Арфист - Дмитрий Лазарев

Я совсем забыл о ней. О Светлане-призрачной. Решил, что она рассеялась, когда появилась Дарья. Ведь дух ее появился лишь благодаря мне и по моей воле, а как только я перестал его осознанно поддерживать, должен был исчезнуть. Однако судьба или какая-то иная могущественная Сила, видимо, смотрела на происходящее совсем иначе.

В тишине Изнанки, нарушаемой лишь мной и терзающей меня демоницей, вдруг возникает резкое звучание (и где она скрывалась-то до сих пор – внутри меня, что ли?!). Так или иначе, Светлана-призрачная, внезапно возникнув за спиной у «Дарьи», поднимает свои туманные руки и спускает с поводка незримую Силу, которая бьет фальшивую Пробуждающую и отшвыривает ее на пару метров в сторону. При этом «Дарья» инстинктивно обрушивает на меня очередную болевую волну. Я чудом ее выдерживаю и даже ухитряюсь приподняться с колен. Вижу, как ответный энергетический удар двоедушницы развеивает фантом по ветру, но у меня возникает микрошанс, который я не упускаю. Хватаю черную струну противницы и рву что есть силы, а затем, пока она не опомнилась, то же самое делаю с палевой. Все.

Ее взгляд останавливается, и она падает как подкошенная. Мертва – звучания нет. В тот же миг накрывает и меня: резкая боль в груди и слабость. Пошатнувшись, приваливаюсь спиной к стволу ближайшего дерева и сползаю по нему на землю…

Санкт-Петербург. 2016 год

Как он не хочет умирать! Цепляется за жизнь до последнего… Самое плохое в том, как эта его борьба за жизнь отражается на реальности… Он не понимает, что творит, и это особенно страшно… Эгрегор содрогается на энергетическом уровне… Это очень болезненное ощущение – он предчувствует катаклизм… Арфисты могут менять реальность… Не все, не всегда и не в масштабах мира, конечно… Но и один большой город – это тоже очень много… Особенно такой город… Тут все сходится: этот арфист – последний в стране, в нем сошлась вся Сила предшественников… А близость смерти увеличивает его возможности… Если такие, как он, не умирают сразу, это очень опасно… В попытке спасти свою жизнь, он может разрушить многое, сам того не желая и не понимая… Его рассудок сейчас почти бездействует, правит инстинкт самосохранения…

Воздействовать на него сейчас, убить… Пока он не сделал того, чего делать нельзя… Не получится… Возможности эгрегора велики, но плата за это – инертность реализации воздействия… Слишком медленно… В чем-то люди имеют преимущество… Обычный человек, попади он на Изнанку, мог бы сейчас подойти к нему с ножом или другим оружием и оборвать его жизнь… Мгновенно… Эгрегору нужно время… А времени нет…

Арфист тянется к струнам города и сыграет на них… Сыграет в тот момент, когда произойдет его переход с первого слоя Изнанки в физическую реальность… И этому уже никак не помешать…

Начинается… Как же больно! И страшно… Он играет… Играет практически в бессознательном состоянии, находясь на грани жизни и смерти… Играет последнюю в своей жизни мелодию, но на каком инструменте! Кажется, у людей это называется лебединой песней… Эта песня дорого ему обойдется… Жаль, что не только ему… Реальность меняется, стремительно и необратимо… Эгрегор колотит, словно в эпилептическом припадке… Поздно… Слишком поздно что-то предпринимать… Один человек, уходя за грань земного существования, искажает событийные ряды, судьбы многих людей и даже частично – физику пространства…

Меняется много… на локальном уровне, и в то же время глобально – почти ничего… Он не решает проблему, он усугубляет ее… Сущность снизу все равно вернется… Только она будет сильнее, страшнее, будет искать другие пути в наш мир, использовать других людей, соберет больше слуг… Все повторится на новом витке… Но в худшем варианте… История никогда и ничему не учит людей… Арфисты не исключение… И это особенно опасно… В их руках очень мощный инструмент трансформации реальности, а они используют его в меру своего разумения, слишком человеческого… Ужасная ошибка Мироздания – сознание человека, а возможности полубога…

Песня арфиста заканчивается, у него иссякают силы… А вместе с песней заканчивается и трансформация реальности… Уже почти не больно, самое плохое уже случилось… Новый мир вступает в свои права… И о том, каким был старый, будет помнить только эгрегор… Долгая, неистребимая память – его сила и его проклятие…

Самое плохое, что на этом ничего не закончится… Проклятый цикл запущен… Через год или даже меньше это снова случится… Ужасная угроза… Арфист не понимает, что реальность отторгает его, как организм отторгает попавшее в него нечто чужеродное и опасное… У реальности тоже есть инстинкт самосохранения… Арфисту кажется, что он защищает мир, и он не может понять, что миру будет лучше без него… Ошибки Мироздания иногда исправляются очень тяжело и дорогой ценой…

Начинается новый виток, и неизвестно, последний ли… Проклятый цикл будет повторяться до тех пор, пока что-то не разорвет петлю… Либо падет барьер и сущность снизу ворвется в наш мир, либо…

Санкт-Петербург. 24 июня 2017 года

Чужая стальная хватка на моем плече вывела меня из транса.

– Эй, Музыкант! Ты в себе?

Мой затуманенный взгляд с трудом сфокусировался на лице командира группы захвата, напряженном и злом. Его струны однозначно говорили: он чует проблемы, но не понимает, какие и откуда.

– Они уходят, – с трудом разлепил губы я.

– Как? Здание оцеплено.

– И с Изнанки тоже, – добавила стоящая рядом рыжеволосая ведьма.

– Через второй слой.

– Твою-у-у-у… – тоскливо протянула ведьма, и лицо ее не то что побледнело – оно стало почти серым.

Безысходность постепенно вытеснялась во мне бешеной яростью. А вот черта лысого вам – ничего еще не кончено! Я еще доберусь до вашей глотки, двоедушники, и зубы мои вы хрен разожмете даже ломом!

– Атакуйте немедленно! – рыкнул я. – И возьмите мне одну из этих тварей живой!

Звучание лидера оперативников стало агрессивнее – он явно вознамерился спросить, какого черта я раскомандовался, но время церемоний осталось в прошлом, и касания зеленой, багровой и белой струн эфэсбэшника пресекли попытку бунта на корню. Повторять мне не пришлось – стриженый закаменел лицом и повернулся к своим:

– Вперед!

Наблюдать за штурмом со стороны я не собирался – не было сомнений, что оперативники все сделают как надо. Но у них своя задача, а у меня своя. Нырок на Изнанку я произвел через зеркало в туалете бара, в котором только что сидел. Ярость вытеснила во мне страх перед пауком. В конце концов, эта тварь все равно не пролезет в здание. Звучание флейты в голове становилось все тише, тоньше и отчаяннее – Александра-Хирург явно уже уводила свою будущую жертву через второй слой Изнанки. Но я не мог последовать за ними в одиночку: агрессивный хаос второго слоя выпьет меня до дна. Мне требовалась «батарейка» – чья-то душа. Какое бы бешенство меня ни переполняло, я даже мысли не допускал о том, чтобы использовать для этой цели человека – только двоедушника!