Забудь мое имя! - Анна Гринь

Это же надо!

На одно мгновение я на самом деле почувствовала себя кошкой, которой хочется улечься на вещах хозяина, ведь именно там спится лучше и слаще. И ничего больше не нужно.

Улыбнувшись и покачав головой, я прошла по коридору, пока не оказалась в комнате, похожей на большую гостиную-прихожую, какие бывают в маленьких домиках, сдаваемых отдыхающим на горных курортах. Как подтверждение моей мысли, напротив виднелась массивная дверь, на которой на прибитом металлическим крючке кто-то оставил здоровенный светлый меховой тулуп. Там же, возле двери, я нашла пару высоких валенок.

Недолго думая я сунула ноги прямо в ботинках внутрь валенок, благо те оказались размером намного больше моего. В тулупе я утонула. Полметра тяжелого меха, ткани и кожи складками осело у моих ног, так что я даже на несколько минут позволила себе посомневаться в затее, но, не найдя никаких других трудностей, кроме неудобства, распахнула дверь в зиму. И оказалась в настоящей сказке.

Вокруг одноэтажного каменного домика простиралась почти нетронутая снежная равнина, сверкающая мириадами хрустальных осколков, опоясанная густым лесом. Тишину нарушал лишь слабый ветерок, запутавшийся в пышных сосновых ветвях, доносящий до меня мягкое шуршание. Снежную поляну пересекала полоса полузанесенных следов. Тропка уходила в лес. Пожав плечами, я ступила на темнеющие отпечатки, собираясь последовать за Бесом и не сомневаясь, что именно он прошел здесь несколько часов назад, – от тропки веяло чем-то таким, что без раздумий я назвала бы «запахом» тьмы.

Стоило мне сделать шаг от дома, как я по колено провалилась в рыхлый снег.

– Ого! – опешила, вытягивая ногу из образованной дыры. – Как это? Бес же раза в полтора меня тяжелее. Ух, демон!

Через следующие несколько шагов я уже отплевывалась от мокрых хлопьев и отряхивала липнущие комья снега с одежды и волос, пожалев, что не заплела их в косу. Отбросив очередной кусок снега подальше и мотнув головой, чтобы откинуть волосы за спину, я заметила их цвет и удивленно замерла. Затем потянула себя за локон, внимательно рассматривая свой привычный и родной светло-русый, золотом сверкающий на солнце.

– Ура! – Мой крик спугнул какую-то пичугу, засевшую в ветвях. А я, приплясывая внутри сугроба, в конце концов повалилась в снежное облако, раскрасневшаяся и невероятно счастливая.

Провалявшись несколько минут и окончательно превратившись в леденец, покрытый мехом, я, помогая себе руками и бодрым уханьем, кое-как встала, собираясь продолжить свой путь. Настроение достигло пика. Счастье плескало через край, губы непроизвольно растягивались в улыбке. Снежная масса, из которой торчала только моя макушка, совершенно не пугала теперь, когда я чувствовала себя собой.

Оказывается, я скучала по себе той, что была раньше. Потеря так угнетала меня, что не было сил сопротивляться происходящему.

Кое-как прорвавшись сквозь сверкающую стену, запыхавшаяся и хохочущая, я обхватила замерзшими ладонями первое же дерево, со вздохом облегчения привалившись к нему боком. В следующую секунду что-то свалилось мне на голову. Я дернулась, отскакивая от сосны, и осмотрелась. Упавший предмет оказался обычной шишкой, а в нескольких метрах над землей в ветвях замерла маленькая белка в серой шубке со светло-рыжими кисточками на ушах.

– Привет, сестренка, – поздоровалась я со зверьком. – И ты сменила яркий костюм на более практичный?

Белочка напряженно принюхалась и уставилась на меня круглыми карими глазками-бусинками.

– Я тоже белка, в какой-то степени, знаешь ли? – Я продолжила вести светскую беседу. – Мне всегда нравились твои товарки. Вы такие милые и красивые. А кое-кто, возможно, ты его знаешь, даже сравнил меня с белкой.

Зверек уставился на меня так, что казалось, вот-вот совсем по-человечески повертит когтистой лапкой у рыжего виска. Представив эту картину, я расхохоталась, немного напугав белочку. Она замерла, приготовившись убежать от меня на верхушку дерева.

– Подожди, – попросила я, не надеясь быть услышанной, и запустила руки в карманы тулупа. Там вряд ли что-то нашлось бы, но никогда не мешает проверить. В правом кармане обнаружилась веточка рябины. Несмотря на зиму, ягоды выглядели так, будто я только что сорвала гроздь.

Зверек быстро выхватил угощение из протянутой руки и исчез среди ветвей. Я улыбнулась, проводив белочку взглядом. Что-то знакомое показалось мне в этом. Я тоже белка. Диковатая, да. Боязливая. Но смелая.

Без смелости никак нельзя. Даже белке.

Улыбнувшись своим мыслям, я углубилась в лес, негромко напевая себе прилипчивые строки песенок про дорогу, ждущую за поворотом.

Среди деревьев идти стало легче – густо разросшиеся ветви кленов и сосен не давали снегу свободно падать на землю, так что теперь я не проваливалась, а только по колени утопала в сугробах. И это при том, что оставленный Бесом след едва виднелся. Штаны над ботинками промокли, в обувь тоже начала проникать холодная влага, но у меня было такое хорошее настроение, что я ни на секунду не позволяла себе задумываться о том, чтобы вернуться.

Отпечатки следов уводили глубоко в лес, в пологую низину, где снега оказалось совсем мало. А через несколько сотен метров он и вовсе пропал, а я ощутила, что даже воздух стал теплее. Внимательно присматриваясь, я осторожно прошла еще немного, пока деревья не расступились, открыв небольшое озеро, над которым поднимался густой теплый пар. Из-за пара рассмотреть противоположный берег не представлялось возможным, но я представила себе, что озеро со всех сторон окружено лесом, скрывающим подобное чудо от посторонних глаз.

Будь такое место в моем мире, вокруг давно понастроили бы санаториев и гостиниц, проложили дороги, вывезли снег, смяли бульдозерами деревья. И все только ради того, чтобы заработать деньги. Здесь же это маленькое природное сокровище будто замерло среди красот необъятной снежной равнины.

Взяв руками подол тулупа, я подошла к самой кромке воды, приметив несколько сваленных вместе валунов. На краю одного из них лежала аккуратно сложенная рубашка, а на земле валялись тяжелые черные ботинки.

Камни оказались настолько теплыми, что уже через несколько минут я скинула тулуп, устроив из него себе что-то вроде гнезда, а затем, стянув испачканные грязью валенки и ботинки, устроилась поудобнее, по-турецки скрестив ноги.

– Ух, буду изображать птичку, – сообщила я озеру и замерла в ожидании, сама не зная, чего именно.

Стараясь ни о чем не думать, я наслаждалась теплом, не решаясь искупаться. Потрогав пальцем ноги воду, убедилась, что она теплая, но не горячая. Желание окунуться боролось со здравым смыслом. Погрузившись в спор с самой собой, я увлеченно болтала ногой в воде, когда что-то острое небольно скользнуло по стопе, заставив подпрыгнуть. Вскочив в полный рост и оглашая окрестности визгом, я затанцевала на валуне, как живой карась на сковородке. Фантазия тут же нарисовала пираний, крокодилов и еще несколько невообразимых монстров с зубами и когтями, желающих откусить от меня кусочек.