Легенда о яблоке. Часть 2 - Ана Ховская

– Не забудь надеть перчатки,– проговорил Тед в наушный передатчик.

– Уже,– успокоила его Леди, натягивая тонкие эластичные перчатки.

И уже через двадцать минут оба стояли в лифте, направляющимся на седьмой этаж. Андерсон весело рассказывал анекдоты. Оказавшись в холле девятого этажа, по пути в отдел Тед взял Софию под руку и обеспокоенно полголоса спросил:

– Сегодня ты потратила семнадцать минут на запуск программы. Что тебя задержало?

– У него серьезная защита, пришлось вводить пароли на нескольких уровнях,– тяжело дыша от волнения, сообщила Леди.– Если на третьем терминале такая же система, то придется провозиться не меньше двадцати минут, а при дополнительной защите – и все тридцать.

– В пятницу это обсудим.

– Почему не сегодня?

– По техническим причинам,– уклонился Тед от ответа, взглядом дав понять, что эта информация не обсуждается.

София послушно кивнула.

– Как себя чувствуешь?– продолжил он.

Девушка посмотрела на Андерсона широко открытыми глазами, в которых, кроме пережитого напряжения, читалось чувство удовлетворения собой, но она сдержанно ответила:

– Необычно… Щекочет нервы… Уверена продолжать.

– Молодец, боец!– засмеялся Тед.– Удачного дня!

София остановилась у своего стола и проводила удаляющегося Андерсона задумчивым взглядом. Еще один маленький прорыв, и «Цербер» будет в сети ФАМО, а она овладеет полным доступом на уровень «С». С «Цербером» ей нечего было опасаться. Проникновение в базу данных агентства будет происходить незаметно для охранных программ, отслеживающих взлом паролевой защиты, потому что будет происходить изнутри. «Цербер» растворится и сольется в едином процессе функционирования сети, и поэтому внутренняя служба безопасности не обнаружит нарушителя. «Цербер» – был идеальным решением. Софию охватывал восторг от сознания своей причастности к глобальному погружению в одну из самых защищенных систем в стране.

***

Фиалковый шелк переливался в ярком свете лампы. Тяжелая играющая материя восхитительно струилась по бедрам до самых щиколоток. Тонкой каймой был отделан круглый широкий вырез на груди, он открывал шею и часть плеч.

София покружилась у зеркала и в профиль, и в анфас и признала, что не зря потратила вчера вечером уйму времени на поиск этого платья. А целый день ее лихорадило от мысли, что надеть на открытие выставки, чтобы быть под стать величественному Давиду и, конечно же, вызвать у него сильное впечатление.

Девушка закрепила пряди волос с висков на затылке с помощью невидимок, открыла лоб, уложив челку волной, и довольно отметила, что такая прическа особенно подчеркивает ее глаза. Легкий макияж и любимые духи завершили ее романтический образ. Она взглянула на запястье, на котором были часы с психотропным веществом, и решила, что сегодня они ей не понадобятся, к тому же они не соответствовали изящному вечернему наряду.

Перед выходом она еще раз крутнулась перед зеркалом и грустно подумала: «Он, конечно, будет очарован, наговорит оригинальных комплиментов… Только я, как и всегда, не поверю ни одному ему слову. Отвратительное противоречие: я не нахожу ни одного признака его лживости, но не могу принять мысль о его искренности! Ух-х, зачем снова ворошить угли прошлого? Пусть все идет так, как предназначено…»

София спустилась к Алексу.

Как только Ахматов увидел девушку при свете уличных фонарей в дивном платье, плавной походкой спускающейся по ступеням, его охватило глубокое желание, пронизывающее тело и душу настолько, что запекло в груди. «Как же она прекрасна, моя Ночная фиалка!»– восхищенно подумал он, не пытаясь подавить свою сентиментальность.

София все прочитала по глазам и, кротко улыбаясь, приняла руку для опоры, чтобы сесть на сиденье автомобиля.

– Ты выглядишь волшебно, как фея из сказки!– вслух восхитился Алекс, прибавляя скорости.

София разочарованно нахмурилась.

– Я ожидала от вас комплимента, но, по-моему, вы перестарались!

– Я намеренно использовал это определение…– таинственно прищурился Алекс и улыбнулся своим мыслям.– И скоро ты поймешь, почему…

Он протянул руку назад и взял с заднего сиденья маленький очаровательный букетик фиалок. Ласково улыбнувшись, он молча протянул его девушке.

София признательно улыбнулась в ответ и приняла цветы. А затем она долго изучала выражение лица и глаз мужчины, пытаясь понять, что он скрывает. Но так и не смогла разгадать.

– Кто же вы такой, Мистер «Х»?– иронично спросила она, тонкими пальцами перебирая хрупкие лепестки фиалок.

Глаза Ахматова приняли загадочное выражение, и она отвернулась к окну, чтобы не смутиться.

Эта простая фраза прозвучала для Алекса с такой приятно-тоскливой интонацией, и в глубине души он ощутил непонятный ностальгический трепет, вовсе не относящийся к девушке, сидящей рядом, а касающийся чего-то далекого и почти забытого. Но Алекс не привык впадать в смятение из-за неопределенных ощущений и живо продолжил беседу:

– Я обещаю – тебе понравится!

– Алекс, а у вас, случайно, нет еще одного пригласительного?

– Нет. Очень нужен?

– Просто я пригласила одного человека, с кем мне необходимо увидеться по делу, и боюсь, его не пропустят без приглашения,– слукавила она.

– Нет ничего проще: ты можешь назвать его имя распорядителю у входа, и его пропустят.

– Правда?– обрадовалась девушка.– Спасибо!

– Только я надеюсь – это не мой соперник?– шутливо улыбнулся Ахматов.

– Нет. Он вообще не соперник.

***

На площади Юнивер-стрит у галереи собралось небывалое количество приглашенных. Все они толпились у входа с пригласительными в руках. Прибывали все новые лица.

София оторопела от пышности и торжественности нарядов мужчин и женщин, от суеты и вместе с тем от проникновенности атмосферы.

Вместе с Ахматовым она прошла в центральный вход, ловя на себе множество любопытных взглядов. Алекс оказался в центре всеобщего внимания, его многие узнавали и очень тепло и уважительно приветствовали. Но его появление с новой дамой вызвало неуемный интерес. Для Софии такое внимание к его персоне стало неожиданностью и вызвало легкий дискомфорт, потому что после всех любезностей с ним все взоры обращались к ней. И Ахматов с откровенным удовольствием представлял очаровательную спутницу коллегам, партнерам и знакомым. Девушка только и успевала подавать руку для знакомства с мужчинами и улыбаться на приветствие женщинам.

Когда они прошли в большой выставочный зал, Алекс осторожно коснулся ладонью спины девушки.

– Наслаждайся искусством и не обращай внимания на слишком назойливых и любопытных особ,– тихо проговорил он у самого ее уха.

Напряжение чувствовалось не только в осанке девушки, но и в ее рассеянно-блуждающем взгляде.