Принцип «черного ящика». Как превратить неудачи в успех и снизить риск непоправимых ошибок - Мэтью Сайед

«Через пару лет люди стали останавливаться и смотреть, как он играет, – говорит Тед. – В том парке он пробил, наверное, 50 тысяч штрафных ударов. Это была настоящая страсть».

Весной 2014 г. я отправился в Париж, чтобы взять у Бекхэма интервью. Он последний год играл за «Пари Сен-Жермен» и жил в отеле Bristol возле Елисейских Полей. «Когда говорят о моих штрафных ударах, обычно рассуждают о голах, – говорил Бекхэм. – Но я, думая о штрафных, думаю о неудачах. Надо промазать тысячи раз, чтобы однажды попасть в цель».

Бекхэм, такой расслабленный в своих потертых джинсах, белой футболке и бежевой шапке, на протяжении всей своей карьеры был образцом трудолюбия. Будучи капитаном английской сборной, он часто оставался на поле после тренировки и работал над штрафными. За день до нашей встречи он провел на тренировочном поле «Пари Сен-Жермен» лишних два часа, отрабатывая технику и точность удара.

Бекхэм совершенствовал удары и учился на ошибках даже на закате карьеры. «Нужно двигаться вперед, если хочешь чего-то добиться… Без моих ошибок я не преуспел бы».

Удивительно, но успешные люди часто относятся к неудачам не так, как подсказывает нам интуиция. Они, как и все мы, хотят добиться успеха, но при этом знают, насколько ценны в процессе обучения ошибки. Потому они не чураются неудач, а, наоборот, приветствуют их.

Великий баскетболист Майкл Джордан – яркий тому пример. В знаменитой рекламе Nike он говорит: «Я промазал свыше девяти тысяч раз. Я проиграл почти в трехстах матчах. Двадцать шесть раз мне доверяли сделать решающий бросок – и я мазал».

Многих этот рекламный ролик смутил. К чему хвастать своими ошибками? Но сам Джордан знал, о чем говорил. «Душевная стойкость и сердце гораздо важнее любых физических качеств, которые у вас есть, – продолжал он. – Я всегда это говорил – и всегда в это верил».

Той же точки зрения придерживается и Джеймс Дайсон. Однажды его назвали «проповедником неудач». «Главное качество, которое я ищу в приходящих ко мне людях, – это стремление пытаться, ошибаться и учиться, – говорит он. – Мне нравится этот настрой, столь редкий в сегодняшнем мире».

В предыдущем разделе мы увидели, что обвинения могут уничтожить открытость и возможность учиться, и изучили способы решения проблемы. Однако во второй части мы заметили, что есть и другое, куда менее заметное препятствие к осознанной эволюции: внутренний страх неудачи. Это угроза нашему самомнению и ущерб самооценке, именно поэтому многие из нас не могут признаться в том, что ошиблись, даже наедине с собой – и часто отступают, едва встретившись с трудностями.

В этой главе мы посмотрим на то, как преодолеть обе тенденции, разными способами препятствующие обучению. Мы поймем, почему некоторые люди и организации способны взглянуть неудаче в лицо, посмотрим, как они учатся на ошибках, а не закрывают на них глаза, как они избегают инстинктивного стремления искать виновных. Мы также увидим, почему они сохраняют, несмотря на множество сомнений и неудач, свое стремление к победе.

Если без учебы на ошибках не добиться успеха, как нам преодолеть и внутренние, и внешние препятствия, мешающие это сделать?

В 2010 г. психолог Джейсон Мозер и его коллеги из Мичиганского университета набрали группу добровольцев и предложили им пройти тест [264]. Перед тестом на голове каждого участника разместили электроды, которые измеряют колебания напряжения в мозгу. Показания электродов складывались в электроэнцефалограмму (ЭЭГ).

Мозер хотел узнать, что происходит на нейронном уровне в момент, когда люди совершают ошибки. В частности, его интересовали два сигнала. Первый – вызванный ошибкой негативный импульс (error-related negativity), или ERN. Он был открыт одновременно (очередной пример того, как несколько ученых делают одно и то же открытие) двумя коллективами исследователей в 1990 г. и является негативным сигналом, зарождающимся в передней поясной коре, зоне мозга, способствующей регуляции внимания. Эта реакция по большей части непроизвольна: мозг неизбежно реагирует на сделанную ошибку именно так.

Второй сигнал – вызванный ошибкой позитивный импульс (error positivity), или РЕ. Он наблюдается между 200-й и 500-й миллисекундой после совершения ошибки и связан с повышенной бдительностью. РЕ отличается от ERN, зарождается в другой части мозга и возникает, когда мы обращаем внимание на свои ошибки.

Как знал Мозер, предыдущие исследования показали, что человек в среднем обучается быстрее, если его мозг порождает два сигнала. Сначала более мощный ERN (основная реакция на ошибку), затем – стабильный РЕ (человек осознаёт ошибки и обдумывает их, то есть может извлечь какие-то уроки).

Мозер разделил студентов на две группы по их ответам на опросник. Вопросы были сформулированы так, чтобы выявлять тип мышления. Люди с фиксированным мышлением верят, что их базовые качества, такие как интеллект и талант, – по большому счету заданные величины. Они вполне согласны с утверждениями вроде «Вы обладаете определенным уровнем интеллекта и ничего не можете сделать, чтобы его повысить».

Люди с развивающимся мышлением скорее верят в то, что их основные способности развиваются в процессе тяжелой работы. Они не считают, что врожденный интеллект не нужно учитывать, но полагают, что, если прилежно и упорно трудиться, можно стать умнее. Данная группа не соглашалась с утверждениями вроде «Ваш интеллект такой, какой есть, и стать умнее вы не сможете».

Мышление не обязательно должно быть строго определенного типа. Многие уверены в том, что рецепт успеха – это сочетание таланта и практики. Однако опросник вынуждал добровольцев определять, в какую сторону они склоняются, раскрывал неявные убеждения и предпосылки, которые часто влияют на наше поведение, когда у нас нет времени поразмыслить как следует.

Разделив добровольцев на две группы и установив электроды на их головах, Мозер начал эксперимент. Сам по себе тест был прост, даже скучен. Студенты должны были определить среднюю букву в пятибуквенных сочетаниях типа BBBBB и BBGBB. Иногда средняя буква совпадала с остальными четырьмя, иногда нет, и участники эксперимента, теряя концентрацию, время от времени совершали ошибки.

Наблюдая за электрической активностью мозга, Мозер заметил разительную разницу в реакции двух групп на свои ошибки. Оба типа мышления, фиксированное и развивающееся, связаны с одинаково сильным сигналом ERN. Это логично. Говоря метафорически, мозг вздрагивал, когда видел: что-то идет не так. Никто не любит быть неправым, особенно в чем-то столь простом, как узнавание буквы.

А вот сигнал РЕ в двух группах сильно отличался. У людей с развивающимся мышлением он был мощнее, чем у людей с фиксированным мышлением. Сопоставление самого слабого и самого сильного сигнала показывало, что развивающееся мышление связано с РЕ в три раза сильнее (амплитуда 15 в сравнении с амплитудой 5). «Это огромная разница», – говорит Мозер.

Получается, что человек с фиксированным мышлением просто игнорирует ошибки; он не обращает на них внимания. И вместе с тем при развивающемся мышлении ошибки, судя по сигналу РЕ, вызывали у людей повышенный интерес и притягивали внимание. Более того, мощность сигнала РЕ прямо коррелировала с тем, как человек распознавал буквы после ошибки.