Божья девушка по вызову - Карла ван Рэй

ГЕЯ ПРОВЕЛА меня в свою комнату на третий сеанс. Ребефинг – процесс воспоминания тех событий, что произошли в самом начале жизни, путем определенной дыхательной техники, а затем избавление от воспоминаний с помощью этой же техники. Что именно освобождалось, было не ясно – очевидно, понимание этого не являлось необходимым, – но сеансы помогали мне обретать ощущение чистоты и легкости. Гея была опытным целителем, верной последовательницей почитаемого индийского духовного мастера, у которого черпала вдохновение для работы. Я доверяла ей.

Как и в предыдущие визиты, я легла на мягкий матрас, постеленный на паркетном полу. В комнате было тепло, но по мере следования инструкциям я начала замерзать. Гея укрыла меня. Скоро дыхательная работа открыла в организме каналы энергии, блокированные старыми страхами. В ногах и руках начали пульсировать волны, похожие на электрические разряды. Это было нормально, хоть и неприятно, поэтому я продолжила дышать, не обращая на них внимания.

В какой-то момент мое обычное восприятие изменилось: мне начало казаться, будто я лежу в гробу. Голова покоилась на маленькой твердой подушке, на тело было надето длинное, простое, светлое одеяние, подол и рукава которого украшали маленькие вышитые цветы. Я поняла, что меня погребли заживо, и немедленно захотела выбраться наружу.

«Что происходит?» – спросила Гея, почувствовав, что я оказалась в некоем визуальном пространстве.

«Лежу в гробу», – ответила я бесцветным голосом, так как была погружена в транс.

«Попробуй поднять крышку», – посоветовала она.

Я надавила на крышку обеими руками, но безрезультатно. «Она каменная, я не могу ее сдвинуть», – в отчаянии сказала я, уронив руки вдоль тела. Мне казалось, что я не выполнила какой-то очень важной задачи. Но годы опыта отточили интуицию Геи, и она ничего не сказала.

Я была в недоумении, но, несмотря на мою капитуляцию, что-то в тишине начало двигаться. Это оказалось мое тело: я медленно поднималась из гроба, все еще находясь в горизонтальном положении. Тело легко прошло сквозь каменную крышку, и, не открывая глаз, я увидела, что нахожусь в маленькой семейной часовне, где на каменных плитах стоял гроб. В этом месте печали было чрезвычайно холодно, а сырость годами источалась влажными стенами.

Пока я плавно поднималась, под крышей часовни начали собираться темные облака, и я поняла, что нахожусь на пути в ад, где встречусь с дьяволом. Я летела навстречу злу, сложив руки на груди и отдавшись на волю ужасной судьбы.

Я и представить не могла, что случится в следующее мгновение. Когда я приблизилась к пугающим облакам, оттуда подобно молниям в бурю протянулись руки и схватили мое плывущее тело. Невидимое существо заключило меня в крепкие объятия, удерживая на месте. К моему удивлению и невыразимой радости, вместо того чтобы сгореть перед насмешливыми глазами дьявола, я испытала неземное блаженство. Меня окружала истинная и чистая любовь. Каждая клетка тела пропиталась счастьем, и я ощутила себя живой, как никогда прежде. Я молчала, не двигаясь и утопая в блаженстве. Не было ни лица, ни слов, лишь переполняющее чувство нежности, исходящее от того, кто держал меня, и полное слияние с этим существом.

Дыхание замерло, видение исчезло. Счастливая, я лежала на матрасе в комнате Геи, вкусив изначальной невинности и испытывая райский покой, утратив понятие о времени и ощущение самой себя. Некоторое время я не дышала, пока не услышала, как Гея спокойно зовет меня назад.

Я улыбнулась, но не смогла начать рассказ о том, что только что пережила. Некоторое время мы молчали. Наконец, мое дыхание восстановилось. Мозг постепенно начал работать. Этот опыт показал мне, что так называемое зло является неотъемлемой частью нашего бытия. Как именно оно существовало, тогда мне было непонятно. На короткий миг я почувствовала только любовь, никакого зла. Зло было любовью, вывернутой наизнанку, и могло измениться благодаря одному лишь пониманию, которое в то время было мне недоступно. Тем не менее, мучительное для моей души противоречие разрешилось. В тот момент я была хорошей и только хорошей.

В мое расслабленное состояние проник голос Геи. Я сосредоточилась на нем, и он вернул меня обратно в реальность. «Теперь ты должна расстаться со всеми своими злыми друзьями».

Что она имела в виду, говоря о «злых друзьях»? Я не поняла, но не стала выяснять, просто кивнув и доверившись ее знанию и опыту. Я не связывала эти слова с моими клиентами, поскольку никогда не говорила о них Гее. Когда несколько дней спустя я вдруг увидела эту связь, то рассердилась и закричала: «Нет! Люди, которые ко мне приходят, не злые! Моя работа – не зло! И она не делает злом меня!»

Я не поняла, что меня просили бросить «друзей», имеющих на меня плохое влияние. К сожалению, Гея использовала именно слово «зло», из-за которого я отвергла ее совет. Увы, но я оказалась не готова к этому уроку.

Логически я была права – мои клиенты не были злом, и сама я тоже. Но работа вынуждала меня чувствовать себя злом, поскольку сердце ей больше не принадлежало. Я шла против инстинктов, и у меня не было достаточно сил, чтобы гасить негативные энергии, возникающие от близкого контакта с клиентами. Что может быть ближе, чем половой акт? Это не просто физический контакт – он включает в себя психический обмен энергиями. Энергии людей взаимодействуют друг с другом. Когда я впервые начала представлять себя Божьей жрицей любви, моя энергия была такой сильной, а намерения столь чистыми, что я могла изменять энергии, которыми клиент со мной обменивался, или освобождаться от них. Мое положительное отношение выявляло лучшее во мне и моих клиентах. Но как можно было ожидать, что психические энергии останутся теми же, если моя мотивация свелась к работе за деньги, а я считала себя больше ни на что не годной? Почему я не заметила, что степень моего сострадания снизилась вместе с энтузиазмом, чему возмущались некоторые мои клиенты.

Если б я понимала все это тогда! Как я могла быть такой бестолковой? Впрочем, учитывая мое католическое воспитание и религиозную жизнь, это было неудивительно. В монастыре я научилась ассоциировать заниженную самооценку с добродетелью смирения. Хуже было то, что религия приучила меня к страданию. Все эти уроки гарантированно заглушили мою чувствительность к сигналам собственного тела.

Сеансы у Геи закончились тем, что я стала думать о себе лучше. Я снова была в мире с собой и не связывала степень одобрения с успехом среди своих клиентов. Раны на ногах зажили. Но чем бы ни являлось то, что обнимало меня в темных облаках, оно не собиралось так легко со мной расставаться. Поскольку намек оказался недостаточно ясным, мне предстояло выучить этот урок шаг за шагом.

Я ПРОДОЛЖАЛА заниматься массажем, но внутренняя борьба не прекращалась. Мне казалось, что я зависима от секса, но на самом деле зависела от блокировки собственных мыслей и чувств. Я не могла исследовать себя глубже, бессознательно веря в то, что действительно принадлежу дьяволу. Но желала я прямо противоположного, считая, что на самом деле я хорошая, поскольку обладаю возвышенными идеалами.