На вершине блаженства - Стелла Камерон

Но полицейский уже убрал блокнот в карман. Потом сказал:

– А это не так-то трудно сделать, верно? Когда имеется такой богатый выбор.

Блисс проследила за его взглядом. Баллард смотрел на полку, где разместилась коллекция колокольчиков, собранная тетей Бланш.

Офицер проверил задвижки на всех балконных дверях.

– Везде заперто. Они были заперты и позапрошлой ночью?

– Да.

– Но на них нет следов взлома…

Блисс очень хотелось бы, чтобы этот тип побыстрее убрался; она уже пожалела, что заговорила об этих дурацких колокольчиках.

– Я бы посоветовал вам поставить обратно этот маленький колокольчик. И вернуть на место тот, который вы искали. – Баллард указал на пустое место на краю полки. – Мне кажется, мэм, что это вас несколько сбивает с толку.

– Скорее, раздражает.

– Вам виднее. – Он взглянул на Себастьяна и сказал: – Мы ведь не будем заострять на этом внимание, правда, сэр? Временами людям требуется немного внимания, особенно когда они сбиты с толку.

– Вы что же, намекаете, что это я сама поменяла колокольчики местами, чтобы привлечь к себе внимание? – взорвалась Блисс.

– Я ни на что не намекаю. – Баллард направился к двери. – Звоните дежурному, если снова услышите странный звон. А я хотел бы кое-что проверить.

– Что именно? – Бросив на Блисс виноватый взгляд, Себастьян последовал за полицейским.

– Я говорю о личных вещах покойного мистера Ноуза. Надо сходить к обрыву и проверить, не потерял ли он что-нибудь.

– Целые толпы людей проверяли здесь все кругом, – замогильным голосом провозгласила Венера. Оказывается, она по-прежнему стояла у подножия лестницы. – Смерть всегда привлекает множество душ, которым не терпится проследить за тем, кто нас покинул.

– Венера… – нахмурилась Блисс. – На сегодня хватит. Даже если ты и права…

– Вам не дано это понять. Полное постижение тела физического позволяет постичь тело духовное. Мистер Ноуз все еще здесь. Я чувствую его горе, его смятение. Он не был готов уйти. А те, другие, явились потому, что чувствуют то же самое, хотя не понимают, что их сюда привело.

– Они слетелись, как мухи на падаль, – пробормотал Себастьян. – Однако здесь – частные владения, и больше их сюда не допустят.

Он решительно направился за Баллардом. Но, ступив босиком на землю, тут же споткнулся. Блисс подскочила к нему.

– Надень ботинки.

– Ни к чему, – отмахнулся Себастьян. Он сошел с дорожки и посмотрел на свои босые ноги.

– Плохо, если здесь действительно побывало так много людей, – сказал Баллард. – Кто-нибудь запросто мог его подобрать.

– Что подобрать? – поинтересовался Себастьян.

Но Баллард пошел прямо к обрыву и принялся шарить в траве.

– Тут есть над чем подумать, – бормотал полицейский. – Это же совсем рядом. Вон туда он упал. Совсем рядом. Но он, бедолага, успел проломить себе череп.

– Ужасно. – Блисс зябко поежилась.

– Что вы ищете? – спросил Себастьян.

– Мы ведь уже установили, что он работал на вас, мистер Плато. И находился здесь, выполняя ваш заказ. – Баллард задумчиво оглядывал обрыв. – Его жена твердит, что он никогда не расставался с ними на работе. Понимаете, их было два. Один находился в машине.

Блисс перехватила взгляд Себастьяна. Тот явно был чем-то встревожен.

– Может, второй упал в воду, и его снесло течением. Тогда мы его вообще никогда не найдем.

– Что вы не найдете? – Блисс тоже стало не по себе.

– Его второй фотоаппарат.

Чего бы ему это ни стоило, он должен убедить Блисс в том, что ей больше нельзя оставаться одной. За ветровым стеклом пикапа угасал дневной свет, уступая место серым сумеркам. А Себастьян думал все о том же – что с каждым днем нуждается в ней все больше; она нужна была ему такая, какая есть, и он не желал, чтобы Блисс хоть в чем-то изменилась. Пусть остается самой собой – ведь она давно стала частью его жизни, как он стал частью ее.

И все же она изменилась. Изменилась с той минуты, как Себастьяну впервые удалось уговорить ее оставить Хоул-Пойнт и поехать с ним в «Раптор». Перед выездом Блисс переоделась. Она казалась какой-то потерянной – сидела, сложив на коленях руки и глядя прямо перед собой. При этом не произносила ни слова.

Значит, ей просто хочется помолчать, решил Себастьян. Он был уверен в своих чувствах: она нужна ему, нужна больше всего на свете. И он в конце концов доберется до тех, кто пытается разлучить их.

– Ты уверен, что это необходимо? – спросила она наконец.

– Абсолютно уверен.

Блисс понурилась. Волна золотисто-медных волос упала ей на лицо.

– Вряд ли Мэриан воспылает ко мне любовью.

– Мэриан – непростая штучка. – Себастьян притормозил у светофора. – Она моя сестра, но я не собираюсь смотреть на ее выходки сквозь пальцы.

– А Мэриан может навредить, верно? Ведь она ни за что не смирится с моим присутствием.

– Мэриан может навредить только самой себе. Однако она не дура, и я надеюсь, что у нее хватит ума, чтобы не перечить мне. Именно поэтому я так хотел привезти тебя к себе. Пора дать всем понять: отныне мы вместе.

Он замолчал. Вопросительно взглянул на Блисс. Она молчала. Себастьян понял, что в конце концов ему все же придется дать исчерпывающие объяснения причин, побудивших его покинуть Блисс пятнадцать лет назад.

– В моей жизни было не так уж много женщин, – проговорил он сквозь зубы.

Она немного отодвинулась от него, прислонилась к боковой дверце.

– Блисс…

– Не надо. Не надо сейчас об этом говорить.

Сумеет ли он рассказать ей все? Ведь он и сам очень многого не понимает.

– Если дождь не прекратится, придется устроить навес для Битера.

– Мне он понравился. – Блисс по-прежнему смотрела куда-то в сторону. – Ты ведь всегда мечтал о собаке, верно? Я помню, как ты сам мне об этом говорил.

Это было очень давно. На другой планете.

– Да, мечтал. Это – Битер второй, сын Битера первого. Но сын совершенно не похож на отца. У Битера первого кто-то из предков был гончаком – невероятная помесь.

– Ну, этот Битер тоже родословной не блещет, – усмехнулась Блисс.

Как долго они будут уклоняться от серьезного разговора и болтать о всякой чепухе?

– Послушай, может, хватит о родословных? Лучше скажи: «Себастьян, я готова идти за тобой куда угодно». Или: «Себастьян, я поверила тебе!»