?Погранец?. Зеленые фуражки - Юрий Корчевский

Радистка кивнула и заплакала, размазывая слезы по щекам.

– Теперь слезами судьбе своей не поможешь. У тебя одна дорога, чтобы живой остаться. С нами сотрудничать, немцам дезинформацию давать. Под нашим контролем, разумеется.

– Я готова. Я все сделаю, вы только скажите, что надо.

Предателям Федор никогда не верил. Продали один раз, продадут другой, если это выгодно будет.

– Для начала, чтобы убедить нас в своем желании помочь, расскажешь, кто связь с тобой поддерживал, кого из группы знаешь? Подробней, кто, где живет, где работает?

– Двоих только.

– Мы внимательно слушаем.

Капитан взял карандаш, навострил уши, приготовился записывать.

– Шифрограммы приносит главный инженер льнофабрики, он же меня на фабрику устроил и в общежитие.

Офицеры переглянулись. Новость об аресте радистки он узнает первым, уже утром. Его надо первым брать.

– Где живет, как фамилия?

– Глушков, Петр Васильевич, живет рядом со станцией. Смоленский переулок, номер дома не знаю. Дом деревянный, угловой, наличники на окнах голубой краской окрашены. Я была у него дома один раз, в самом начале. Мне туда явку дали.

Особист все записывал.

– А второй?

– Видела его один раз. Глушков с аппендицитом в больницу попал. На экстренный случай для связи запасной вариант был. На главпочте по нечетным дням в шесть часов вечера. Как фамилия, где живет – не знаю. Но на встречу он пришел в военной форме, на рукавах красные звезды из сукна.

– Опишите подробнее. Как выглядел, возраст, рост, цвет волос, особые приметы, звание?

– Рост средний, лет сорока, волосы темные. А звание? Вот как у вас.

И показала рукой на капитана.

– Одна шпала?

– Да.

– Припомните, петлицы какого цвета были?

– А чего вспоминать – красные, как звезды на рукавах.

Можно сказать, с подсказкой повезло. Звезды на рукавах – политический состав, шпала – старший политрук, а петлица красная – пехота. Знаков отличия, вроде скрещенных пушечных стволов, как в артиллерии, политсостав не имел. Кроме того, был еще нюанс. Приказом НКО № 253 от первого августа 1941 года было отменено ношение цветных петлиц в зависимости от рода войск. Вводились петлицы и знаки отличия защитного цвета. Однако новые петлицы и знаки в первую очередь получали мобилизуемые из запаса. Еще в мирное время была заготовлена форма со знаками различия военного времени. Остальные военнослужащие переходили на новые петлицы и знаки по мере возможности. Трудности с обеспечением многомиллионной армии приводили к тому, что на цветных петлицах встречались кубики защитного цвета или на защитного цвета петлицах красные шпалы старшего комсостава. Такое положение существовало вплоть до перехода на погоны зимой 1943 года. А осенью сорок второго года политруки и комиссары стали заместителями командиров подразделений с понижением в звании на одну ступень. С рукавов исчезли красные звезды. До этой поры политруки и комиссары имели равные права с командирами. Не имея военного образования, иногда отменяли своей властью приказы командира, вносили хаос в управление войсками.

– Особые приметы имел? Шрам или шепелявил?

– Не заметила.

Капитан поднялся, наклонился к Федору.

– Выйдем, пошептаться надо.

Бойцы стояли в коридоре за дверью.

– Приглядите.

А сами офицеры зашли в соседнюю пустую комнату. Особист сразу папиросу из пачки выудил, закурил.

– Брать надо этого главного инженера. Адрес знаем. Утром он уже в курсе событий будет, что радистка арестована.

– Я такого же мнения. Давай допрос прервем. Я с бойцами за Глушковым еду, а ты в кадры политуправления армии.

– Что мы по политруку имеем? В пехоте служит, старший политрук, около сорока лет. Негусто.

– Скажи спасибо за то, что есть. Садись за картотеку, выбирай подходящих. Думаю, десятка два наберется, привезешь их фото из личных дел на опознание радисткой.

– Да, выбора нет. Я уехал, встречаемся здесь. Надо будет тебе еще Глушкова потрясти, может, он на политрука что даст. И другие могут всплыть.

– Попотрошим, не волнуйся.

– Я тебе бойца из местных дам, он все улицы знает.

– Не откажусь.

Радистке связали руки веревкой, отвели в камеру. Обычная комната, только окна зарешечены и у дверей караульный с винтовкой. Особист ему приказал.

– Если старшему лейтенанту надо будет, пропустить его к арестованной!

– Так точно.

Федор с бойцами к машине вышел. Только уселись, боец подбежал, с автоматом за плечом.

– По приказанию капитана Светлова прибыл в ваше распоряжение!

– Смоленский переулок знаешь?

– Так точно!

– Садись с водителем, дорогу покажешь.

Федор перебрался в кузов, к бойцам. Тряслись недолго. Чувствовалось, что подъехали к станции. Пахло креозотом для пропитки шпал, сгоревшим углем, слышалось пыхтение паровозов, перестук колес. Основное движение происходило ночью, для скрытности.

Грузовик встал в начале Смоленского переулка. Военные выбрались из машины.

– Где дом Глушкова знаешь? – спросил у бойца Федор. – Наличники на окнах у него голубым выкрашены.

– Так второй дом отсюда.

– Бойцы, встали за забором. Только тихо и не высовываться.

Сам подошел к калитке, постучал. В частных домах обычно бывали собаки во дворе. А в этом домовладении не было. Неспроста, чтобы ночные гости смогли свободно входить, собака соседей не тревожила. Через пару минут распахнулось окно.

– Кто там? – спросил мужчина.

– Петр Васильевич, на льнозаводе беда, трансформатор силовой загорелся, меня за вами послали, – соврал Федор.

Главное, чтобы не насторожился агент, спокойно вышел. Федор подошел к бойцам, прошептал:

– Как выйдет, наваливаемся с обеих сторон. Руки держите.

– Сделаем.

Федор встал справа от калитки, бойцы слева.

Хлопнула дверь, послышались тяжелые шаги. Распахнулась калитка, вышел мужчина во френче, как модно было у партхозруководителей. Бойцы сразу навалились. Один за руку схватил, другой подсечку сделал. Федор успел главного инженера за левую руку схватить, заламывать стал. С трудом повалили фигуранта на землю. Мужчина крупный, сильный. Напали неожиданно, потому свалить удалось. Случись днем – раскидал бы бойцов.

– Лежи тихо, не то пристрелю! НКВД! – прошипел ему в ухо Федор.

Мужчина повернул голову вбок, хрустнуло стекло. Федор сообразил – агент раскусил ампулу с ядом, вшитую в угол воротника.