Чума вашему дому - Анна Жилло

Все это я и озвучила, стараясь говорить предельно корректно и дипломатично.

— Ясно… — сказал Стас с непроницаемым лицом, и я поняла, что обсуждать это мы не будем. И слава богу. Он услышал, а какие для себя сделал выводы, это уже меня не касалось.

— Тарас сказал, у тебя студия звукозаписи, — молчание затянулось, а уходить так сразу показалось неудобным. Надо было хотя бы кофе допить.

— Да, — Стас кивнул. — С этим все в порядке. У меня многие пишут. Ну, не первой величины звездуны, конечно, но достаточно популярные. На концерте вчерашнем двое моих были, я для них делал лив. А у тебя как, Тамара?

Я кратко рассказала, что мы с Тарасом разделили клиники и что они с Люкой развелись. А еще что заканчиваю диссертацию и собираюсь преподавать. О личном умолчала.

— Ты молодец, Тома, — кивнул Стас с уважением. — Я всегда знал, что ты далеко пойдешь. Знаешь, я ведь тебя видел месяца два назад. В «Пассаже». Ты в кафе сидела, а мы с Леной мимо проходили. Она еще спросила, на кого я так уставился. Был бы один, наверно, подошел бы.

Ну вот, одной тайной меньше. Теперь понятно, кто на меня посмотрел так злобно, что я едва не подавилась. Но, пожалуй, хорошо, что Стас был тогда не один. Вряд ли меня обрадовала бы встреча с ним после первой ночи с Артемом.

Мы поговорили еще минут десять, и я встала, чтобы уйти.

— Прости, Том, — попросил Стас, сдвинув брови.

— За что? — удивилась я.

— Не знаю. За старое смысла нет, а вчерашнее… Я не знаю, в чем дело. И что бы там такого ужасного ни произошло, ни в чем не виноват, но все равно такое чувство… Наверно, впервые понял, что такое испанский стыд.

— Ты удивишься, но очень даже понимаю, — кивнула я и пошла к выходу. А войдя во двор, остановилась у парадной, не зная, что делать дальше.

Идти домой и ждать у моря погоды? Поехать к Артему? Позвонить?

Я вытащила телефон, покрутила в руках, а потом сунула обратно в карман, развернулась и вышла на улицу. Пешком, на метро с пересадкой, еще пешком. Как была — в джинсах и свитере под курткой, ненакрашенная, с хвостом, стянутым махрушкой. Конечно, по утрам Артем видел меня совсем не парадной, но при встрече я старалась выглядеть получше. Однако сейчас это не имело никакого значения.

У меня были ключи, но я позвонила в домофон. Абсолютно не представляя, что буду делать, если не откроет. Может, его нет дома. Или не захочет меня видеть. Позвонить по телефону? Открыть дверь ключом и подняться? Вернуться домой?

Длинные гудки вызова сменились коротким писком: заходи. Пока лифт медленно полз на двадцать второй этаж, я пыталась придумать первую фразу разговора, но так и не смогла.

Артем ждал на пороге. Растрепанный, в одних домашних шортах, босиком. Молча втащил в квартиру, захлопнул дверь, обнял. И только тогда я поняла, что он здорово пьян. Может, и не совсем в дрова, но таким я его еще ни разу не видела.

82.

Я почувствовала себя абсолютно беспомощной. Без малейшего понятия, что делать, о чем и как говорить. Не надо было оставлять его одного ночью — наедине с прошлым. Но как я могла настаивать на том, что хочу поехать с ним? Или… наоборот — он ждал этого от меня, а я не поняла?

— Кофе будешь?

Мне не понравилась его улыбка, надетая, как маска, поверх мрачного выражения человека, который словно махнул рукой: плевать на все. Но за предложение уцепилась:

— Да, хочу.

Артем варил кофе в турке, а я сидела за столом и нервно кусала губы. А потом встала, обняла, прижавшись к спине. И почувствовала, как напряглись его мышцы. Он ничего не сказал, стоял и следил за поднимавшейся над туркой шапкой кофейной пены. Отставил в сторону, выключил плиту, повернулся ко мне.

Это было похоже на то, как мы прощались у парадной после ужина в «Эвридике», только совсем с другими чувствами. Тогда — радостное предвкушение, азарт, сейчас — апатия и усталость. Он гладил мое лицо, пропускал между пальцами пряди волос и смотрел при этом прямо в глаза, не отрываясь. И столько всего было в этом взгляде… боль, растерянность, страх… отчаяние.

Только не в постель, умоляла я мысленно — то ли его, то ли какие-то высшие силы. Пожалуйста, не сейчас. Я бы его, конечно, не оттолкнула, но… пожалуйста, не надо.

Артем словно услышал. Усмехнулся и поцеловал меня, как в ресторане, когда мы пили на брудершафт. Короткой точкой в уголок губ. А потом сел за стол и обхватил голову руками.

Я разлила кофе по чашкам, поставила одну перед ним, села напротив. И неожиданно для себя начала говорить. О том, как не спала всю ночь. О звонке Стаса и о том, как мы встретились в кафе. И как собиралась рассказать обо всем, но передумала, уже открыв рот.

Артем с недоумением покачал головой.

— Знаешь, Том… Я почему-то думал, что уже хорошо тебя знаю. И что вряд ли ты меня чем-то сильно удивишь. Но тебе это удалось. Наверно, я ни хрена тебя не знаю. Еще. Пока. Если б рассказала… Да черт бы с ним со всем. Со всеми. Но… хорошо, что не рассказала.

Он говорил короткими рублеными фразами, с большими паузами. Совсем не так, как обычно. Алкоголь наоборот делал его излишне красноречивым. Возможно, дело было в дозе. А скорее, в общем состоянии.

Я встала, подошла к нему, положила руки на плечи.

— Послушай, Артем. Возможно, я чего-то не понимаю. Или не знаю. Все-таки я врач, и не самый паршивый. Не психиатр, но немного в теме. Даже мои скудные познания в этой области намекают, что твоя реакция…

— Неадекватна? Ты это хочешь сказать? — его ноздри раздраженно дрогнули.

— Да, — я подумала, что время деликатности прошло. Либо мы будем говорить так, как говорили после ужина у его родителей, либо ничего не выйдет. — По твоему рассказу я поняла, что дело прошлое, дело давнее, ты все это пережил, со всем справился. И тут вдруг тебя так прошибло. Как будто все случилось не восемнадцать лет назад, а год максимум. Да, я знаю, что у ПТСР сроков давности нет, но… В общем, или я чего-то не знаю, или дело в другом. Я предположила, что во мне. В том, что она замужем не за кем-то, а за моим бывшим мужем. Как будто мы с ней стали связаны через него.

— Вы с ней? — переспросил Артем. — Ну… и это тоже, да. Но не критично. Вот с этим я как раз справлюсь. А чего ты не знаешь… — он рассмеялся с такой горечью, что я почувствовала ее полынный привкус на языке. — Мы ведь тогда только познакомились. И я рассказал самый лайт. Фабулу. Скелет. Чисто факты без эмоций. Хотя даже такой кастрированный вариант, кроме тебя, знают всего три человека. Светка и двое моих друзей. — Я как-то отстраненно подумала, что не знаю ни одного его друга, но Артем пояснил: — Один московский, другой армейский, в Новоресе живет. Но даже им, в отличие от тебя, я рассказывал в хламину пьяным. Намного сильнее, чем сейчас. Под наркозом. Я понимаю, что все это выглядит странно. Ну, встретил через столько лет бывшую — ну и что? Хотя она ни хрена не бывшая. Значит, хочешь… full? Ну что ж. Пусть будет полный стриптиз. Минутка душевной слабости. Моя внутренняя персональная помойка.