Полет дракона - Энджи Сэйдж

Нянюшка Агнес Мередит, бывшая повитуха и похитительница детей, вышла на свободу из приюта для умалишенных и отправилась в Порт. Она бродила по улицам в поисках своего сына Меррина, но все тщетно. В конце концов у нее закончилось пособие, выданное приютом, и Нянюшка нашла работу горничной на постоялом дворе с довольно сомнительной репутацией. Постоялый двор находился в Канатном переулке рядом с жилищем Портовых ведьм.

Владелицей постоялого двора была госпожа Флорри Банди, крупная женщина с дурным характером, но хорошей памятью. Флорри постоянно враждовала со своими соседями, Портовыми ведьмами. Вот так однажды, горячо поспорив из-за использованного чайного пакетика, который, как утверждала Флорри, намеренно запустили ей в голову, бедняжка и нашла свою погибель. Линде, которая в тот день от нечего делать действительно швырнула чайный пакетик ей в голову, надоело слушать бранные крики, и она наложила на Флорри уменьшающее заклятие. Всего за несколько недель уменьшающее заклятие преобразило Флорри до размеров самого чайного пакетика, и одним морозным утром она поскользнулась на льду, свалилась в канаву за задней дверью и утонула.

Агнес Мередит наблюдала за уменьшением Флорри с огромным интересом. Как-то утром, не найдя нигде свою «миниатюрную» хозяйку, Нянюшка Мередит взяла управление постоялым двором на себя, как будто ничего и не случилось. В скором времени она и совсем его присвоила: поклеила тисненые обои, развесила причудливые надписи на стенах и заполнила дом куклами и высушенными цветами. Ей очень нравилось жить в компании своих кукол, и постепенно она перестала разыскивать Меррина. С куклами хотя бы есть какая-то определенность, говорила она себе.

…С МОРИН

Морин сбежала в Порт вместе с главным чистильщиком картошки после происшествия во Дворце. Морин и главный чистильщик картошки, которого звали Кевин, копили деньги на собственную закусочную. Когда Кевина взяли коком на большое торговое судно и он ушел в кругосветное плавание, Морин устроилась на первую попавшуюся работу – в «Кукольный домик». Не шикарно, но можно откладывать чаевые от благодарных посетителей и бесплатно жить в кладовке под лестницей. Она с нетерпением ждала того дня, когда вернется Кевин и они обзаведутся собственным жильем где-нибудь на побережье.

…С ПОРТОВЫМИ ВЕДЬМАМИ:

ВЕРОНИКОЙ

Вероника жила в Порту дольше остальных ведьм, но не могла быть Матерью-Ведьмой в силу своей забывчивости и склонности ходить во сне. Бывало, выйдет во сне из логова и пропадет на несколько дней. Вероника любила есть крыс, это пристрастие она унаследовала от своего отца Джека, который жил в камышах рядом с Болотами Песчаного Тростника. Как и отец, Вероника держала в клетках большую коллекцию крыс – толстых и здоровых, пойманных недавно, а также тощих и немощных, томившихся давно.

ЛИНДОЙ

Линда была самой младшей из ведьм и, как сама говорила, «всегда могла составить компанию». Другим ведьмам нравилось бы ее общество еще больше, если бы не грубые розыгрыши. Характер у Линды был вспыльчивый, и она имела склонность творить очень гадкие заклинания, если ее кто-нибудь рассердит. Но после случая со слоновьими ушами у Доринды никто из ведьм ее больше не сердил. Мать-Ведьма Памела видела в Линде особый талант и тайно прочила ее себе в преемницы.

ДАФНОЙ

Дафна слыла в шабаше тихоней. Она дружелюбно мешалась под ногами и помалкивала. Ее радостью в жизни была колония гигантских термитов, которые медленно разъедали дом. Дафна любила своих термитов и обычно разговаривала только с ними.

ПАМЕЛОЙ

Памела была Матерью-Ведьмой и практиковала черную магику. Конечно, все ведьмы считали себя черными, но только Памела была настоящей. Она провела несколько лет с Дом Дэниелом в его Обсерватории и вернулась с баснями о темных силах, перепугав остальных ведьм в шабаше (хотя они бы скорее выпили настой из гнилой лягушки, чем признались в этом). У Памелы была своя Запертая комната, к которой другие ведьмы не смели и близко подходить. А когда по ночам из комнаты доносились душераздирающие крики, все ведьмы затыкали уши и пытались уснуть.

ДОРИНДОЙ

Доринда не особенно следила за своей внешностью до той ужасной ночи, когда получила слоновьи уши. Она и так знала, что не красавица, потому что нос стал слегка крючковатым после встречи с пожарной лестницей, а уж о волосах и говорить нечего. Так что Доринде совсем пришлось поставить на себе крест в тот день, когда Линда поймала ее за подслушиванием личного разговора с молодым колдуном, которого привела в дом. Доринда всячески отрицала свою вину, хотя весь дом знал, что она приползла к замочной скважине и подслушивала. Линда пришла в ярость и наградила Доринду слоновьими ушами (как у африканского слона, то есть просто гигантскими), прибавив: «Раз уж развесила уши, пусть хоть будет что развесить». С тех пор Доринда ходила, обернув голову большим полотенцем, и притворялась перед всем шабашем, будто только что помыла волосы. Хотя все знали – и Доринда знала, что они знают, – что под огромным полотенцем аккуратно сложены ушки африканского слона. Это было необратимое заклятие, и даже у Памелы не было противодействия.

…С ХЬЮ ФОКСОМ, ГЛАВНЫМ ПИСЦОМ-АЛХИМИКОМ

Хью Фокс двадцать пять лет служил обычным писцом в Архиве «Манускрипториум» до тех пор, пока его не выбрали на должность Главного писца-алхимика.

Выманив Марсию с Болот Песчаного Тростника, Дом Дэниел отобрал у нее и книгу «Противодействие темным силам». Некромант отнес книгу Вальдо Уоткинсу, Главному писцу-алхимику, и приказал использовать темные силы алхимии, которые всегда были доступны Главному писцу, чтобы разгадать секреты книги. Уоткинс отказался. В ту же ночь по дороге домой Вальдо Уоткинс исчез, и никто его больше не видел.

Дом Дэниел приказал сейчас же найти ему замену, и бросили жребий. Это было давней традицией: каждый писарь клал свою ручку в древний эмалированный горшок. Горшок относили в Алхимическую лабораторию и оставляли на ночь. На следующее утро на столе находили одну ручку, а остальные оставались в горшке. По традиции за избранной ручкой посылали самого младшего писца.

Тем не менее, когда избрали Хью Фокса, Дом Дэниел настоял на том, чтобы самому пойти в Алхимическую лабораторию и принести ручку. Когда он вынес оттуда изжеванный черный карандаш Хью Фокса, никто в это не поверил. Даже сам Хью Фокс. Ходили слухи, что избрание было нечестным, но доказательств не было.

А на самом деле Дом Дэниел положил обратно ручку Джилли Джинна, талантливого и начитанного писца, и достал оттуда карандаш Хью Фокса, потому что считал, что этот сотрудник будет легкой добычей.

Вот так Хью Фокс изучил «Тайный кодекс», получил официальные печати и был в соответствии с порядком назначен Главным писцом-алхимиком. К досаде Дом Дэниела, Хью Фоксу стоило огромных трудов разгадать секреты книги Марсии, но он умудрился отыскать летающие чары, которые были припрятаны в обложке. Случилось это как раз тогда, когда на Болотах Песчаного Тростника Дом Дэниел превратился в груду костей.

После кончины Дом Дэниела и возвращения Марсии в Башню Волшебников вместе с Септимусом «Реставрация» пригрозила Хью Фоксу той же участью, что постигла и беднягу Уоткинса, если алхимик не пустит Саймона Хипа в Ледяные туннели. Хью Фоксу ничего не оставалось, как согласиться. А когда Саймон Хип потребовал летающие чары, Фокс отдал их без лишних препирательств. Дом Дэниел был прав: Хью Фокс и правда оказался легкой добычей.