Полет дракона - Энджи Сэйдж

Септимус, Марсия и Огнеплюй медленно шли по Пути Волшебника. На серебряных столбах горели факелы, и Огнеплюй пытался поймать пляшущие тени на дорожке. Было уже за полночь, все конторы давно закрылись, и в окнах не горел свет. Правда, когда они шли мимо «Манускрипториума», Септимусу показалось, что он заметил огонек за огромными стопками книг и рукописей. Но, присмотревшись, он так ничего и не увидел.

Марсия с трудом поднялась по мраморной лестнице в Башню Волшебников. Септимус устроил Огнеплюя на ночь в его драконью будку.

– Смотри, чтобы не сбежал, – наказала Марсия, когда огромные серебряные двери в Башню отворились перед Архиволшебником. – И не забудь закрыть дверь на два засова.

– Хорошо, – ответил мальчик, и Марсия благодарно поплелась внутрь.

Уложить Огнеплюя оказалось на удивление легко. Септимус опустил два железных засова на дверь и на цыпочках ушел под звук драконьего храпа, сотрясающего будку.

Ночь стояла чудесная. Двор возле Башни Волшебников опустел. Магические факелы, развешанные по стенам, бросали пурпурный свет на ветхие каменные плиты, и в полумраке Септимус смог разглядеть россыпи звезд в ночном небе.

Септимусу не хотелось заходить внутрь. Он посмотрел на звезды, и к нему вновь вернулись мечты о Полете. Он понял, что больше не может терпеть, и достал летающие чары. Золотая стрела с новыми серебряными перьями зажужжала у него на ладони, и Септимус почувствовал, как дрожь от магики пробежала по телу. Перья стрелы затрепетали, и Септимус вдруг ощутил, как отрывается от земли и поднимается все выше и выше, на высоту Главной арки. Зажав стрелу двумя пальцами, он указал ею на Дворец, потом раскинул руки, словно крылья, как делал Альтер, – и полетел.

Он пронесся над Путем Волшебника, низко и быстро, как любил Альтер, пролетел над Дворцовыми воротами, а потом взмыл над крышей Дворца, как часто делал в своих снах. Он увидел, как внизу Дженна и ее отец, облокотившись на зубчатую стену, негромко разговаривают. Септимус не знал, стоит ли их прерывать, но ему до смерти хотелось удивить Дженну и показать, как здорово он теперь летает. Мальчик повис на мгновение, дожидаясь, когда Мило сделает паузу в своем рассказе… И тут что-то привлекло его внимание.

На другом берегу реки через Фермерские угодья во весь опор мчалась лошадь. А на лошади, только что украденной со двора таверны «Благодарная камбала», сидела знакомая фигура. Саймон!

Септимус указал летающими чарами на темный силуэт старшего брата.

– За ним, – прошептал он чарам.

В следующий миг он уже летел прочь от Дворца, над лужайками, спускающимися к реке. Скоро ему в нос ударил сырой запах реки, и Септимус пронесся над прохладной водой, почти касаясь ее и распугивая редких уток. Когда сердитое кряканье утихло, Септимус долетел до противоположного берега. Он перемахнул через соломенную крышу одинокого домика и застыл в воздухе, разыскивая брата. Разумеется, вдалеке, на пыльной дороге, что вилась через Фермерские угодья, Септимус увидел решительного всадника. Последний головокружительный поворот – и он нагнал Саймона. Септимус пристроился рядом с ним, легко успевая за вспотевшей лошадью.

Наконец Саймон заметил: что-то не так.

– Ты?! – закричал он, резко затормозив в облаке пыли.

Септимус плавно приземлился перед лошадью.

– У тебя… у тебя мои летающие чары! – залепетал Саймон, увидев в руке у Септимуса золотую стрелу.

– Да, у меня летающие чары, – согласился Септимус, ловко увернувшись, когда Саймон метнулся к нему, чтобы их выхватить. – Но они не мои. Летающие чары никому не принадлежат, Саймон. Ты бы должен знать, что древние чары сами себе хозяева.

– Напыщенный идиот! – вполголоса пробормотал Саймон.

– Что ты сказал? – переспросил Септимус, хотя прекрасно его расслышал.

– Ничего. Уйди с дороги, самозванец, и не вздумай опять испытывать на мне свое дурацкое пригвождение.

– А я и не собираюсь, – ответил Септимус, летая перед лошадью. – Только пришел сказать тебе, чтобы ты убирался отсюда.

– Это я как раз и делаю, – прорычал Саймон.

Септимус остался стоять, преграждая Саймону дорогу.

– А еще я пришел сказать тебе, что если ты еще раз причинишь зло Дженне, то будешь иметь дело со мной. Понял?

Саймон уставился на младшего брата. Септимус так же пристально посмотрел на него, и его ярко-зеленые глаза гневно сверкнули. Саймон ничего не сказал, потому что почувствовал ореол силы, окружавший Септимуса. Могущество седьмого сына седьмого сына.

– Понял? – повторил Септимус.

– Да, – пробормотал Саймон.

– А теперь можешь идти, – холодно закончил Септимус и опустился на землю сбоку от лошади, пропуская Саймона.

Саймон посмотрел вниз на ученика: беззащитный мальчик в зеленом наряде стоял здесь глубокой ночью, посреди пустынных Фермерских угодий. На секунду Саймону представилось, как легко было бы сейчас заставить Септимуса исчезнуть. И никто никогда не узнает. Никто даже не заподозрит… Но Саймон ничего не сделал. А потом вдруг пришпорил лошадь и помчался прочь, крикнув через плечо:

– Лучше бы ты умер, когда повитуха унесла тебя!

Септимус медленно полетел обратно в Башню Волшебников, и слова Саймона все время отзывались у него в голове.

Мальчик улыбнулся. Последний из его братьев наконец признал его.

Что же случилось незадолго до этого…

…С БИЛЛИ ПОТОМ

Билли Пот когда-то держал зоомагазин, специализирующийся на рептилиях. Билли любил всяких ящериц и змей, поэтому разводил фиолетовых питонов. Самый большой питон, которого вывел Билли Пот, жил теперь на заднем дворе сапожной мастерской Терри Терсела. Терри змей не любил и очень неохотно использовал его сброшенную кожу для остроносых туфлей Марсии.

Когда Верховный хранитель купил у Билли семейство кусачих черепах, а потом приказал Билли переехать во Дворец, чтобы присматривать за ними, Билли не посмел отказаться. Племянница Билли Сандра стала главной в зоомагазине и, к величайшему разочарованию Билли, начала продавать разноцветных хомячков и пушистых кроликов. Новая мода на ласковых зверьков быстро прижилась, и скоро Сандра предложила Билли выкупить у него зоомагазин.

На деньги, которые Сандра дала ему за магазин, Билли завел вольер для ящериц на берегу реки, построил Ящерчик и отправился в бесконечное путешествие на поиски идеально постриженной лужайки. Когда во Дворце появились Хипы и Дженна, Сайлас попросил Билли остаться и помочь ему избавиться от кусачих черепах. Билли согласился, но дело оказалось непосильным, и Билли сдался, едва не потеряв один палец в бою с какой-то особенно бешеной черепахой.

…С УНОЙ БРАККЕТ

Уна Браккет была домоправительницей в Казармах Молодой армии, когда Септимус еще пешком под стол ходил. Уна не любила мальчишек, поэтому вечно помыкала солдатиками и пугала их. Вскоре ее перевели на службу к Охотнику и его Своре. Уна восхищалась Охотником, хотя вряд ли он вообще ее замечал. Однажды Охотник спросил Уну, куда делись его носки, и после этого Уна целую неделю грезила наяву. Она даже начала прятать носки Охотника, чтобы он еще раз спросил ее, но он этого больше не делал.