Не жалея ни о чем - Ш. У. Фарнсуорт

а также понимаю, что это невыполнимая задача.

Дыхание Оливера такое же прерывистое, его пресс напрягается, когда он входит глубже. Я вижу каждый дюйм, наблюдаю, как он исчезает. Чувствую, как мои внутренние мышцы пульсируют вокруг его толстой длины, и замечаю, как напрягаются сухожилия на его руках, сдерживая его.

Я не уверена, было ли что-нибудь приятнее влажного тепла его рта, дергающего за один сосок, посасывающего его до приподнятой точки, когда новый разряд электричества проходит через меня.

Прерывистые звуки вываливаются у меня изо рта, когда я прижимаюсь к нему, пытаясь стереть все расстояние между нами и усилить трение.

Мое дыхание громкое и нуждающееся. Все, что я могу слышать в тишине. Я шепчу его имя, царапая его спину, когда хватаюсь за его рубашку. Это слишком хорошо — слишком много.

А потом я лечу, любуясь великолепным видом на город.

Интересно, как я смогу вернуться в Лос-Анджелес после пережитого.

ГЛАВА 22

ОЛИВЕР

Я подхожу к его кабинету уверенными шагами, но затылок у меня горячий и чешется. Такое чувство, что все глаза в этом коридоре устремлены на меня, удивляясь, почему я стучу в дверь Крю.

— Войдите, — кричит Крю.

Когда я вхожу, он потирает висок и смотрит на лист бумаги.

Крю поднимает глаза, замечает меня и улыбается.

— Привет.

— Привет. У тебя есть минутка?

Он отбрасывает бумагу и откидывается на спинку стула.

— С удовольствием. Этот гребаный контракт сводит меня с ума. Я перечитал одну и ту же страницу уже пять раз.

Я сажусь в одно из кресел напротив его стола, бросая взгляд на одну из фотографий, расположенных под углом к компьютеру. Такую я никогда раньше не видел: Крю и Скарлетт улыбаются, а за их спинами расстилается Париж.

— Когда это было? — Спрашиваю я, указывая на рамку.

Крю смотрит на фотографию и улыбается.

— Через пару месяцев после того, как мы поженились. Скарлетт отправилась в Париж по работе, и я последовал за ней.

— Выглядит неплохо.

— Так и есть, — отвечает он. — Если бы ты когда-нибудь заходил в социальные сети, ты бы знал, что я публикую много фотографий из путешествий.

— Это то, что ты делаешь со своим телефоном во время встреч?

Крю ухмыляется.

— Иногда. Тебе стоит как-нибудь попробовать. Хороший перерыв для мозгов.

— Не уверен, что я бы публиковал что-то.

Он открывает рот, чтобы что-то сказать, затем закрывает его. Вероятно, услышав тоскливую нотку, которую я не хотел выпускать из себя. Потому что на самом деле только недавно, с тех пор как я поехал в Вегас, попробовал заняться серфингом и провел время в городе в других местах, помимо моего офиса и моего пентхауса, я осознал, насколько пустая моя жизнь, связанная с едой, сном и работой. Как будто видишь проблеск света, а потом сидишь в темноте.

Прежде чем я успеваю решить, как перейти от затянувшегося молчания к причине, по которой я здесь, раздается стук в дверь Крю.

— Заходи, — говорит он.

Входит Джереми, неся толстую стопку бумаг подмышкой. Он останавливается, когда видит меня, неуверенно переводя взгляд с меня на Крю.

Крю, кажется, не замечает неловкой энергии, витающей в воздухе, делая глоток из кофейной кружки на его столе.

— Оливер, ты знаешь Джереми, верно?

— Верно. — Я стряхиваю невидимую ворсинку со штанов, пытаясь казаться невозмутимой из-за того, что застрял в комнате со своим адвокатом по разводам и моим братом, который понятия не имеет, что я женат. — Рад тебя видеть, Джереми.

— Я тоже, — отвечает он. — Я зайду позже.

— Через час пойдет? — Спрашивает Крю. — К тому времени я должен закончить с этим. — Он постукивает ручкой по бумагам, сваленным стопкой на его столе. — Мы можем выпить после.

— Звучит заманчиво. Тогда увидимся.

Дверь со щелчком закрывается за Джереми, и Крю смотрит на меня.

— Пожалуйста, приходи тоже. Родители Скарлетт присматривают за Лили сегодня вечером, и она собирается на ужин, так что на этот вечер я, по сути, холостяк. Как в старые добрые времена.

— Ты когда-нибудь жалел об этом? — Спрашиваю я. — Ты мог бы сказать папе, что не будешь жениться.

— Нет, — отвечает Крю, потирая челюсть. — Я никогда не жалел об этом. Но это имеет прямое отношение к Скарлетт и никакого отношения к папе.

Я киваю. Я знал, что таким будет его ответ.

— Я собираюсь отказаться от его сделки. Это не то, каким я хочу видеть генерального директора. И Куинн заслуживает того, кто мог бы сделать ее счастливой. И это не я.

В лице Крю ничего не изменилось, он тщательно контролирует выражение.

— Свидание прошло не очень хорошо?

— Это все, что ты понял из того, что я только что сказал?

Он пожимает плечами.

— Это твое решение. И я предпочел бы видеть тебя счастливым, чем успешным. — Я поднимаю бровь, и он усмехается. — Более успешным.

Я прочищаю горло.

— Спасибо.

— Так… она не та самая?

— Нет, — я вздыхаю.

— Мне жаль. — Поддразнивающий тон Крю становится сочувственным.

— Сейчас я направляюсь на встречу с Куинн. Дать ей знать, что я не… что… ты понял.

Крю свистит.

— Удачи. По крайней мере, ты знаешь, что собираешься сказать.

Я закатываю глаза, и он ухмыляется.

— Если тебе захочется выпить после, предложение остается в силе.

— Спасибо, — говорю я искренне. Приглашение важно для меня, поэтому я чувствую себя обязанным добавить:

— Но у меня, э-э, уже есть планы. — Я делаю глубокий вдох. — И именно об этом я хотел с тобой поговорить.

Брови Крю поднимаются, когда он наклоняется вперед, чтобы взять свою кружку.

— Значит, спрашивать меня, сожалею ли я о своем браке, и говорить, что ты не повелся на папино предложение, было твоей версией светской беседы?

Я вытираю