Охота за слоновой костью - Уилбур Смит

С каждой минутой она все больше нравилась Дэниэлу. Трудно не любить того, кто открыто тобой восхищается.

— Боже, конечно, нет.

Келли снова засмеялась — удивительно жизнерадостно. У нее прекрасные зубы, даже коренные без пломб.

— Это вы успешный телевизионный продюсер. А я всего лишь бедный полевой исследователь без спонсоров. После того как Таффари выслал меня из Убомо, Смитсонианский институт лишил меня гранта.

— Позвольте в таком случае угостить вас стейком, — предложил Дэниэл.

— Стейк! При одной мысли об этом у меня текут слюнки! С самого возвращения я питаюсь земляными орехами и сушеной рыбой.

— Да, почему бы вам не присоединиться к нам, доктор Кинер? — ядовито-медовым голосом спросила Бонни, сделав ударение на множественном числе.

— Вы очень любезны, мисс Мейхон.

Келли холодно взглянула на нее, и заряд враждебности, как искра, проскочил между ними. Но Дэниэл ничего не хаметил: он с радостью улыбнулся.

— Пойдемте поедим, — сказал он и повел дам к шатру на лужайку, где подавали мясо и рыбу.

— Собираетесь снимать в Кении? — спросила Келли. — Что вы делаете в Найроби, доктор Армстронг?

— Дэнни, — предложил он ей отбросить формальный тон. — Кстати, мы едем в Убомо.

— В Убомо! — Келли замерла и посмотрела на него. — Это замечательно. Самый подходящий для вас объект, мини-модель раскрывающейся Африки. Вы один из немногих людей, кто в состоянии показать его верно.

— Ваше доверие льстит, но и пугает, — улыбнулся Дэниэл.

На мгновение он совершенно забыл о Бонни, но она тут же напомнила о себе, сжав его руку.

— Я заплачу за обед, рассказав вам все, что знаю об этой стране, — предложила Келли.

— Договорились, — сказал Дэниэл, и они погрузились в атмосферу зала ресторана — мягкий свет, цветы и негромкое фортепиано.

Пока женщины изучали меню, Дэниэл незаметно сравнивал их.

Прежде всего бросалась в глаза разница в размерах. В Бонни почти шесть футов роста. Келли на шесть дюймов ниже. Но они отличались и во многом другом, от цвета волос и глаз до оттенка кожи.

Однако Дэниэл смутно чувствовал, что различие между ними серьезнее внешнего сходства.

Бонни смела, пряма, относится к жизни почти по-мужски. С самых первых дней их отношений Дэниэл ощутил в ней глубины, которые предпочел бы оставить неисследованными. С другой стороны, повадки Келли Кинер казались чисто женскими, хотя из ее книг он знал, что она решительна и бесстрашна. Нужна особая храбрость, чтобы жить в великом лесу одной в окружении только бамбути.

Опять-таки по ее книгам он знал, что она умна и мягка, что в жизни ее больше интересует духовное, а не материальное, но в конференц-зале БОСС он увидел отчетливое проявление ее напористости и воинственности.

Обе женщины привлекательны, но совершенно по-разному. Бонни развязна, она бросается в глаза уже за пятьдесят шагов. Настоящая валькирия. У Келли краски гораздо нежнее, Келли мягче, она более скрытная и меняется в зависимости от того, с какой стороны на нее смотреть. Когда она спокойна, у нее совсем простое лицо, строгие и чистые черты, но когда она улыбается, ее лицо смягчается.

Еще на снимке с суперобложки Дэниэл заметил, что лучшее в ней — глаза. Большие, темные, выразительные. Они могут светиться веселым озорным блеском, а могут гореть страстной искренностью и умом. Кое-что на фотографии заметно не было, улыбнулся про себя Дэниэл. Ее грудь — миниатюрное произведение искусства.

Келли подняла голову от меню и заметила, куда он смотрит. С недовольной гримасой, словно она думала о нем лучше, Келли передвинула меню, закрываясь.

— Когда вы летите в Убомо?

— Завтра утром, — опередила Дэниэла Бонни, но Келли не обратила внимания на это вмешательство и адресовала вопрос непосредственно Дэниэлу:

— Были в стране после переворота?

— Нет, последний раз я был здесь четыре года назад.

— Когда президентом был Виктор Омеру, — подчеркнула Келли.

— Да, я встречался с Омеру. Он мне понравился. А что с ним случилось? Я слышал, сердечный приступ.

Келли уклончиво улыбнулась и сменила тему: подошел официант.

— Могу я заказать стейк, или вы просто жестоко пошутили?

— Закажите бифштекс, — великодушно предложил Дэниэл.

Когда перед ними поставили еду, Дэниэл вернулся к прежней теме:

— Я слышал, у вас с Омеру были особенно доверительные отношения.

— Кто вам это сказал? — резко спросила Келли, и Дэниэл едва спохватился. Упоминать при этой женщине имя Тага Харрисона было неблагоразумно.

— Кажется, прочел в какой-то статье, — осторожно ответил он. — Давно.

— Ну да, — облегчила его положение Келли. — Вероятно, в «Санди телеграф». Они напечатали очерк о президенте Омеру и оказали мне честь, упомянув мое имя.

— Да, именно там. Но что произошло в Убомо? Вы обещали рассказать. Вы назвали эту страну мини-моделью развивающейся Африки. Можно подробнее?

— В Убомо есть те же основные проблемы, что и в других африканских странах: стремление к племенной обособленности, быстрый рост населения, нищета, неграмотность. Теперь, когда президента Омеру не стало и власть захватил этот мерзавец Таффари, к ним прибавились и иные проблемы — тирания одного племени, пожизненное президентство, эксплуатация из-за рубежа, коррупция и неизбежная гражданская война.

— Похоже на совершенное общество. Начнем с племенной обособленности в Убомо. Расскажите об этом.

— Племенная обособленность — главное проклятие Африки! — Келли откусила от непрожаренного бифштекса и на мгновение закрыла от удовольствия глаза. — Рай! — прошептала она. — Небесное благословение! Хорошо, племенная обособленность в Убомо. Здесь шесть племен, но считаться нужно только с двумя. Самое многочисленное племя — ухали, почти три миллиона человек. Традиционно занимается сельским хозяйством и рыболовством, это пахари и рыбаки. Мягкие, не воинственные, трудолюбивые люди. Но много столетий их угнетало и эксплуатировало гораздо меньшее племя — хита.

Хита — воинственное, высокомерное и свирепое племя, близкие родственники масаи и самбуру Кении и Танзании, скотоводы и воины. Живут со своим скотом и считают остальное человечество — надо сказать, включая европейцев, — низшими животными. Очень красивые люди, рослые и стройные. Любой хита ростом ниже шести футов трех дюймов считается карликом. Великолепны женщины с их нилотскими лицами; они украсили бы подиум на любом парижском показе мод.

Однако это жестокие и высокомерные люди.

— Вы не объективны. Вы такая же трайбалистка, как они, — упрекнул Дэниэл.

— Когда долго живешь в Африке, становишься трайбалистом. Вы это знаете, Дэнни. — Келли печально покачала головой. — Но в данном случае это оправдано. Прежде чем в 1969 году покинуть Убомо, англичане провели здесь выборы в вестминстерском стиле, и, конечно, просто благодаря численности — власть перешла к ухали и Виктор Омеру стал президентом. Это был хороший президент.