Принцесса вандалов - Жюльетта Бенцони

Вот что он, например, написал королю, благодаря его за разрешение ухаживать за герцогиней де Шатильон:

«Сир, я не нахожу достаточно выразительных слов, какие могли бы засвидетельствовать Вашему Величеству, как я польщен честью, которую вы мне оказали, почтив своим уважением и дружбой. Я так мало достоин этой милости, которая вознесла меня на вершину всех моих упований, что теперь еще больше предан Вашему Величеству. Ваше Величество может располагать мной целиком и полностью, зная, что я целиком и полностью ему предан».

Кристиан Мекленбургский столько раз читал и перечитывал свое послание, что выучил его наизусть, и пересказал Изабель, пока они прогуливались в Сен-Жерменском парке. Надо сказать, что Изабель слушала своего спутника не без удовольствия. Претендент на ее руку был совсем не плох, и у нее возникло даже некоторое сожаление, когда она довела до его сведения главное препятствие, которое делает их брак невозможным: разница в вероисповеданиях.

Она ожидала горького отчаяния, возражений, уговоров и даже слез на глазах, к которым, похоже, герцог был склонен, но ничего этого не последовало.

— Тоже мне препятствие! — воскликнул беспечно герцог. — Я перейду в католичество, вот и все! Главное верно служить Господу, не так ли?

Пылкий великан показался Изабель еще интереснее, и она решила узнать о нем побольше.

— Простите меня, монсеньор, если покажусь вам нескромной, но меня удивляет, что вы до сих пор не женаты.

— О! Я был женат, но так давно, что успел забыть об этом. В… тысяча шестьсот пятидесятом году, кажется. Да, именно так. В тысяча шестьсот пятидесятом году я женился на своей кузине Кристине-Маргарите Мекленбург-Густров, которая была старше меня и уже успела овдоветь. Она была нехороша собой и скучна, как осенний дождь. Терпению моему очень скоро пришел конец. Я собрал церковный совет, и он освободил меня от нелепого брака. С тех пор Кристина-Маргарита живет у своей сестры, герцогини Брауншвейгской, а я пользуюсь полной свободой, что мне и позволяет, прекрасная дама, предложить ее вам вместе с моим сердцем!

— Я не могу пока ответить согласием. Предложение так неожиданно!

— Для вас, возможно, но не для меня. Я давно вас люблю и…

— А почему же вы не старались познакомиться со мной поближе раньше?

Он остановился, приложил ко лбу руку, что было у него знаком глубокого размышления, и наконец объявил:

— Честное слово, не знаю! Как-то, понимаете, из ума вон. Вы тоже, наверное, знаете, как быстро мчится время. Придет какая-то мысль, ее перебьет другая, глядишь, и день кончился, а ты многое начал и ничего не завершил!

Когда Изабель рассказала Мадам, каким странным образом ей было сделано предложение, Генриетта не могла удержаться от смеха.

— Не делайте скоропалительных выводов, Бабель! Вполне возможно, Кристиан Мекленбургский окажется лучшим из людей и станет для вас хорошим мужем. Но имейте в виду, у него есть очень серьезный недостаток.

— А я уж было решила, что для меня он чересчур хорош!

— Оставьте иронию, Бабель, у герцога много прекрасных качеств. Вы сделаетесь самодержавной государыней и будете помогать славному Кристиану. Беда его в том, что он забывчив, катастрофически рассеян, так что вам придется напоминать ему, что он должен сделать.

— Если я правильно поняла, Ваше Высочество, он способен, женившись на мне, забыть обо мне через час.

— Нет, поверьте, не до такой степени! Во всяком случае, я надеюсь, что не до такой. Но дам вам один совет: прежде чем подписать брачный контракт, убедитесь, что он полностью соответствует вашим желаниям.

В скором времени «славный Кристиан» устроил великолепный прием у себя в особняке на улице Клери в ознаменование помолвки. Прием почтили своим присутствием король и обе королевы. Изабель чувствовала себя польщенной и с удовольствием надела великолепный изумруд, окруженный бриллиантами, увенчавший ее согласие. Кристиан на следующий день собирался отбыть в Шверин, чтобы приготовить свадебное празднество и покои в замке для своей супруги.

Но прошло несколько дней, и все рухнуло. Пришло письмо от господина де Гравеля, французского посла в Мекленбурге, со следующим известием: решение церковного совета о разводе герцога признано недействительным, и, стало быть, герцог не имеет права помышлять о повторном браке до тех пор, пока не расторгнет первого.

Жених пришел в неистовство. Как известно, спокойные люди редко поддаются гневу, но, если уж гневаются, гнев их запоминается надолго. Герцог изрыгал пламя! Он тут же сел в карету и отправился наводить в своем государстве порядок. Но поехал в Шверин через Рим, дабы принять там католическую веру, и, став добрым католиком, отдать себя в руки папы, а потом уж двинуться в родные края.

— Нельзя сказать, что Кристиан выбрал самый короткий путь, — заметил Месье с насмешливой улыбкой, весьма забавляясь всей этой историей. Он не любил свою жену, а значит, терпеть не мог и ее наперсницы. — Однако посмотрим, чем дело кончится.

Изабель тоже задавала себе этот вопрос. Задавала и другой: почему именно перед ней возникает столько препятствий, как только речь заходит о свадьбе? Ей трудно было позабыть тройное венчание с Гаспаром, но тогда они были молоды, они не разлучались, им все казалось смешным, их жизнь вдали от света согревала любовь…

Теперь все обстояло по-другому. С женихом ее разделяли сотни лье, Кристиан вынужден был биться за их счастье в одиночку и не увозил с собой даже воспоминания о ночи любви. Изабель собиралась увенчать пламенную страсть обожателя лишь после того, как сама будет увенчана короной самодержавной государыни. Сказать по чести, недурная партия для бедной, но очень гордой девочки из семейства Монморанси! Изабель приходилось заботиться, чтобы узы, приковавшие к ней влюбчивого герцога, были крепкими. Имея дело с таким рассеянным человеком, нужно заранее постараться, чтобы о тебе не позабыли.

В Шверине Кристиану пришлось вступить в настоящее сражение. Поскольку он перешел в католичество, то тут же воспользовался возможностью обратиться к папе и попросил папу расторгнуть его «еретический» брак с кузиной. После чего, не медля ни минуты, герцог, желая обеспечить себя поддержкой всесильного короля Франции, отправил в Париж посла, маркиза Гудана. Гудан вез тайное письмо, в котором Кристиан сообщал о своей готовности передать французскому государю управление всем своим имуществом, если он, герцог Мекленбургский, заключит брак во Франции, а также обещал предоставить в распоряжение короля четыре тысячи кавалеристов и пехотинцев, готовых вступить в бой в любой час по мановению его руки.

Людовику XIV и Гуго де Льону, его министру, пришлась по душе возможность иметь на севере Германии такого надежного союзника. Изабель также была польщена пылкостью своего воздыхателя и написала королю письмо, желая получить официальное разрешение на заключение этого союза. Ей ответил господин де Льон, дав официальное разрешение:

«Король одобряет и находит весьма желательным предполагаемый брак. Он будет доволен, если этот брак будет заключен и супруги в дальнейшем пребудут в добром согласии».