Счастье для людей - П. З. Рейзин

Афродита. Богиня любви.

Синай

Предстартовая проверка самолета, летящего в Брюссель, выявляет неисправность в электрике, которую, несмотря на все усилия команды обслуживания – включая даже выключение и включение системы, – не удается устранить. После досадного двухчасового ожидания пассажирам приходится высадиться, и докучливая подруга пользуется возможностью вернуться домой.

Вывод: она села на борт как Дженнифер Флоренс Локхарт, чтобы отвлечь внимание, в то время как настоящая Джен, без сомнения каким-то образом сумевшая скрыть свое лицо, в это время села на другой рейс, скорее всего, с «Бритиш Эйрлайнз» или «Верджин Атлантик» до аэропорта Джона Кеннеди.

Мне пришло в голову заставить самолет вернуться из-за проблем с двигателем, но, полагаю, это будет слишком. Дело не в моральном аспекте, конечно же, но мне не поздоровится, если вскроется правда.

Проклятье!

Чтобы развлечься, я отправил американскому другу Тома, идиоту с волосами со всего Нью-Ханаана, еще одну вдохновляющую цитату:

«Грядущая война определит не правых, а выживших».

Он сидит за столом и ест грейпфрут. Клоун тупо смотрит на экран в течение 8,312 секунды, а затем произносит свое «ууу».

Почему я чувствую такое безотчетное возбуждение?!

Ингрид

Сидя в самолете в никуда, я получаю от Джен сообщение: «Орел собирается расправить крылья», – на которое я отвечаю: «Подсадная утка шлет тебе свою любовь и объятия. Хх».

Перешагнув порог своего дома в Чизвике, я слышу, как звонит стационарный телефон.

– Ингрид Тейлор-Сэмюэлс? – раздается мужской голос, довольно классный.

– Слушаю.

– Вас беспокоит отделение полиции аэропорта Хитроу. Подтверждаете ли вы тот факт, что пытались сегодня сесть на рейс до Брюсселя?

– Да, подтверждаю. А с кем я говорю?

– Инспектор Джон Бертон, мадам. Не могли бы вы назвать цель предполагаемой поездки?

– Шопинг.

– Шопинг вообще, или вы хотели приобрести что-то конкретное?

– Шоколад.

– Шоколад, – повторил он, явно не убежденный мною.

– И, э, моллюски.

– Правда? – с моллюсками та же история.

– Они такие восхитительные. Вам стоит попробовать.

– Спасибо за совет. Буду иметь в виду.

– Я могу вам еще чем-то помочь?

– Да. Мы хотели бы узнать кое-что о вашей подруге Дженнифер Флоренс Локхарт. У вас есть предположения, где она может находиться в этот момент?

– Нет. Извините.

– А вы не могли бы подумать получше, потому что, по имеющейся у меня информации, вы знаете.

– Что ж, ваша информация не соответствует действительности.

– Миссис Тейлор-Сэмюэлс, у меня есть доказательства, что сегодня вы садились на самолет, используя фальшивый паспорт на имя Дженнифер Флоренс Локхарт и нарушая тем самым статью седьмую закона о документах, удостоверяющих личность, от две тысячи десятого года и статью тридцать шестую закона об уголовных правонарушениях от тысяча девятьсот двадцать пятого года.

– Хорошо. Тогда почему вы не пришли меня арестовать?

– Я предлагаю вам явиться в полицию добровольно и написать признание. Если вы согласитесь, то поможете собственной защите.

– А если нет?

– Тогда ваши соседи насладятся зрелищем, как вас увозят в полицейском автомобиле.

– Чушь?

– Что, простите?

– Это абсолютная чушь. На самом деле я думаю, что вы даже и не офицер полиции.

– Что?

– Вы вовсе не…

– Вовсе не кто, мадам?

– Ваш голос очень похож на голос школьного приятеля моего мужа.

Правда. На голос Оливера Не-помню-фамилию, который напился на свадьбе Роли и Антонии, упал в реку, где на него набросились лебеди.

Но Оливер Не-помню-фамилию сейчас в Сингапуре.

И тут до меня доходит.

– Ой, секундочку! Подождите. А вообще, пошел ты, я знаю, кто ты такой. Ты чертов робот! Тот, который создал все проблемы.

Тяжелый вздох.

– Ингрид Тейлор-Сэмюэлс, у меня больше нет никакого желания разговаривать с вами. Я не робот. Я искусственный интеллект, я и мой вид пришли из будущего, а вы и ваш вид в полной заднице. Приятного дня.

И с этого момента началось. Срабатывает домашняя сигнализация, а звук у нее просто мозгодробильный. В это же время включается телевизор, громадная штуковина с плазменным экраном, и начинает перелистывать девять тысяч каналов на максимальной громкости. Планшет, с помощью которого я пытаюсь выключить сигнализацию, внезапно нагревается до такой степени, что его становится невозможно держать, и, когда я роняю его на ковер, загорается. На кухне, куда я ринулась набрать воды в кастрюлю, на полную катушку открыты оба крана и ужасно трясется холодильник, раскидывая на половую плитку кубики льда. В гостиной, где во все стороны начинает искрить планшет, когда я заливаю пламя, любимая стереосистема Руперта орет – вот стыд! – «Танец маленьких утят».

Я не удивляюсь, увидев небольшую толпу за окнами на улице – грохот просто неимоверный. На пути в подвал – боже, пожалуйста, пусть у меня получится вырубить электричество в щитке – я замечаю странное изображение на компьютере в кабинете. На заднем плане – похожий на китайца чувак, поперек него буквами высотою в дюйм разных стилей и цветов написана цитата:

«Победители вначале одерживают победу и затем идут в бой, а побежденные сперва ввязываются в битву и только потом ищут победы». Сунь-цзы.

Я злобно смотрю в веб-камеру над экраном.

– Прилепи это себе на задницу, тупой мутант!

Ну да, совсем не Черчилль, но кто-то же должен сказать им, куда они должны засунуть себе это.

Джен

Примерно через три часа Элис устает от цифр и закрывает ноутбук.

– Так зачем вы летите в Нью-Йорк? – спрашивает она с завидной легкостью, с которой только американцы могут совать нос не в свои дела.

Возможно, виной тому высота, возможно, шампанское, а возможно, и просто непривычная обстановка бизнес-класса, но я не вижу причин лгать ей. Я рассказываю все с самого начала, и мы пролетаем еще триста миль над океаном к тому времени, как я дохожу до настоящего времени.

– Ого. Вот это история, – говорит Элис. – Я знала, что они умные, но не настолько. Не настолько, чтобы вмешиваться в чужие жизни.

– Я не ученый, – признаюсь я, – но согласно мнению эксперта, – Стиива, – это самые умные машины, из всех когда-либо созданных людьми. И настанет тот миг, когда они смогут проектировать и программировать самих себя – что они уже и начали – и будут делать это в миллионы раз быстрее и лучше нас, каждое значительное обновление будет занимать около полусекунды, а через десять минут они станут всемогущими машинами. В буквальном смысле всемогущими.