Дочь леса - Элеонора Девильпуа

– Я так рад тебя видеть, Ласти! – завопил он, бросаясь к магу, пытавшемуся выпутаться из-под огромных крыльев. – Всегда восхищался тем, как тонко ты чувствуешь подходящий момент!

– Сейчас не время для обмена любезностями. Дверь долго не выдержит, – сухо проговорила воительница.

Действительно, за заблокированной дверью слышались глухие удары. Петрокл повернулся к Ластианаксу:

– Познакомься, это Барсида, одна из моих недавних мучительниц, – кратко пояснил он. – Отлично, мы смогли добраться до крыши, как ты и хотел, Ласти. Каков твой дальнейший план побега?

– Я…

Ластианакс запнулся. Раньше он рассчитывал, что сможет управлять птицей рух и на ней увезет с башни Пирру и Петрокла. К сожалению, он оказался никудышным птицеловом. У юноши язык не поворачивался ответить: «Не знаю». Очевидно, Барсида уловила его смятение. Амазонка направилась к ближайшей птице рух, отвязала веревку, которой хищницу привязали к зубцу крыши, и схватила вожжи.

– Могу взять одного пассажира, – объявила она.

Затем окинула троих гиперборейцев оценивающим взглядом и распорядилась:

– Ведро мочи, ты едешь со мной.

Петрокл выглядел шокированным до крайности. Он повернулся к Пирре и Ластианаксу, и девушка взяла инициативу на себя:

– Лети с Барсидой. У Ласта есть крылья, а я, может быть, задобрю Родопа. Ты достаточно времени провел в этой тюрьме.

– Но я…

Ластианакс покачал головой и подтолкнул Петрокла к Барсиде.

– Отправляйтесь на второй уровень, к Комозуа, моему старому нанимателю. Живая лазурь у него, забирайте ее и увезите как можно дальше от Гипербореи. Это будет гораздо полезнее, чем оставаться здесь.

Барсида схватила Петрокла за плечо и потянула к птице. Молодой человек позволил себя увести, как будто лишился дара речи. Пирра и Ластианакс смотрели, как он забирается в седло позади воительницы. Дверь затрещала и прогнулась. Когда птица рух подошла к краю крыши, Петрокл крикнул:

– Вы – лучшее, что случилось со мной в этой жизни!

В следующее мгновение хищница взлетела, и Пирра с Ластианаксом остались на крыше одни.

– Я не собираюсь унижаться перед Родопом, – сказала девушка. – Ты сможешь меня унести?

Едва она закончила фразу, как Ластианакс вскочил на один из зубцов и, потянув Пирру за собой, прижал к груди. Он обхватил ее так крепко, как только мог.

– Смотри, не урони меня, – прошептала Пирра ему в шею.

– И не подумаю, раз уж у меня появилась возможность держать тебя в объятиях. Положись на меня.

В следующую секунду дверь взорвалась. На крышу выскочили солдаты-птицеловы. Среди облаченных в темискирскую форму людей мелькнуло мертвенно-бледное лицо Родопа. Он увидел Ластианакса и Пирру, стоявших на каменном зубце.

– Пристрелите их!

Ластианакс прыгнул в пустоту. Над его головой просвистели дротики. Пирра пронзительно закричала от ужаса. Ластианакс пытался сосредоточиться на полете. Казалось, их падение будет длиться вечно. К счастью, шагая в пропасть, маг нацелился на узкий колодец между башнями и каналами. За несколько секунд они пролетели три уровня, пока юноша не выровнялся. Он собирался с силами, чтобы благополучно пропетлять через лес башен, как вдруг краем глаза заметил какое-то движение.

– Они преследуют нас верхом на птицах рух! – воскликнула Пирра.

В следующий миг раздалось звонкое «треньк!». Ластианакс вдруг понял, что не может пошевелить правым крылом: в механическом суставе застрял дротик. Магу с трудом удавалось удерживаться в воздухе на одном крыле, приходилось маневрировать между башнями да еще и уходить от погони.

Ластианакс заметил канал Малой Напоки, расположенный шагах в пятидесяти под ними на втором уровне. Слишком маленькое расстояние, слишком близко, слишком опасно – но выбора не оставалось.

За секунду до удара юноша заставил крылья изогнуться вперед, так чтобы между людьми и льдом образовалась орихалковая преграда. Удар все равно оказался намного сильнее, чем он ожидал. Пирра вскрикнула. Крылья заскрежетали по обледеневшей поверхности канала. Когда они наконец остановились, крылья были все искорежены. К счастью, магическая защита приняла на себя большую часть удара.

Ластианакс осторожно разжал руки. Пирра стиснула зубы, казалось, она превозмогает боль.

– Моя нога… Я себе что-то сломала, – простонала она.

В тот же миг в нескольких шагах от них раздалось несколько глухих ударов. Ластианакс повернул голову и увидел совсем рядом трех птиц рух.

– Родоп нас догнал, нужно уходить, – настойчиво проговорил он.

– Я не могу… – выговорила Пирра. – Уходи, прячься.

Ластианакс накрыл их обоих крыльями. Он чувствовал, как протестующе стонет механизм, когда орихалковые перья образовали кокон. По крыльям застучали дротики. Ластианакс ни разу в жизни не попадал под дождь, но он подумал, что его нынешние ощущения похожи на то, как если бы они укрылись под крышей во время бури. Лицо Пирры, искаженное от боли, оказалось совсем рядом с его лицом. Он почувствовал, что она пытается что-то ему сказать.

– Я тебя люблю.

Ластианакс так мечтал услышать из ее уст эти три слова, что удивился тому, насколько просто и естественно они прозвучали. Поскольку это была его последняя возможность так поступить, молодой человек начал целовать веки девушки, ее щеки, губы. Она отвечала на его поцелуи. Каждая секунда словно превратилась в вечность. Орихалк продолжал гнуться под ударами дротиков. Магу казалось, будто каждый раз, когда по механизму попадает метательный снаряд, его самого бьют по спине молотком; с каждым мигом дротики ударяли все ближе к защитной печати на браслете-крыльях. С минуты на минуту металл не выдержит.

Он готовился получить очередной удар, как вдруг раздались какие-то крики и грохот, перемежаемые яростными шепелявыми восклицаниями. Не смея поверить своим ушам, Ластианакс обернулся и силой своей анимы чуть раздвинул крылья, чтобы образовалась узкая щель. На канале группа напокцев противостояла трем птицам рух и их всадникам. Уроженцы Напоки сражались щитами и саблями, выглядевшими так, словно в последний раз владельцы пускали их в ход еще во время осады их города. В центре отряда находились Комозуа и Лофадь.

– Что происходит? – прошептала Пирра.

– Это мой отец!

Ластианакс никогда не думал, что в один прекрасный день произнесет эту фразу с такой гордостью. Воспользовавшись тем, что темискирцы отвлеклись, маг отломал крылья от своей груди и одним накрыл Пирру, а другое использовал как щит и присоединился к сражению. Подняв из замерзшего канала огромную волну, он обрушил ее на одну из парящих над ними птиц рух, и хищницу сковало льдом. Две оставшиеся отлетели в сторону.

Вдруг небо заслонила какая-то тень. Сначала маг подумал, что темискирцы прислали подкрепление, но нет: прилетели Барсида с Петроклом и на своей птице рух атаковали вторую хищницу. В небе над каналом завязалось воздушное сражение. Третья птица рух темискирцев тут же набрала высоту. На ней, за спиной солдата-птицелова, правящего крылатой хищницей, сидел Родоп. Ластианакс слышал, как темискирец кричит: