Это тебе.

Суль, ничуть не стесняясь, сбросила рваное платье, из которого давно выросла, и, путаясь в рукавах, натягивала расшитую жемчугом обнову. Мать-баронесса помогла застегнуть пуговицы.

— Если б только меня могли видеть Мерете и Ингер, — торжествующе кричала Суль.

У Силье сжалось горло. Ингер и Мерете — две девочки из долины Людей Льда…

Боже, как тяжко! На плечо легла рука Тенгеля.

А в это время Шарлотта примеряла штанишки и курточку Дагу. Только б коснуться малыша, почувствовать его теплую, нежную кожу…

Шарлотте приходилось сдерживаться изо всех сил. Ей так хотелось схватить сына, прижать к груди и не отпускать, не отпускать никогда. А рядом стояла девчушка и, широко распахнув глаза, смотрела на все великолепие, что досталось брату и сестре.

— Знаешь, Лив, — быстро проговорила Шарлотта. — Давай посмотрим, что мы привезли для тебя.

— О-о-о-о! — буквально зарычала от восторга Суль, увидев выходное платье из темно-синего бархата. — Была б я года на три младше!

Женщины засмеялись. От радости по щекам покатились слезы. А для детей будто наступило Рождество. Силье даже испугалась, как это они будут ходить в таком великолепии каждый день. Но в сундуках нашлась и другая, более простая одежда. Всеобщая радость не знала границ.

— Ма, — шепнул Даг, когда их с Силье никто не видел, — а почему дама обняла меня и прошептала «прости»?

— Наверно, подумала, что слишком сильно сжала тебя или оцарапала.

Постепенно возбуждение улеглось. Баронесса оглянулась.

— Мы хотели бы поговорить с вами, но…

— Сидеть тут, к сожалению, не на чем, — улыбнулся Тенгель. Женщины начинали понимать, почему Силье так предана мужу. — А в хижине еще хуже. Там сыро и заплесневело; к тому же в нее можно только вползти.

— Детей надо покормить, — Шарлотта избегала взгляда Тенгеля.

— А давайте проедемся в карете?

— Именно так мы и поступим, — решила мать-баронесса.

Малышка Лив упрямилась, ей не хотелось снимать чудесное платьице. Она громко закричала и заплакала. Шарлотта пообещала снова надеть на ее платье, только после возвращения с прогулки.

— Надеюсь, они хоть спать в этом не улягутся, — смеялась Силье. Но все же пришлось пойти на уступки. Дети остались в парадной одежде.

Новую бурю восторгов вызвала у детей шикарная карета. Их посадили рядом с кучером. Пока все ели, Даг расспрашивал кучера о карете.

До отъезда Силье удалось стащить куриную ножку и немного вина для Тенгеля. Ведь голод не способствует умным мыслям. А женщины совсем забыли, что Тенгель тоже ничего не ел. Или подумали, что колдунам есть необязательно? Так что теперь Тенгель был готов к серьезному разговору.

Карета медленно двигалась по дороге. Мейденам было очень сложно разговаривать с Тенгелем, и смотреть они старались куда угодно, только не на этого демона. А демон сидел совсем рядом, его можно было даже коснуться рукой. Вскоре дамы поняли, что Тенгель смущен не меньше их, и всем сразу стало легче.

— Теперь слушайте, — начала баронесса. — Мы с Шарлоттой решили вам кое-что предложить. Вы можете оставить мальчика у себя, но дочь хотела бы быть рядом с ним. Пока жив мой муж, мы не можем открыться Дагу. Потом, позже, мы еще вернемся к этому. Вчера мы с Шарлоттой проговорили до самого утра. Теперь дело за вами.

— Минуточку. Мне бы хотелось спросить, не чувствуете ли вы себя обманутыми? Вы уверены, что этот мальчик — ваш сын? А вдруг мы пытаемся обвести вас вокруг пальца? — спросил Тенгель.

— В том, что это Мейден, нет никакого сомнения. Силье говорила, что он похож на Шарлотту. Я бы сказала, что это ее копия, только очень симпатичная. Да, мы уверены, — твердо произнесла баронесса.

— Что ж, тогда можем продолжать.

— Так вот. Дочери никогда не нравилось в Тронхейме. В лене Акерсхюс у нас есть небольшая усадьба, приданое Шарлотты. На усадьбе стоит большой господский дом, а рядом домик поменьше. Если хотите, этот домик — ваш. Шарлотта с прислугой переедет на усадьбу, а вы будете жить в том маленьком домике и вести хозяйство.

Силье и Тенгель не могли произнести ни слова.

— Ну как, господин Тенгель? Может быть, слухи о Людях Льда распространились по всей Норвегии?

Тенгель очнулся:

— Не думаю. Наверно, о нас знают только в Трёнделаге.

— А ваш муж, барон Мейден… он согласен? — спросила Силье.

— Усадьбу в Акерсхюсе я получила в наследство от своего отца. Поэтому барон Мейден не имеет к ней никакого отношения.

Да, во все это невозможно было поверить.

— Так как?

Силье и Тенгель обменялись быстрыми взглядами. Тенгель обернулся к женщинам. На его лице сияла широкая улыбка, совершенно изменившая его.

— Я буду полным идиотом если откажусь от такого предложения!

Шарлотта облегченно вздохнула.

— Хорошо, — продолжала баронесса ровным голосом. — Мы не собираемся изнурять вас работой. Насколько я поняла, это не для Силье. Пока делаю вас управляющим, а там посмотрим. Вы будете контролировать работу нескольких человек.

Тенгель спрятал лицо в ладони, но тут же опустил их:

— Я не понимаю! Вчера все было чернее ночи. А сегодня… И все это потому, что Силье настояла на своем, что ей нужно в Тронхейм. Я даже не знал, что она собирается делать.

— Силье — сильная женщина, — задумчиво произнесла баронесса.

— Еще бы! — подтвердил Тенгель.

— Вовсе нет. У меня глаза вечно на мокром месте.

— Слезы и слабость — совсем разные вещи. Ты немножко поплачешь, стиснешь зубы и идешь дальше. Ты никогда не сдаешься. А помогает тебе любовь — любовь ко всему живому, любовь к природе.

— Именно в этом и заключается сила, — кивнула мать-баронесса.

По дороге назад мать Шарлотты все же спросила о своем ревматизме.

— Милая Силье сказала, что вы умеете лечить.

— Где болит? Во всем теле? — неторопливо спросил Тенгель.

— Нет. Плечи. Иногда руки. Я часто не могу заснуть от боли. Он заколебался:

— Если только плечи, я мог бы помочь вам, Ваша милость. Но…

— О, пожалуйста!

— Даже не знаю как быть. Видите ли, если вы хотите, чтобы я вам помог,