Ожерелье невесты - Кэт Мартин

Узкое личико перекосила довольная улыбка.

– Это его дом, не так ли? Человек имеет право знать, кто собирается разгуливать по его дому.

Корд был вне себя.

– Собирайте свои вещички и убирайтесь. Я даю вам пятнадцать минут. – Развернувшись, он быстро вышел и спустился с третьего этажа вниз, к выходу.

– Когда выехала леди Брант? – спросил он Тиммонза.

– Поздним утром, милорд. Она взяла с собой лакея, мистера Кидда.

Слава Богу, хоть это. Ее кучер – здоровенный парень, и еще этот лакей, молодой и преданный ей. Но если Харвуд действительно убил ее отца или даже нанял убийц, он сделает все, чтобы Тори не нашла доказательств.

Корд вспомнил следы ударов на ее спине, увиденные им в свадебную ночь, и испугался за Тори. Харвуд жестокий и безжалостный человек. Если он посчитает, что Виктория опасна для него…

– Седлайте мою лошадь. Карета мне не нужна.

– Да, милорд.

Через пятнадцать минут он был на пути в Уиндмер и нещадно гнал своего крупного вороного мерина. На одном из постоялых дворов он сменит коня на свежего и тем самым выиграет время.

Он надеялся, что опередит Майлса Уайтинга.

– Он там! – Тори показала в сторону холма. – На самом верху. – Но вместо того чтобы погнать лошадей вперед, Григгз съехал на обочину.

Тори слышала, как он пробормотал ругательство.

– У нас неприятность, миледи.

– Что за неприятность? – Но в этот самый момент раздался треск, две спицы переломились, и экипаж накренился набок.

– Колесо поломалось, миледи. – Григгз спрыгнул, чтобы осмотреть поломку. – Соскочил железный обод. Похоже, нам придется искать кузнеца, чтобы починить колесо.

Тори снова посмотрела на дом на холме. Поломка была досадной, но большой беды в том не было.

– В деревне есть кузнец. А я без труда дойду до дома пешком. Когда вы почините колесо, подъезжайте к дому. Я скорее всего на какое-то время там задержусь, так что можно не торопиться.

– Мне лучше пойти с вами. – Эван спрыгнул со своего места и пошел к ней. Она подумала о том, что на поиски, возможно, потребуется несколько часов.

– Не нужно, я могу задержаться. В имении живут садовник с женой, так что мне ничто не угрожает. Я думаю, что мистеру Григгзу может понадобиться помощь, к тому же в деревне есть трактир. Пока кузнец будет чинить колесо, вы с Григгзом сможете подкрепиться.

Эван помог ей выбраться из кареты и посмотрел на большой желтый дом на холме. Опасность таилась не в доме ее детства, а скорее на дороге.

– Как пожелаете, миледи.

Слуги занялись каретой, а Тори стала подниматься на холм. Ей не потребовалось много времени, чтобы оказаться у дома, попасть в дом тоже оказалось просто.

Миссис Риддл, которая со своим мужем Джейкобом жила в домике у ворот, помнила Тори со времени ее последнего посещения имения. Они приезжали вместе с матерью и сестрой уже после смерти отца.

– О Боже, как я рада! Леди Виктория здесь, в Уиндмере. – Миссис Риддл, крупная ширококостная ирландка с седеющими рыжеватыми волосами, белозубо улыбнулась. Они с мужем служили в Уиндмере с того самого времени, как он перешел в собственность дедушки Тори.

– Добрый день, миссис Риддл. Как приятно снова увидеться с вами.

Миссис Риддл бросила взгляд на пустую дорожку, ведущую к резным парадным дверям.

– Как вы добрались сюда? Совсем одна?

– У нас сломалось колесо. Кучер пошел в деревню, чтобы карету починили.

– Что привело вас сюда, милое дитя? После стольких лет?

– Я узнала, что мой отчим продает имение. Мне захотелось еще раз взглянуть на дом, прежде чем он станет чужой собственностью.

– Да, Уиндмер – особенное место, без сомнения. Лучшее в округе, и так было всегда. – Миссис Риддл покачала головой. – Нерадостные настали времена, не то что раньше. Когда были живы ваши отец и мать.

– Это одна из причин, по которой я здесь. В доме могли остаться вещи, принадлежавшие моей матери.

– Да, и это последний день, когда вы можете забрать их.

Миссис Риддл провела ее по посыпанной гравием дорожке к парадному крыльцу большого каменного особняка и отперла дверь.

– Я схожу в деревню. Джейкоб работает в поле. Так что у вас будет много времени.

Тори посмотрела вслед уходящей служанке, а потом вошла в дом. Воспоминания окружили ее. Она почти слышала доносящийся сверху смех, сочный баритон отца и отвечающий ему оживленный голос матери. Тори не разрешила себе погрузиться в грустные мысли. У нее нет времени для оплакивания прошлого. Ей надо найти дневник.

Потянув за ленты своей отороченной мехом шляпки, она сняла ее и бросила на столик у входа, там же она оставила плащ. Дом стоял запертым больше двух лет. Диваны и кресла были накрыты белыми простынями, почти все занавески задернуты, но массивные дубовые столы недавно протерли, а резные деревянные балки и шкафы с дверцами из свинцового стекла придавали дому знакомый облик.

Учитывая размеры дома, Тори знала, что поиски могут занять много времени, и не мешкая принялась за дело. Но и через два часа она все еще продолжала поиски. Она обнаружила несколько платьев матери, все еще висевших в шкафу наверху, стопку вышитых вещиц, нитки на которых начали выцветать, несколько детских игрушек Клер и собственных детских платьиц.

Но никаких следов дневника.

Она осмотрела буфеты в столовой, хотя и не надеялась, что дневник может быть спрятан там.

Если он здесь, то в таком месте, где мама могла быть уверена в его сохранности.

Но где может быть такое место? Она вернулась в спальню матери. Когда был жив отец, ее родители спали на половине хозяина. После злосчастного второго замужества мать перебралась в соседнюю комнату.

Если она держала дневник там, барон мог видеть, куда она его прячет. Он мог обнаружить тайное местечко.

Тори еще раз все осмотрела, но не удивилась, ничего не обнаружив.

Она уже два раза обыскала комнату для шитья, которая, казалось, более других подходила для места, где мог быть тайник. Тем не менее она еще раз прошла в эту маленькую комнату. Там перед маленьким камином стояла кушетка из красного дерева, рядом – кресло-качалка, в котором мама любила сидеть за вышивкой и вязаньем или с книгой.

В углу стоял небольшой дубовый письменный стол. Когда был жив отец, дневник хранился в нем. Но Тори уже осмотрела стол, он был пуст.

"Где же ты спрятала его, мама?"

И вдруг ее осенило – наверное, мама выбрала бы такое место, где ее дочери однажды смогут найти записи. Тори заторопилась дальше по коридору. В последнюю неделю жизни мать умоляла барона свозить ее и Клер в Уиндмер. Тори была в это время в школе, не подозревая, что мать тяжело больна. Мама умерла здесь, в этом доме, прежде чем Тори смогла добраться сюда.