Ледяной смех - Павел Северный

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 72 73 74 75 76 77 78 79 80 ... 103
Перейти на страницу:

Знакомство с Красногоровым Сыровый свел в Омске через генерала Дитерихса, когда Колчак был объявлен верховным правителем, а Владимир Саввич приезжал в Омск скупать у беженцев картины русских художников.

Сыровый тоже любил русскую живопись, и Красногоров подарил ему одну из купленных картин в благодарность за братскую помощь чехов в спасении Сибири от большевиков.

Знакомство с Сыровым неожиданно пригодилось Красногорову, когда он задумал покинуть родной город и понадобились вагоны. Сегодня Сыровый, появившись в доме, долго осматривал оставшиеся в зале картины и так восхищался ими, что хозяин подарил ему полотно Малявина.

Генерал Дитерихс сидел в кресле с высокой спинкой. В его позе была обычная для него смиренность, но ею он обычно маскировал коварство искусного интригана, в совершенстве владея способностью все ставить с ног на голову.

У генерала усталое лицо, а любимая им бородка сейчас просто лохмата. На нем поверх френча суконный жилет на простеганной с ватой шелковой подкладке. В комнате жарко, но Михаил Константинович по привычке спрятал кисти рук в рукава.

У Красногоровых Дитерихс появился позже Сырового и генерала Пепеляева из предосторожности: чтобы не увидели на улице в их обществе. Дитерихс хорошо знал, что Колчак не благоволил ни к чеху, ни к Пепеляеву. Дружбой с Сыровым он дорожил, а в настоящее время считал, что она может оказаться для него просто необходимой.

Генерал Пепеляев сидеть не любил. Он просто не умел сидеть. Ему надо было все время двигаться. Как обычно, он в солдатской гимнастерке. Галифе вправлены в подшитые валенки. В Красноярске Пепеляев оказался совершенно неожиданно. По приказу Ставки все воинские части, подчиненные его командованию, отводились с фронта за Красноярск для создания нового пояса обороны, на случай оставления города.

Знакомство Пепеляева с Красногоровым произошло и восемнадцатом году, когда он, почувствовав на себе глаз чека в Томске, скрывался в Красноярске в их доме. Генерал, не видевший хозяев больше года, нашел их заметно постаревшими и озлобленными, но в этом ничего удивительного, уйма уважительных причин была стать таковыми.

Однако Пепеляева несколько озадачило то обстоятельство, что хозяйка при сегодняшней встрече была к нему слишком официальна и холодна, тогда как прежде он пользовался ее заботой и уважением. Но Пепеляев и это постарался объяснить ее нежеланием выказывать ему предпочтение перед Сыровым и Дитерихсом.

Васса Родионовна, укутав плечи в пуховую шаль, сидела в кресле, вдавившись боком в его мягкую спинку. Ее слегка познабливало.

Владимир Саввич, куря трубку, расположился на мягком пуфе возле ее кресла.

— Уважаемая Васса Родионовна, — продолжал начавшийся разговор генерал Дитерихс. — Смею своей честью вас заверить, что самое большое горе в стране от гражданской войны переживает крестьянин Сибири. За это он достоин особого сожаления. Сожаления за свою покорность христианина, безропотно переносящего господне наказание, ниспосланное русскому народу. Народу, осмелившемуся искоренить в государстве власть царя — земного божьего помазанника на царствование. Сибирский пахарь, Васса Родионовна, истый «богоноситель».

Васса Родионовна, подавшись вперед, перебила генерала:

— Нет уж, окажите милость, Михаил Константинович, и увольте меня от жалости к сибирскому мужику. Слышать не могу об его покорности. «Богоносителем» его зовете. Да будь он проклят этот «богоноситель», ставший «поносителем» веры Христовой. Вы, Михаил Константинович, для Сибири чужак, пришлый человек. Простите за сказанные слова и не сочтите их для себя обидными. Жалеете мужика нашего, не зная его житейских повадок. Я кондовая сибирячка, а посему и права, обвиняя мужика в отходе от веры. Вера Христова в Сибири в ком была, как гранит, нерушима? В купеческом сословии! Купечество по всему великому государству ставило храмы, украшая их на свои трудовые капиталы. Верьте мне на слово, что наш мужик в бога верил, ибо боялся его. Знал, что божья кара за содеянные грехи на земле чаще всего оборачивалась для него зуботычиной городового. Да разве крепка была вера у мужика, когда большевики своей ересью о боге легко отлучили его от веры? Разве не большевики твердят, что на небе нет никакого бога, как не стало на земле его помазанника царя земного?

Мужик рад таким словам большевиков и верит им, потому что видит, что, кроме царя, в государстве не стало и господ, не маячат на углах и городовые. Должна признать, что мужик наш не без ума и живо смекнул, что мастеровые правду говорят, поучая его, что главная сила в руках самого мужика для обихода своей жизни, что мужик-пахарь ровня фабричному рабочему человеку. Мужик понял. Царь был сила. Какая сила! Господа тоже были со всякими правами. А рабочий с оружием в руках смял их в семнадцатом году. И господь не спас их, хотя и почитался их заступником.

— Все это так, Васса Родионовна. Есть доля правды в ваших словах. Ваша обида на мужика понятна и не подлежит осуждению. Но должны вы понять, что безверие мужика народилось от растерянности его перед свершением революции, нарушившей многовековой уклад его житейской стези. Нынешнее безверие мужика временно, как временна и свершенная революция. Былая Россия возродится. Возрождение произойдет через веру Христову.

— Когда же? — спросила Васса Родионовна.

— Когда народ, устав от братоубийственной войны, начнет искать покой в благодати церкви — дома господня на земле.

— Когда же наконец устанет народ? Ведь два года кровеним и душим друг друга, а в мужичье усталости как не бывало, и к покою его не тянет, и смирение в нем не заводится.

Сыровый хорошо понимал по-русски. Вслушиваясь в разговор Дитерихса с хозяйкой, он убедился, что победы большевиков лишали людей имущих классов ясности мышления. Все бесконечно говорили, выдвигали проблемы, но для решения их не находили выхода.

Сам Сыровый тоже не мог уяснить, что будет с Россией после окончательной победы большевиков. Как они установят в необъятной стране задуманную ими диктатуру пролетариата.

Сыровый отчетливо понимал, что будучи одним из вдохновителей чешского мятежа, возглавляя чешские легионы в Сибири, он теперь тоже подвержен всем опасностям, которые могут подстерегать десятки эшелонов подвластных ему воинов на совместном пути с отступающими войсками адмирала Колчака. И декабрьскими ночами, страдая головной болью и бессонницей, жалел, что чешские эшелоны все еще не во Владивостоке.

Пепеляева разговор раздражал перепевами о религии и мужике, набившими оскомину. У Пепеляева была своя цель посещения Красногорова. Он намеревался продать ему рубины и изумруды. Самоцветов у генерала скопилось изрядное количество — подарки уральских промышленников. Но настроение хозяйки было не в его пользу, а без нее Красногоров ничего не решит.

Владимир Саввич слушал жену с опасением, боялся как бы она не села на любимого конька и не начала обвинять гостей, что именно они виноваты в поражениях колчаковских войск.

В комнату вошла миловидная девушка с вороненой косой на левом плече. Увидев ее, Васса Родионовна спросила:

1 ... 72 73 74 75 76 77 78 79 80 ... 103
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?