Группа крови - Александр Афанасьев

А удалось взять столько, что этого хватило бы на полк. Я даже не уверен, что мы все подсчитали…

Из того, что нашли: болгарские автоматы «AR M5» – это как наши «АК-105», только лучше, с фрезерованной коробкой, подпружиненным ударником, планками и регулируемым по длине прикладом. Новые, в смазке и в ящиках. Сколько, не знаю, но никак не меньше двух сотен.

Болгарские же пулеметы «MG-1» – это наши «ПКМ». Калибр – советский. Тоже новые, в смазке, судя по дате на ящике, выпущены в двадцать втором году, состояние очень хорошее. Отчистил от консервации, смазал – и в бой. Сколько – не считали, но ящиков много.

Сербские пулеметы «М07» – это наши «НСВ», мы передали их технологию вместе с танком «Т72», а сербы выпустили пехотный вариант. Выпуск – двенадцатого года, но тоже снял консервацию, смазал, в бой.

Снайперские винтовки – сербские, грузинские, китайские. Все – в смазке, в ящиках, годы выпуска разные, но нет ни одной, что была бы моложе десяти лет. Грузинские винтовки «Барретт» – лицензионное производство, те же «Барретты», но под советские калибры. Все – новые, в полном комплекте, к «Барреттам» шли прицелы румынского производства. Не смейтесь – лицензионная Франция, а матрица французская, оригинал. Комбинированные – день-ночь, матрица четвертого поколения, с белой гаммой. Сейчас это уже ширпотреб, но если судить по дате производства – двадцать первый год, на тот момент это было очень даже неплохо.

Гранатометы «РПГ-7», производство – Польша, Судан, Пакистан. Все новое, в смазке, совсем не юзаное.

Боеприпасы ко всему к этому. Эти ящики начали вскрывать и бросили. Военный стандарт, судя по надписям на ящиках, – Украина, Чехия, Сербия (Партизан), Грузия, Польша, Казахстан, Россия.

Форма – мы так и не поняли, откуда она. Вот ее можно было выбрасывать. Все-таки хлопок, не сталь. Я так понял, что это откуда-то от нас. В смысле, с югов. Узбекистан, что ли…

Исходя из того, что я понял, вся закладка производилась в период с десятых годов по двадцатые. Самая «старшая дата», которую я нашел, – двадцать третий. Второе, что можно сказать обо всей этой закладке, – здесь нет ничего натовского, но все приличного качества. Причем только третьи страны – Чехия, Сербия, Грузия, Польша и так далее. Получается, кто-то закупал и закладывал это сознательно, закупал в третьих странах, чтобы невозможно было привязать оружие к какому-то государству НАТО. Конечно, та же Польша в НАТО, но это как бы… И все это было доставлено сюда, в самый центр беззаконной территории в огромном количестве и заложено.

Примерно прикинул – как минимум на тысячу человек здесь. На тысячу!

Кто все это сюда притащил? Как? Это же горы. Как это все доставили сюда? Кто это все оплатил? Ради чего? И почему банда боевиков, которую мы положили, не продала или не вывезла все это?

Они что, все это… охраняли?

Получается так.

Решил отстрелять оружие – точнее, только то, на что лег глаз. Как раз та грузинская «Барретта» с комбинированным прицелом. Он тяжелый, но мощный, полуавтоматический[122]. Почти пулемет, и при этом его, хоть и с трудом, но может перемещать один боец. Достал патроны к нему. Новосибирск, охотничьи, двадцатый год – видимо, другого производителя приличных патронов этого калибра не нашлось[123]. Зарядил – здесь все как у «Барретты», настоящей, из которой мне довелось пострелять в центре подготовки под Братиславой, там хорошо и недорого готовят. В коробке пять патронов – я и зарядил пять, примкнул, вынес к выходу из пещеры, залег, устроился поудобнее, дослал. Заорал: «Огонь на рубеже!» Целился я в обломки здания, дальность сто с небольшим, мне надо было просто проверить работоспособность механизма винтовки и патроны. Выстрел… хорошо пошло. Остаток выпустил в высоком темпе. «Барретта» это позволяет, там отдача очень эффективно гасится. Ни одной осечки. Все отлично…

– Амийя…

Я это услышал через наушники, дернулся… наушники отсекли выстрелы, была тишина. Рядом сидел Али.

– Хорошо стреляешь, Валид…

– Попробуешь?

– Нет…

Мы помолчали…

– Это надо или взорвать, или… короче, я не знаю.

– Не надо взрывать, – сказал Али, – пока мы удержим это. Сюда идут дружественные нам племена…

– А продавать не будешь?

– Нет… – сказал Али, щурясь на солнце, – не буду. Когда у тебя тысяча автоматов, ты можешь продать их и получить взамен несколько пачек бумажек, которые кто-то и когда-то договорился считать чем-то ценным. А можешь раздать их верным людям и стать амиром отряда в тысячу человек. Хватит торговать…

– Все куплю – сказало злато. Все возьму – сказал булат.

– Хорошо…

– Это стихотворение Пушкина. Великого русского поэта. Его деда вывезли в Россию как раба из Эритреи…

– Умно сказано, Валид. Хорошо сказано. Будь проклят тот день, когда мы начали воевать с русскими.

– Вы не воевали с нами.

– Нет, воевали. Отец говорил, много лет назад, когда вы вошли в Афганистан, сюда пришли люди и сказали, что кяфиры вошли на мусульманскую землю в Афганистане. Издеваются над правоверными и над религией Аллаха. Заставляют отказываться от веры. Мы, Валид, народ, который легок на подъем, наших людей можно встретить везде – в Африке. В Индии. Многие пошли воевать с вами из наших гор. Многие сказали, что идут на джихад. Многие стали шахидами. А те, кто вернулся, – их было не узнать, они сказали, что они носители истинной веры, а мы – бида’а. Что мы неправильно взываем к Аллаху, неправильно живем, неправильно умираем, неправильно хороним мертвых. В горах и до того было неспокойно. Но такого, как было в последнее время, не было никогда…

– Зачем ты мне это говоришь?

– Затем, что ты мне брат, Валид, – сказал Али, щурясь на солнце, – ты избавил меня от позора и унижения, ты помог мне сполна отомстить за брата. Я говорил про тебя с Билалом, он сказал, что у тебя сердце льва и руки охотника. Ты из коммандос?

– Нет.

– Без разницы, мне все равно. Нет никакой разницы. Мои слова: мой дом – теперь твой дом, твои враги – мои враги, и что бы ни случилось, у нас ты найдешь убежище и защиту.

– Я не коммандос. Просто хорошо стреляю.

– Как знаешь. Но знай – тебя послал нам сам Аллах…

– Почему ты так думаешь?