Барбаросса - Михаил Попов

– Безумие!

Мартин де Варгас не удивился, примерно такой реакции он и ожидал.

– А я и не говорю, что мой план безопасен, просто любой другой в нашей ситуации не годится. Я сам все осмотрел и изучил на месте. Все подходы, все укрепления. Я пересчитал все пушки и всех солдат. Изучил, как производится смена караулов. Я знаю, как ведутся дела в порту, не хуже тех, кто там командует.

– И эти исследования…

– Привели меня к выводу, что взять Оран нельзя.

Комарес звучно стукнул стаканом по столу.

– А кто вам сказал, что мы должны его взять? Я получил приказ блокировать город.

– Я получил точно такой же приказ, господин полковник.

– Так в чем же дело? Приказы надо выполнять!

– Не смею спорить с вами, но прошу, однако, все же выслушать мои доводы.

Комарес тяжело засопел. Ему явно хотелось откланяться. Он был смелым человеком, но не терпел авантюристов.

– Говорите.

– Для начала я сказку, что приказ, полученный нами, составлен весьма расплывчато. Что неудивительно, ибо составлением занимался не Педро де Наварро или другой уважаемый и сведущий военачальник, а ван Дооре – королевский министр.

– Я знаю это.– Полковник нахмурился,

– Он отличный фехтовальщик, не спорю, но умение управляться со шпагой совсем не то, что управлять войсками.

– Это верно, однако же…

– Прошу прощения, полковник, но вы не скажете мне, когда ван Дооре последний раз был на магрибском берегу?

Полковник промолчал. Ему было жаль, что он дал втянуть себя в этот разговор, ему было досадно, что при нем присутствует сержант Илларио, Просто выгнать его за занавес было уже поздно, выглядеть в его глазах исполнительным болваном не хотелось.

– Кроме того, ван Дооре, отдавая этот приказ, не имел представления о том, какими мы на самом деле располагаем силами.

– Что значит не знал?

– С шейхом Арафаром я встречался после того, как с ним ознакомился.

Полковник допил херес.

– Это отчасти меняет дело. Но не переворачивает все с ног на голову, как вам кажется.

– Пусть так, но послушайте еще вот что. У Харуджа в Оране более двух тысяч людей, не считая моряков. У нас менее семи сотен. Не считая, правда, всадников шейха.

– Вы так доверяете этому кабилу!

– У меня есть основания это делать.

– Блажен, кто верует.

Мартин де Варгас пропустил это замечание мимо ушей.

– Теперь давайте представим, что мы заблокировали Оран. Очень скоро люди Харуджа поймут, какие силы ему на самом деле противостоят,– желающих пошпионить они отыщут здесь всегда. Что они предпримут, узнав, что их эскадре из десяти галер противостоит одна моя, а их двум тысячам пехотинцев – ваши семь рот?

– А ваш хваленый Арафар?

– В блокаде кабилы участвовать не будут. Совершить налет на лагерь Аббас Дану, вырезать своих врагов – это одно. А стоять лагерем, строить укрепления… нет, на это их не хватит. Да Арафар этого и не обещал.

– Налейте мне еще.

Мартин де Варгас быстро наполнил стакан.

– Вы так и не ответили на мой вопрос, господин полковник.

– Какой?

– Что сделают люди Харуджа, узнав, что мы представляем собой на самом деле?

– Они нас атакуют и перебьют.

Капитан широко улыбнулся. Именно это ему и требовалось доказать.

– Таким образом, приказывая нам блокировать Оран, эта фламандская собака приказывает нам умереть. Умереть и навсегда, таким образом, похоронить идею войны против Харуджа.

Полковник Комарес замер со стаканом, поднесенным ко рту. Сержант тоже слегка ошалел. Фламандцев недолюбливали в армии, но чтобы так открыто высказываться!

Капитан между тем продолжал:

– У нас есть только один способ выжить – это атаковать город, причем атаковать по плану, который я только что изложил.

Полковник покачал головой.

– Вы все еще сомневаетесь, господин полковник?

– Да. План ваш слишком замысловат.

– Прямой путь не всегда самый короткий. Подумайте, я вас не тороплю, у нас есть еще около суток.

– Вы говорите так, будто это вы являетесь главным в этой операции, а не я.

Мартин де Варгас потупился:

– Простите, господин полковник, мне жаль, что я произвел такое впечатление.

На самом деле капитан ни о чем не жалел.

«Дракон», медленно шевеля веслами, продвигался к востоку. По правому борту были хорошо видны голые пологие вершины невысоких холмов. Мартин де Варгас находился на носовой площадке и напряженно всматривался в то, что происходило на берегу. Там не происходило ничего. Берег был пустынен.

Так продолжалось час, два. Илларио время от времени бросал за борт ведро на кожаной веревке и, вытащив наверх, окатывал себя и капитана.

– Жарко.

– По-настоящему жарко будет, когда начнется бой. Ведро снова полетело за борт.

Гребли далеко не все, да и то вполсилы. Те, кто был свободен, занимались тем же, чем сержант Илларио,– добывали забортную воду, чтобы ею облиться. Все были голы по пояс и покрыты белыми полотняными накидками, но это не слишком помогало.

– Всадник!

– Да, Илларио, всадник.

– Их там несколько!

– Это то, что нам нужно. Это разъезд.

Четыре конника на мгновение появились на вершине холма и, тут же развернувшись, поскакали в сторону города. Мартин де Варгас удовлетворенно потирал руки.

– Интересно, сколько галер они вышлют нам навстречу?

– Достаточно, чтобы взять нас на абордаж.

– Не ворчи, все идет по плану.

Илларио хотел было что-то сказать насчет этого плана, но удержался.

Капитан не ошибся, через пару часов прямо по курсу появились паруса четырех больших кораблей. По поводу их намерений не могло быть никаких сомнений.

Кстати, почти одновременно с их появлением из-за очередного поворота береговой линии показались укрепления Орана. Пока что все складывалось точно по капитанскому плану. Пехотинцы полковника Комареса должны были еще на рассвете появиться в виду западных пригородов, вызвать там панику, ибо пригороды были защищены плохо, и вынудить пехоту пиратов выдвинуться за городские стены.

Всадники Арафара, об этом было известно доподлинно, уже ночью обосновались в апельсиновых рощах вдоль южной дороги. Лагерь Аббас Дану был перед ними как на ладони. В лагере даже не подозревали, что где-то поблизости может быть какая-то враждебная кавалерия.