Попаданец. Месть - Сергей Мельник

— Все под контролем, ваше благородие, — успокоил он меня. — Начало атаки никак не прозеваем.

Теперь только ждать и уповать на гордость и презрение ко всему человеческому роду от госпожи нашей королевы подводной. Решится ли? Сколько в ней спеси, а сколько благоразумия? Посмотрим, пани королевна, на что ты способна без своего мага. Вот тебе от меня толстый кукиш с размаху под нос, вот он я посреди холма сижу за столиком и изволю откушать обед. Есть в тебе гордость? Есть. Я знаю — есть, не стерпишь, ведьма водяная, не простишь, уж слишком высоко такие, как ты, задирают нос, ставя свою репутацию и вес в обществе выше любого здравого смысла.

— Мой мальчик. — Старушка, покряхтывая, присела рядышком за установленный на возвышении сервированный специально для меня столик. — Откуда в тебе столько спокойствия? Как тебе вообще кусок в горло лезет? Мы же буквально в самом центре назревающей битвы!

— Что теперь прикажешь, голодным, что ли, помирать? — усмехнулся я, уплетая еще горячий грибной супчик с красивенькой такой косточкой с отварным мяском.

— Может лучше куда-нибудь за спины твоей армии отойти? — Боязливо повела она плечами. — Что же мы с тобой как на ладони перед речкой-то?

— Вот ты, ба, не рыбак, сразу видно. — Я со смаком вцепился в сахарную косточку. — Вот попривыкли вы, некроманты, всегда за спинами прятаться, а ведь тут что сейчас происходит?

— Форменное безобразие, — фыркнула Априя.

— Не. — Я нравоучительно помахал костомахой.

— Здесь и сейчас мы с тобой уже начали битву. — Повозившись с ложкой, выловил аппетитный грибочек из тарелки. — Битву невидимую, но меж тем главную на сегодняшний день, да и пожалуй во всей этой истории. Чем больше я сейчас выкажу презрения, пренебрежения, а также полного свинского отношения к своему противнику, тем более велика вероятность, что оный супостат изволит с пеной у рта кинуться на меня с кулаками!

— А нам этого и надо? — усмехнулась она.

— Естественно! — Я запустил обглоданную косточку с холма в реку. — Ты только представь себе на минуточку, если Камхельт струсит, что тогда будет?

— Этого мы уже не узнаем, милок. — Бабуля показала пальцем мне за спину. — Ты выразил максимальное количество презрения и пренебрежения, встречай свой мордобой!

А что? И встречу! Давно пора.

Первыми, естественно, на появление навок отреагировали легионеры с кораблей, дружным залпом арбалетов нарушив нашу идиллию пикника на природе. Давайте, рыбьи морды, подходи по одному, уж в этот раз мы подготовились к вашей встрече, не в пример предыдущего нашего свидания.

— Деру, внучек! — подскочила Хенгельман.

— Стоять! — тут же остановил я ее, схватив за руку. — Какой деру, ба? Сидим, кушаем, ждем гарпид, или ты забыла, что эти девочки твоя забота?

— Жуть-то какая! — Обомлела она, пряча дрожащие руки под стол.

Да уж, нелицеприятное зрелище. Толпа дикарей в молчаливой агонии боли. Они, как и прежде, перли совершенно неорганизованно, бессмысленно, выкашиваемые моими стрелками, устилая дорогу на берег трупами своих товарищей. Ну а следом, медленно ворочая массивные бронированные тела из воды, величественно стали выползать раканы, поводя из стороны в сторону своими страшными клешнями. Неспешно, тяжело, еще бы, это не под водой вам свои килограммы поворачивать, здесь вам, ребята, ваши тела тяжко будет таскать.

Раканы, общим числом чуть более десяти единиц, тупо обступили борта кораблей, вроде как понимая, что там где-то враг, и в то же время тяжело ворочая своими извилинами, не в состоянии осознать, как до них добраться. Самим-то им с их броней никакие стрелы были не страшны.

— Внимание, ба! — Я пощелкал пальцами, отрывая старушку от кровавой бани, устроенной солдатами на берегу. — Уже скоро!

— Боги, помилуйте, — прошептала она.

Бух! Клац! Один, видимо из самых смышленых, панцирный стал выбивать и выкусывать своей громадной клешней доски из борта стоящего ближе всех на отмели судна. Сами ли, либо же по чьей-то подсказке, но раканы один за другим последовали поведению своего смышленого собрата, пытаясь добраться до засевших на верхотуре людей, которые вынужденно пока прекратили обстрел атакующих берег русалов.

— Почему прекратили стрелять?! — Бабуля от возмущения стукнула кулаком по столу.

— Чтобы не спугнуть крупную рыбку поимкой всякой мелочи, — улыбнулся я. — Народ на кораблях сейчас готовится скорым темпом рвать оттуда когти.

И вправду стали видны перекидываемые между бортами трапы, по которым солдаты от дальнего судна перебирались к кораблю, ближе всего стоящему к берегу. Вскоре же народ преспокойно начал спуск, пока бронированные страшилы остервенело рвали бока самого крайнего корабля.

Впрочем, для людей это было далеко еще не спасение, спускаться приходилось по пояс в воду, кишмя-кишевшую обозленными от крови погибших собратьев навками. Ну да на то они и солдаты, чтобы рисковать жизнью, они сами подписали себе свое будущее, их учили, и, похоже, они не зря ели свой хлеб.

Толпу нахлынувших русалок встретил дружный залп прикрытия еще стоящих наверху легионеров. Те же, кто спешно покидал судно, формировали строй из щитов и копий, замыкая контур, в который не вооруженным, но меж тем не менее опасным навкам ходу уже не было. Четко, слаженно, молодцы, только и наши водоплавающие не трусливо себя повели в данной ситуации. Просто потрясающая самоотверженность и лютая ярость по отношению к противнику. Дело в том, что даже на такой минимальной глубине эти создания развивали поистине потрясающую скорость, вылетая со щелчком хвоста из-под воды чуть ли не на два человеческих роста, тупо и банально перелетая заградительную шеренгу и обрушиваясь всей массой тела на не подозревающих о подобной прыти солдат внутри строя.

Началась «куча мала», в ход пошли кутласы тускло блестящей стали, но промедление в данной ситуации смерти подобно. Нужно уходить как можно быстрее, пока на помощь чешуйчатым не подошли их бронированные машины смерти, что пока тупо, но уже с меньшим остервенением продолжали уничтожать корабль. Вот один, вот уже второй ракан останавливается, грузно перебирая лапками и с трудом поворачивая свое покатое тело в сторону моих солдат.

— Давайте же, ребята! — с дрожью в голосе приговаривал я. — Давайте выбирайтесь оттуда!

Видно было, что бой был диким, даже отсюда видно, как вода чернильной кляксой расползалась, насыщаясь темным цветом крови. Каждый шаг горстке легионеров давался через стон и боль, а также потерю стоящего рядом товарища, но все же пошли.

Медленно. Слишком медленно, навки, не жалея живота, совершенно не оглядываясь на потери, тормозили ход людей, что в конце концов и привело к ожидаемому результату.

Клац!

Ох, что за жуткий звук! Как страшно умирали крайние, прикрывающие отход остальным, в безжалостных клешнях речного монстра. Тварь перекусывала пополам полный доспех вместе со щитом. Благо не дрогнули, благо не побежали, открывая спины, иначе бы все полегли как один, сбитые и утаскиваемые в речные глубины.