1937. Большая чистка. НКВД против ЧК - Александр Папчинский

Сообщая о подавлении восстания, начальник Чеченского облотдела ОГПУ отмечал организованность и исключительную ожесточенность повстанцев. Несмотря на большие людские потери, чеченцы постоянно устраивали контратаки, в атаку шли с пением религиозных песен, в боевых действиях активно участвовали жены и дети восставших горцев. Несмотря на разгром почти двухтысячного отряда повстанцев в Ножай-Юртовском районе Чечни, руководство ПП ОГПУ по СКК было вынуждено признать, что теперь следует «…ожидать действий мелких банд против местного партийно-советского актива, отдельных красноармейцев и мелких воинских отрядов». Для ликвидации «повстанческого движения в Чеченской АО и в смежных с Чечней областях — Дагестане, Ингушетии и в целом на Тереке» по приказу полпреда ОГПУ Р.А. Пилляра была организована Центральная оперативная группа (ЦОГ), которую возглавил старый «евдокимовец» начальник ОО ПП В.М. Курский[474].

К событиям в Чечне и вооруженному сопротивлению в национальных районах края прибавились массовые выступления в казачьих станицах Дона и Кубани. Начавшийся в крае «кулацкий саботаж» подвиг Москву к кадровой чистке среди местного партийно-советского аппарата. Перемены коснулись и полпредства ОГПУ. В Центре полагали, что полпред ОГПУ Р.А. Пилляр работник «излишне мягкий», он растерялся перед лицом массового протеста «коллективизированного» крестьянства, поддержанного низовым партаппаратом и волной вооруженных выступлений в горских республиках и областях края.

Это мнение утвердилось после визита в Ростов-на-Дону влиятельной комиссии ЦК ВКП(б) под началом Л.М. Кагановича. Он направил в адрес Сталина письмо, в котором подробно обрисовал положение дел в крае: «Должен Вам сказать, что расхлябанность, мягкотелость здесь исключительная во всех отраслях работы… либерализм, бездействие и оппортунизм благоприятствуют созданию антисоветских организаций. Теперь приходится возмещать то, что пропущено»[475]. Основной задачей на Северном Кавказе Каганович считал: «Сломить саботаж, несомненно, организованный и руководимый из единого центра». От местных руководителей требовалось лишь одно — резкое ужесточение карательной политики. В создавшейся ситуации Пилляр оказался не способен сломить сопротивление «саботажников». Место полпреда должен был занять более жесткий и решительный чекист, лишенный и тени либерализма и мягкотелости. 27 ноября 1932 года Р.А. Пилляр был снят «как не справившийся». Вопреки устоявшемуся мнению, что «у нас незаменимых людей нет», на его место был срочно назначен Е.Г. Евдокимов.

Прибыв в Ростов-на-Дону, Ефим Георгиевич развил кипучую деятельность: незамедлительно создал шесть оперативных групп ПП ОГПУ — Курганскую, Незамаевскую, Полтавскую, Армавирскую, Майкопскую и Медведевскую, которые приступили «к ликвидации всех контрреволюционных групп в СКК» по городам и станицам края[476]. После изъятия чекистами самых «злостных» группировок, от которых можно было ждать активного вооруженного сопротивления, приступили к более масштабным операциям, с привлечением войск ОГПУ. В декабре 1932 — январе 1933 гг., после оцепления района усиленным контингентом войск ОГПУ, было проведено поголовное выселение четырех станиц — Полтавской, Медведевской, Урюпинской и Уманской — общей численностью около 50 тысяч человек[477]. Пока несчастные тянулись в эшелонах на Север, сами имена непокорных станиц были преданы забвению: так на картах появились станицы Красноармейская (Полтавская), Советская (Урюпинская), Ленинградская (Уманская).

В феврале 1933 года Евдокимов докладывал в Центр: «В результате отличной организации агентурно-оперативных мероприятий, благодаря четкому, быстрому проведению их в жизнь очаги и активно действующие кулацко-белогвардейские элементы были решительно разгромлены и сломлены массовые саботажнические мероприятия». За четыре месяца «ударной работы» ПП ОГПУ края были ликвидированы десятки контрреволюционных образований и сотни активных контрреволюционных одиночек (всего свыше 2 тысяч человек)[478]. За это время чекисты «…разгромили крупнейшую кулацкую белогвардейскую вредительско-диверсионную организацию, действовавшую в северных районах Дона и на предприятиях Северо-Кавказского узла». Во главе организации стоял прибывший из-за границы бывший белогвардейский полковник Семерников. Всего по этому «делу» было арестовано 504 человека, из них 250 человек по решению «тройки» ПП ОГПУ приговорены к длительным срокам лишения свободы. В том же 1933 году сотрудники ПП ОГПУ в г. Шахты раскрыли контрреволюционную организацию, члены которой «…готовили террористический акт против т. Сталина и т. Кагановича и пытались осуществить террористический акт во время приезда т. Кагановича на Северный Кавказ»[479].

Настоящая «малая» война велась чекистами из команды Евдокимова в национальных районах Северо-Кавказского края. Здесь им пришлось столкнуться с самым упорным сопротивлением бандитских и повстанческих элементов. Полпреду ежедневно сообщались оперативные данные о разгроме той или иной бандитской шайки, об аресте или ликвидации главарей бандитов.

Так, 18 октября 1933 года в районе Нойберды (Гудермесский район) оперативная группа Чеченского облотдела ОГПУ на дороге столкнулась с бандой Макала Газриеева. В перестрелке были ранены два сотрудника оперативной группы. Бандиты, воспользовавшись темнотой (было около 10 часов вечера) скрылись в расположенном рядом густом лесу. В этот же день в Итум-Калинском районе был изъят активный участник бандгруппы Дебир Мизаев. 19 октября 1933 года в Урус-Мартановском районе Чеченской АО чекисты предприняли попытку ареста главарей банды братьев Магомеда и Вахиба Вакуевых. Те оказали ожесточенное вооруженное сопротивление. В перестрелке один из братьев был убит, а другому удалось скрыться. У схрона, где прятались бандиты, было найдено более 700 стреляных гильз[480].

Архивные документы показывают, что «малая война» в Северо-Кавказском регионе постепенно утрачивала формы крупных и открытых вооруженных выступлений, все более приобретая характер индивидуального террора в отношении представителей местной власти. Особенно это было характерно для Чечни и Ингушетии. Масштабы «террористической войны» впечатляют, даже если только открыть подшивку газеты «Грозненский рабочий» за 1933 год и обратить внимание на некрологи партийно-советских работников. 16 мая — «погиб на посту от руки классового врага» заведующий Чеченским облоно, 7 июля — «безвременно ушел» (в возрасте 31 года) председатель районного исполкома, 10 июля — «погиб от руки классового врага» секретарь партячейки селения, 30 июля — «погиб от руки классового врага» директор МТС, 15 августа — «преждевременно умер» (в возрасте 25 лет) заведующий Чеченским облоно.