Буря Жнеца. Том 2 - Стивен Эриксон
Шрифт:
Интервал:
– Объяснитесь, Карос Инвиктад.
– В начале расследования, канцлер, я обнаружил слабости в нашей позиции. Во-первых, сам Раутос Хиванар. Лидер Свободного попечительства. Далее, само Свободное попечительство, как организация, по сути порочно. Мы обнаружили надвигающийся конфликт, на который я лично не мог закрыть глаза и счел своим долгом исправить ситуацию как можно скорее. Видите ли, сила в моих руках, но в деньги вцепились Хиванар и его Попечительство. Это было неприемлемо. Чтобы противостоять угрозе заговорщиков – вернее, как я теперь понимаю, заговорщика, – да, он всего лишь один, – чтобы противостоять угрозе, мне требовалось выступать с прочных позиций.
Трибан Гнол смотрел во все глаза, начиная постигать, куда ведет напыщенный, театральный монолог куратора.
– По милой иронии, – продолжал Карос Инвиктад, снова похлопывая по плечу жезлом, – этот преступник-одиночка и его жалкие, наивные усилия по финансовому саботажу очень вдохновили меня. Человеку моего ума было не трудно продвинуть и развить тему кажущейся дестабилизации. Разумеется, страдали только Раутос Хиванар и ему подобные жирные аристократы – и я должен им сочувствовать? Я, Карос Инвиктад, родившийся в семье, раздавленной непомерными долгами? Страдавший, использующий все данные мне таланты, чтобы вырваться наконец из унаследованной нищеты… Нет! – Он тихо рассмеялся. – Не было в моем сердце сочувствия. Только яркое открытие, яркое вдохновение – знаете, кто стал моим главным кумиром в моей борьбе с институтом должников? Тегол Беддикт. Помните его? Он не проигрывал, его богатство росло с головокружительной быстротой, достигло невиданных высот, прежде чем выгореть, как падающая в ночном небе звезда. Уж ему-то нравились его игры. И все же тут есть урок – очень нужный мне. Гений, горевший слишком жарко, оставил жалкую скорлупу. И этого, канцлер, я повторять не буду.
– Это вы, – проговорил Трибан Гнол, – истинный источник всеимперского кризиса.
– Имеющий все возможности? Уверяю вас, мой коллега-заговорщик демонстрирует в последнее время все более впечатляющее хитроумие. И нет сомнений, что я не достиг бы такого успеха без него или нее. Трибан Гнол, прямо перед вами стоит самый богатый человек из живших когда-либо в Летере. Да, огромные стопки монет в самом деле исчезли. Да, напряжение пронзило фатальными трещинами все торговые дома империи. И – да, многие знатные семьи готовы рухнуть, их не спасти, даже если бы я и хотел. А я не хочу. Вот так. – Жезл застыл на плече. – У меня и сила, и деньги, и я в состоянии спасти империю от финансового краха – если пожелаю.
Руки канцлера на столе побелели, покрытые голубоватыми жилками. Ладони – его ладони – стали смертельно холодны.
– Что вы хотите, Карос Инвиктад?
– Да у меня уже почти все есть, канцлер. Включая, как я с удовольствием вижу, ваше полное понимание ситуации. Нынешней. И будущей.
– Вы, похоже, забываете, что идет война.
– Война идет всегда. И дает возможность получить больше прибылей и больше власти. Через неделю-другую, канцлер, я стану более знаменитым, более любимым, более могущественным, чем даже вы представляете – или лучше сказать, боитесь. – Он улыбнулся шире. – Понимаю, что это страх, но не напрягайтесь, канцлер, вы не следующий в моем списке. Ваше положение надежно, и, когда мы позаботимся о проклятых тисте эдур, в том числе об императоре, именно мы с вами будем управлять империей. Вот увидите – и все увидят. Преступник арестован. Деньги возвращены. От чужеземцев откупились. Свободное попечительство уничтожено, и командуют Патриотисты. Мои агенты будут заниматься внутренними делами, а у вас будут армии – хорошо оплачиваемые, будьте уверены, – и абсолютная власть во дворце.
– Что? – сухо спросил Трибан Гнол. – Вы не хотите трона для себя?
Жезл небрежно качнулся.
– Ни в коей мере. Посадите на трон, если хотите, чучело. А еще лучше, уважьте легенду – оставьте трон пустым.
Трибан Гнол сложил руки.
– Вы арестуете заговорщика?
– Да.
– А мои армии?
– Им заплатят. Немедленно.
Канцлер кивнул.
– Куратор, – сказал он, нахмурившись на свои руки, – до меня дошли тревожные доклады…
– Да?
– Да. Похоже, как ни странно, подобно Раутосу Хиванару, вы во власти странной идеи. – Он посмотрел невинным взглядом. – Какая-то головоломка?
– Кто вам доложил?
Канцлер пожал плечами.
Через мгновение от румянца во все лицо Инвиктада остались только два пятнышка на щеках.
– Пустая забава. Безделица. Оригинальная загадка – решу за несколько дней. В отличие от Раутоса Хиванара, знаете ли, я чувствую, что эта головоломка заточила мой мозг. Я вижу мир незамутненным взглядом. Вижу ясно, точно, идеально. Эта головоломка, канцлер, меня вдохновила.
– Замечательно. Но она овладела вами – вы кричите во сне…
– Ложь! Кто-то скармливает вам неправду, Трибан Гнол! Я ведь пришел сюда, чтобы сообщить вам о скором торжестве моих планов. Меня ожидают предвиденные плоды. Теперь ваши усилия, вполне явственные, совершенно не нужны. Как я вам сказал, ваше положение вполне надежно. Вы и сейчас, и в дальнейшем совершенно необходимы.
– Как скажете, куратор.
Карос Инвиктад повернулся к двери.
– Как только узнаете о возвращении Брутена Траны…
– Вас немедленно проинформируют.
– Прекрасно. Я доволен. – Он остановился в дверях, но не обернулся. – А относительно того к’риснан под защитой седы…
– Уверен, можно что-то придумать.
– Я доволен еще больше, канцлер. Ну, удачи.
Дверь закрылась. Гнусный, безумный тип ушел.
Гнусный и безумный, да, однако… теперь он самый богатый человек в империи. Нужно вести игру аккуратно, очень аккуратно. Но Карос Инвиктад открыл свою слабость. Слишком жаждет торжества и слишком отдается этой жажде. И торопится.
Император Тысячи Смертей остается на троне.
Чужеземная армия не расположена ни к каким переговорам.
Претендент – бог – скоро обнажит меч.
У Кароса Инвиктада руки ребенка. Злобного ребенка, агукающего, глядя, как его руки вытягивают кишки из еще живого ручного кота. Или пса. Или жалкого узника в подвалах. Ребенок, да, но сорвавшийся с поводка, получивший возможность делать все, что заблагорассудится.
Во имя Странника, дети – настоящее чудовища.
Сегодня ночью, понял канцлер, он вызовет ребенка для себя. Для собственного удовольствия. И уничтожит этого ребенка – как может только взрослый с красивыми руками. Уничтожит без пощады.
Только так и можно поступать с чудовищами.
Одноглазый бог, незримо присутствующий в тронной зале, пребывал в ярости. Его врагом всегда оставалось невежество, и Странник ощущал атаку. Канцлер Трибан Гнол. Ханнан Мосаг. Столкновения этих двух сил империи сидящий на троне император практически не замечал – Странник был в этом уверен. Рулад оказался заперт в клетке собственных эмоций, и ужас орудовал над ним полным набором орудий пытки: тыкал, бил, крутил. И все же Странник ясно видел собственными глазами – нет, собственным глазом – при скоплении зрителей, уже разошедшихся, какой яростной становится битва.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!