Смерть на кончике хвоста - Виктория Платова
Шрифт:
Интервал:
Она покорно открыла несколько последних писем Грима.
«Ответь, черт возьми, иначе я буду думать, что тебя уже нетв живых!»
«Почему молчишь? Что с Барсом?»
«Кто вы?»
«Хорошо. Сегодня вечером в 19.13. Проспект Металлистов, 113,квартира 3. Дверь будет открыта. Конец связи».
— Что скажете? — спросила она у Воронова, когдачтение писем было закончено.
— Откуда этот вопрос — «кто вы»? Он что, сразу же началактивно вами интересоваться? Или вы сразу выложили ему то, чего не сказали мне?
В голосе Воронова вдруг послышались ревнивые нотки.
— Нет… Когда он прислал первые два письма, я решилаответить. И послала письмо. Очень обтекаемое. Назначила ему встречу у сфинксовнапротив академии. В никого не ущемляющее время — 19.13.
— 19.13. Соригинальничали? — Воронов просчитывалее моментально.
— Мне показалось… 19, 13 — вполне в стиле этойквартиры.
— И что дальше?
— Дальше? Он прислал сообщение «Кто вы?». Вороновиздали недоверчиво взглянул на монитор.
— Ну, не знаю…. Скорее всего он просто не мог приехать.
— Он мог перенести свидание на более позднее время.
— Это не то. Он не мог приехать в принципе. Об этомзнала хозяйка квартиры, но не знали вы. Потому-то он и решил, что в почту залезчужой.
— Что значит — не мог приехать в принципе?
— Ну, разные бывают обстоятельства… Ноги переломал,когда падал с третьего этажа вместе с фрагментом водосточной трубы. Или сдетства прикован к коляске. Мало ли какие варианты существуют. Но он все-такисогласился встретиться. Что вы ему написали?
— Написала, что необходимо срочно увидеться и что этокасается Дарьи. Ее исчезновения.
— И он согласился. Да, он согласился. И написал, чтодверь будет открыта. Скорее всего ему трудно передвигаться… Он согласился навстречу, а вы не поехали.
— Я совсем забыла об этом.
— Плохо. Что еще есть в этой машине? — Вороновосторожно постучал по компьютеру.
— Я не знаю. Я открывала только почту.
— Ловко вы меня обставили. Мне бы с самого началасообразить, что не может такая, извините, усредненная женщина так складно вестисюжет да еще и находиться на шаг впереди меня.
— Нет. Это вы находились на шаг впереди меня. — Влюбое другое время Наталья возмутилась бы такому откровенному нигилизму,запустила бы в голову шовиниста Воронова его любимым пресс-папье, но сейчасвыбора у нее не было. Покорность, глуповатое любопытство и мелкая лесть — вотее единственное табельное оружие…
Но применять табельное оружие не понадобилось — Вороновпропустил ее замечание мимо ушей.
— Это все, что вы обнаружили?
— Еще вещи… Разные. Ее. Хозяйки.
— Ну это понятно, — Воронов презрительноощерился. — Демонстрировали дорогие шмотки дружкам и подружкам. Выдавализа свои. Усредненная женщина. Я был прав.
Конечно, конечно, все, что вы скажете, ВладимирВладимирович. Но сейчас вы должны мне помочь. Новая и совершенно неожиданнаямысль пришла Наталье в голову. Воронов — вот кто может ей помочь: Кто можетподтвердить…
— Значит, вы говорите, что за домом наблюдают?
— Да. Сначала он поднялся в квартиру. Назвал имяхозяйки. Пытался показать мне удостоверение. Его машина до сих пор напротивподъезда. Вы же видели…
— А это кто? — Воронов неожиданно заинтересовалсяфотографиями возле компьютера. Три грации на одном снимке (Дарья и две девушки)и три грации на другом (Дарья, Тума и Денис).
— Не знаю. Видимо, подруги. А на другом снимке — еемолодой человек.
— С которым вы виделись?
— Да.
— В жизни он выглядит не так самодовольно-глупо?
— Не так.
— Жаль, — Воронов выпотрошил рамки и перевернулфотографии. — Так. "Ксюха, Бадер-Бадер, я. «Калипсо». А вот и второй:«Вечер в „Автопилоте“. Декабрь». Что такое «Калипсо»?
— Не знаю. Может быть, какой-нибудь ресторан?
— Да нет, не ресторан, судя по интерьеру… — Еще развнимательно осмотрев фотографии, Воронов снова сунул их в рамки. И аккуратнопротер все поверхности рукавом рубашки.
— Вы, я смотрю, тоже не горите желанием оставлять здесьсвои отпечатки, — не удержалась Наталья.
Воронов ничего не ответил. Он еще раз внимательно осмотрелкомнату и втянул ноздрями воздух.
— Где вы нашли чемодан?
— Под кроватью.
— А все эти бумажки — документы, доллары, билеты?
— В рюкзаке.
— Положите все на свои места.
— Но, может быть…
— Думаю, ничего интересного здесь больше нет, —вынес свой вердикт Воронов и двинулся к выходу.
— А я? — растерянно спросила Наталья. — Какже я?
Она с трудом подавила желание уцепиться за худой локотьВоронова, как за соломинку. Еще несколько секунд назад она чувствовала себя вотносительной безопасности, она поделила весь груз своей ответственности сдругим человеком. Человеком, который проявил к этой истории явнуюзаинтересованность. Но эта заинтересованность оказалась сиюминутной. Очевидно,Воронов не нашел в этих вещах ничего, что хоть как-то могло двинуть сюжет. Илиего история должна развиваться совсем по другим правилам. И придуманные имулики будут куда более весомыми, а их расположение в пространстве — болееприхотливым.
— Вы же собирались сдаться на милостьпобедителя, — равнодушно заметил Воронов. — Выйти с белым флагом икапитулировать.
— Нет… Они подумают, что я причастна…
— И что вы предлагаете?
— Владимир Владимирович! Я понимаю, что это звучитглупо… Но, может быть, вы позволите мне переночевать у вас?
— У меня?
— Ну да… Хотя бы на коврике в прихожей… Ну, не вечно жеон будет торчать у подъезда. Я переночую и завтра же уеду… И вы никогда меня неувидите. И никто меня не увидит… Я обещаю объезжать Васильевский десятойдорогой…
— Уж сделайте одолжение.
— Ночь, Владимир Владимирович… Всего лишь несколькочасов. Я не хочу больше оставаться в этой квартире.
— Из-за одной жалкой машины у подъезда?
— А вдруг она не одна?
На лице Воронова отразилась борьба чувств: презрительный роти сдвинутые брови были против столь эксцентричного предложения эксцентричнойженщины. А вот скулы и безвольный колеблющийся подбородок явно сочувствовали. ИНаталья решилась на запрещенный прием.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!