Храню тебя в сердце моем - Фиона Макинтош

– Ничего. Я понимаю.

Иди покачала головой.

– Когда исчез Том, а затем умер папа, я думала, что моя жизнь кончена.

Мадлен кивнула.

– Это вполне естественно, но ты нужна Томми, поэтому ты собралась с силами и стала продолжать бороться.

– Иногда я думаю про себя: «Найди меня, Том!» – в надежде, что он каким-то образом услышит это и вернется.

Мадлен не могла скрыть отчаяние, которое она чувствовала вместе со своей подругой.

– Но это… я чувствую, что это конец для меня, Мадлен. Я устала.

– Иден, кто-то украл эскизы. Ты должна разозлиться, найти адвоката… но не сдаваться.

– У меня уже есть адвокат.

– Тогда спроси Бена, как тебе лучше поступить.

– Слово Дома Эйнсворт против моего. Я не смогу доказать, что это мои эскизы!

Зазвонил телефон. Мадлен взяла трубку.

– «Валентайн», доброе утро. Ах, леди Финчем, доброе утро. Мы еще официально не открылись, но будем рады…

Иди снова развернула газету и посмотрела на эскизы, которые были описаны как «новая волна свадебных платьев, возвещающих о наступлении эпохи джаза и коктейлей». Они появились в еженедельном разделе о свадебных нарядах в «Санди таймс». Иди увидела газету только сегодня утром, потому что провела воскресенье, слушая неожиданно ясные воспоминания Сола о том дне, когда Том пропал в Лондоне. И не знала, что к тому времени, когда она вернулась в свою квартиру в Челси, Сол уже уходил из этого мира с облегченным сердцем, что успел рассказать Иди о том страшном дне. Она покачала головой, все еще тупо глядя на свои эскизы и не в состоянии понять, как их могли украсть у нее из-под носа. «Только у Мадлен был доступ к ним», – кричал ее разум. Но она сразу же отбросила мысль о предательстве, а кроме того, эскизы были постоянно при ней всю прошлую неделю.

Мадлен положила телефонную трубку и неуверенно посмотрела на Иди.

– Это была леди Финчем.

Иди могла догадаться, что та собирается сказать. Она облегчила задачу для своей подруги.

– Полагаю, она решила отдать заказ Дому Эйнсворт.

Мадлен колебалась.

– Она сказала, что они готовы сшить платье белого цвета.

– Конечно, готовы. А все потому, что у них нет вкуса, – с горечью добавила Иди. – Она по крайней мере хоть удивилась, откуда у них такой же эскиз платья для ее дочери, как у меня?

– Она об этом не говорила, – ответила Мадлен, но Иди расслышала неискренность в ее голосе и поняла, что подруга пытается пощадить ее чувства. Леди Финчем, вероятно, обвинила Иди в плагиате. Было больно. Но у нее уже не осталось слез жалости к себе.

Телефон зазвонил снова.

– Это, вероятно, насчет заказа Дэнби, – пробормотала Иди. – Думаю, что Пиппа Дэнби тоже решила заказать платье в Доме Эйнсворт. Я ухожу, Мадлен. Ты тут справишься без меня?

– Да, разумеется, но…

– Мне просто нужно немного подышать.

Ее пальто висело возле двери, иначе бы она ушла без него, несмотря на раннее похолодание, которое пришло вместе с дождем. У нее не было сумки, и неожиданно ее драгоценная папка с эскизами перестала иметь значение. Пузырь лопнул.

Иди шла куда глаза глядят, остановившись, чтобы безучастно посмотреть на витрины «Питер Джонс», где красовались осенние коллекции и даже несколько рождественских украшений. Сказочные огни загорятся в Лондоне через месяц-другой, и люди придут в праздничное настроение. Она должна будет ходить на прогулки с Томми по вечерам, чтобы он насладился всем этим. Но Иди совсем не хотелось ничего такого сейчас, ей казалось, что ей нечего праздновать и не к чему стремиться. Ее мечта потерпела крах.

Как ни странно, она вспомнила про Бена, про его желание поддержать ее карьеру, хотя, возможно, именно его предыдущее отношение было правильным. Наверно, сейчас пора подумать о надежном будущем, о браке, попытаться снова создать семью…

Бен хочет на ней жениться. Его не волнует, что ее салон провалился, не успев открыться. Он решит все юридические вопросы, связанные с ее разводом. Бен предлагает ей жизнь, которая положит конец всем ее страданиям. Она будет регулярно ездить в Голдерс-Грин, хотя, наверное, сможет остаться в Челси. Вернется к синагогам, шаббату, будет послушной женой. Больше никаких эскизов, никаких пустых мечтаний. Она, наверное, сможет наняться швеей к нескольким портным на Севил-роу.

Она увидела свое отражение в стекле, заметила слезы, которых она поклялась избежать, но главное, она отметила смелое мужского кроя пальто из мягкой серой замши, отороченное внизу широкой отделкой заячьего меха, чтобы подчеркнуть его женственность. Она восхитилась яркой фиолетовой лентой, украшавшей карманы и лацканы, шелковой подкладкой того же цвета и лентой на черной шляпе-колоколе. Это был сногсшибательный ансамбль. Сможет ли она одеваться так же, став женой Бена? Сомнительно. Бен так консервативен, что она не сомневалась, что ему ее стиль не по душе. Тем вечером в ресторане он даже не попросил показать ему эскизы, которыми она так гордилась.

Ресторан! Восемь дней назад! Это был последний раз, когда она выпустила папку из поля зрения. Пятница прошла в бурной деятельности, и она не прикасалась к папке. В субботу тоже. В воскресенье она ездила к Солу. На самом деле в последний раз она открывала папку в четверг утром.

Иди развернулась на каблуках и поспешила обратно в салон.

– Мадлен!

Подруга оторвалась от стойки. Она выглядела мрачной.

– Четыре отмены, Иден. Не буду тебе врать.

– Это сейчас неважно. Мы не в силах ничего изменить. Но мы можем найти виновника.

– Что ты имеешь в виду?

Иди объяснила.

– Подожди, – сказала Мадлен, в ее голосе звучало предостережение. – Ты думаешь, гардеробщица украла твои эскизы и продала их Дому Эйнсворт?

– Это был единственный раз, когда я выпустила папку из рук! Ты можешь придумать другое объяснение?

Подруга с сожалением пожала плечами.

– Это, может, и логично, но, конечно…

– Почему же нет? У девушки, работающей в гардеробе, не может быть мечты? Возможно, ей стало любопытно, потому что я очень не хотела расставаться с папкой. Возможно, она заглянула внутрь, поняла, что это может иметь какую-то ценность… – Она пожала плечами. – Может быть, она увлекается модой, следит за статьями в газетах о наступлении эпохи джаза и о том, какая длина юбок в моде.

– Но как она поняла, что с ними делать?

– Не знаю, Мадлен. Я просто пытаюсь рассуждать. Я найду ответ, если узнаю, что произошло.

– Хорошо. Ты помнишь, как ее звали?

– Сара. Но я не помню название ресторана, – призналась она, не обращая внимания на взгляд Мадлен, в котором сквозило легкое отчаяние. – Но, – подчеркнула она, – я точно знаю, где он находится – на Слоун-сквер.