Ларец Лунной Девы - Наталья Солнцева

– Из-за чего же хозяин виллы прострелил себе голову?

Внизу, в каминном зале, стояла гнетущая тишина, нарушаемая всхлипами. У всех будто отняло дар речи. Ирэн плакала, Гаранин отпаивал ее водой. Теплищевы прижались друг к другу, как два нахохленных воробья. Виринея сидела истуканом, уставившись в одну точку. Людмила шевелила губами – молилась. Антон курил сигарету за сигаретой, выпуская дым в открытое окно…

Новая горничная увела Елену в спальню и дала ей сердечных капель.

Макс поспевал всюду – отвечал на вопросы прибывшего следователя, успокаивал гостей, выполнял указания Рида.

Из посторонних на вилле оказался только Игорь Назаров, однако ничего существенного от него добиться не удалось. Сама собой образовалась круговая порука молчания. Если у кого-то и были какие-то подозрения, они так и остались невысказанными.

Гости пребывали в прострации. Такие вещи, как «ясновидение», следствие не учитывало. Да и что они видели, Гаранин, Виринея и Тэфана? Бессвязные отрывки, из которых не сложишь картину преступления.

Астра и Матвей первыми удалились к себе. Она успела забрать из секретера письмо, чтобы спокойно прочитать его в номере. Аким Иванович сам все объяснил, изложив на бумаге историю своего падения. Чтобы на этом закончить… Закончил ли?

Матвей задумчиво спросил:

– А как же Виринея? В день убийства она видела Рида, который шел по скверу!

Астра покачала головой:

– То был старший Юдин… Издалека, в густой тени его почти не отличишь от сына. Один рост, осанка, походка, жесты, профиль. Они действительно очень похожи. Госпожа Нагорная постоянно щурится, если ты заметил. У нее плохое зрение.

Над морем зарождался шторм. В неподвижном воздухе стояли бледные облака, и вода приобрела серо-зеленый цвет.

– Будет буря! – крикнул во дворе Макс. – Надо укрыть бассейн, а то мусора накидает.

Под балконом пробежала горничная – снимать с веревок белье.

Астра смотрела на тихую потемневшую степь, на пастуха, который гнал по дороге коров, на затянутое белой дымкой небо. Где-то там, за этой предгрозовой пеленой, тянулся невидимый Млечный Путь…

– Вот и еще один эпизод с кассеты из тайника сбылся, как предсказание чьей-то смерти.

– Чепуха, – неуверенно возразил Матвей.

– До тебя дошел смысл первого пророчества Тэфаны? – спросила она. – Ты тоже говорил, что это ерунда и пустой набор слов. А зря! «Тот, кто здесь и не здесь» – прямое указание на двойника. «Один глаз у того, кто украл у него добычу…» – указание на дольмен. Меня осенило! Этот «один глаз» – круглое отверстие в передней плите дольмена… Как я раньше не догадалась, что «скворечник», увиденный в зеркале, – дольмен?!

– И кто у кого украл добычу?

Астра разволновалась. Ее щеки горели.

– Я поняла, каким образом Елене удалось спастись! Она спряталась в дольмене… Ларец Прозерпины! Он впустил девушку, но не позволил приблизиться преследователю. Возможно, пребывание в дольмене и послужило причиной потери памяти, а вовсе не стресс и не травма головы. Постепенно воспоминания вернулись, но не все. Дух дольмена пощадил Елену и удалил ужасный инцидент, который мог сломать ей жизнь. Если она вспомнит, то не останется с Ридом! Она будет видеть в нем его отца…

– Это несправедливо. Как же любовь? Рид – не отец!

– Они похожи. Рид полюбил Елену из-за ее сходства с образом Артемиды на картине, как когда-то его отец полюбил Элизу…

– Ты рассуждаешь, как покойный Юдин.

– А ты уверен, что двойник покорно вышел из игры?

Матвей открыл рот, чтобы сказать «да», но что-то его остановило.

Поднялся ветер, который вздымал клубы пыли и гнул деревья. С горизонта надвигались сизые тучи. Люди закрывали окна в домах.

– Значит, Тэфана сочинила настоящую «Книгу пророчеств»?

– Никому не известно, кто на самом деле пишет такие книги… – пробормотала Астра.

Далеко над степью вспыхивали молнии, сопровождаемые глухими раскатами грома.

– Я спущусь во двор, – сказал он. – Пока не хлынул ливень.

– Зачем?

Но за Матвеем уже закрылась дверь. Его мучила неопределенность. Уж больно не походил степенный лесопромышленник на сумасшедшего насильника. Вдруг он написал это письмо и застрелился, чтобы спасти сына, взять его вину на себя? Родительская любовь слепа…

Он подошел к Максу и Антону, которые натягивали над бассейном огромное полотнище брезента.

– Все равно ветер сорвет… – ворчал охранник.

Матвей взялся им помогать.

– В барбекю висели фотографии в рамках? – спросил он у администратора, понимая, насколько нелепо это звучит.

Тот выпрямился и отпустил край брезента, сразу подхваченный ветром.

– Висели… Потом они выцвели, и Аким Иванович… – он запнулся, вспомнив о том, что господин Юдин мертв. – Он велел их снять, как раз в конце мая.

– Кто их снимал?

– Катя… Я разрешил ей забрать рамки себе. Она попросила.

– Вместе с фото?

– Кажется, да. А в чем дело? – удивился Макс. – Их все равно бы выбросили!

– Кто был на снимках?

– Хозяин… покойный… с охотничьими трофеями…

– Он был лично знаком с Андреем Ушаковым?

– По-моему, нет, – покачал головой администратор. – Даже я его не знал. Андрей ни разу не появлялся на вилле. Когда ему предложили работу, он передал через Катю, что отказывается…

– Но он мог где-то увидеть Елену, например?

– Почему бы нет? Вон хоть с чердака недостроенного татарского дома, оттуда наш двор как на ладони…

«Что сказать Игорю Назарову? – подумал Матвей. – Ловушка для убийцы сработала или нет? Он неглупый парень, сам догадается…»

Ночью, под шум дождя и удары грома, Астре приснился сон.

Она взбирается вверх по горной тропе, все выше и выше. Жарко, ноги с непривычки дрожат от напряжения.

– Давай руку! – пищит маленький человечек, похожий на высохший корень. – Держись…

– Куда ты меня ведешь, Альраун?

Вокруг странная тревожная тишина, только шуршат под ногами камни и с шорохом осыпаются вниз. Внезапно скалы расступаются и открывают сложенный из массивных плит дольмен. Круглая дыра на фасаде идеально правильной формы, словно высверленная буром. От нее исходят невыразимые вибрации – страха, силы, чего-то высшего, недоступного разуму…

– Черный глаз! – шепчет мандрагоровый человечек. – Берегись его…

– Как?

– Не смотри…

Астра отвела взгляд, и ей сразу полегчало.