Поцелуй тьмы - Джена Шоуолтер

Но он рассмотрел, что одета она была точно так же: мешковатые безвкусные одежки, а волосы туго стянуты. Она источала ранимость, которой он желал воспользоваться. Отдернула руку, сплетая пальцы вместе и явно нервничая.

«Пришла доставить мне удовольствие, не так ли?» усмехнулся он прежде, чем успел придержать свой язык.

Ее щечки зарделись, и она отвела глаза.

«Если ты предпочитаешь кого-то другого, то я могу и уйти»

«Можешь» сказал он. Дыхание свистело в его глотке. Он надеялся, что его слова причинят ей боль. Надеялся, что ей будет больно очень и очень долго. «Ты понимаешь, что это делает тебя их шлюхой, ведь правда? Трахаться с мужчиной ради друзей, ради цели, ради денег, поскольку я уверен, что они тебе платят»

Заткнись! Не отталкивай ее.

Ее губы сжались тонкой линией, когда она снова на него посмотрела, и что бы она ни прочитала в его лице, это заставило ее и без того бледную кожу побелеть. Девушка опять потупила взор. Однако на этот раз она начала отступать.

«Я бы не пришла, если бы меня не тянуло к тебе»

«Ловец, очарованный Повелителем. Как грустно для тебя»

Повисла тяжелая пауза.

Просто заткнись к чертовой матери, мужик. Перед тем как заставишь ее уйти. Тебе нужно ее тело, а не гнев – пока нет.

«Прости» вынудил он себя сказать. «Сиенна»

Изумление заставило ее губы приоткрыться, когда она, задохнувшись, окинула его взглядом и остановилась.

«Ты знаешь мое имя»

«Конечно. Я очарован, как и ты. Невзирая ни на что» К сожалению, эти слова не были ложью.

Дурак.

Она тряслась, меняя направление и приближаясь к нему. В ее ореховых глазах светилось истинное желание, точно такое, как и в первый раз, когда он увидел ее. Парис чувствовал, как твердеет его дружок, вставая для нее. Еще немного пребывая в мстительном настроении, он попробовал остановить его. Положение было опасным, но он хотел заставить девушку потрудиться.

Она подошла к его столу, остановилась и облизнула губы.

«Сними с меня оковы» гаркнул он.

«Мне сказали не делать этого» мягко ответила она.

«Они подсматривают?»

Она покачала головой.

«Я попросила их отключить камеры, и они согласились»

Он понял, что думает о том, как же она наивна. Едва не закатил глаза. Ни за что на свете Ловцы добровольно не откажутся от возможности понаблюдать за ему подобным в действии. Они подсматривают. Ему не пришлось по вкусу то, что они увидят, как Сиенна будет доставлять ему удовольствие, но он справится и с этим.

«Тогда сними с меня цепи. Они никогда не узнают»

«Я … не могу»

Что ж, попытаться все же стоило.

«Тогда чего же ты ждешь, Сиенна? Давай закончим то, что мы начали в кафе»

Рейесу не требовалось пересланное по почте местоположение Аэрона. Тот оставлял за собой след из трупов. Смерть и разрушение сопровождали Гнев, куда бы он ни шел, и это огорчало Рейеса, потому что он знал, что будь Аэрон при здравом уме, то он был бы сам себе противен.

Как и Рейес.

Годами Рейес балансировал на грани морального падения, ненавидя себя за вещи, что ему приходилось творить для ублажения своего демона. Убивать невинных, пытать, разрушать целые города. Однако это было самым худшим – преследовать своего друга, которого он любил как брата. Человека однажды научившего его контролировать чудовище внутри него. Потому что… Рейес проглотил вставший в горле ком. Потому что он решил убить одержимого воина.

«Я более демон, чем мужчина, раз могу обдумывать подобный поступок» мрачно подумал он, но не изменил решения. Он знал, что до этого дойдет, выбирая между Аэроном и Даникой. Но всегда думал, что выберет своего друга. Теперь же когда вопрос стал ребром, он понял, что это оказалось самообманом.

Не мог вынести мысли о том, что Даника будет поранена. Она была единственным, что давало ему наслаждение, хотя даже не коснулась его ни разу. Он не заслуживал ее. Она в любом случае не захочет его, но он намеревался спасти ее.

Быстрее. Найди ее, доберись до нее.

«Как?» едва не завопил он. Рейес находился в Штатах, а именно в Нью-Йорке, и Аэронов сигнал пикал в его телефоне, словно воин летал у него над головой. Но Рейес не видел и не слышал его. Ни хлопанья крыльев, ни звериного рыка.

Целый день напролет в новостях рассказывали мрачные истории о необъяснимых насильственных смертях, о трупах разодранных когтями и зубами, что явно не принадлежали человеку. В данный момент Рейес стоял на оживленной улице, мимо мчались машины, люди мелькали вдоль по тротуару.

Нашел ли уже ее Аэрон? Может быть, он наконец-то спал, расслабившись после месяца постоянной жажды крови?

Рейес едва сдерживался, чтобы не схватить смертного и трясти, требовать, рычать.

Тело неожиданно упало с ночного неба, плюхаясь на землю пред ним.

Мужчина. Смертный. Окровавленный. Мертвый. Несколько человек всхлипнуло. Кто-то завопил. Напрягаясь, Рейес поднял очи горе. Наконец-то он заприметил Аэрона, который насмешливо ухмылялся ему с высоты, неистово взмахивая крыльями в сторону одного конкретного здания.

Рейес зафиксировал взгляд на своем товарище – своей мишени – и рванул с места.

Есть ли у меня воля к убийству?

Даника Форд рассматривала себя в треснутом дешевом зеркале ванной. Когда-то она считала себя творческой личностью, художником, рисовавшим – по большей части – прекрасные вещи. Все, на что она смотрела, становилось пищей для ее творчества. Люди: поворот кисти, изящный изгиб спины. Животные: подвижность и грация. Цветы: нежные лепестки и чувственные цвета.

Теперь же она считала себя бойцом. Тем, кто выживает.

И – девушка сглотнула – убийцей.

Должна быть такой.

Всего лишь месяц назад она была похищена во время отпуска в Будапеште и удерживалась в плену шестью громилами, что хотели ее убить. Хотя не сделали этого. Вообще-то, они даже не обидели ее, но она никогда не чувствовала такой беспомощности и отчаяния. И отказывалась пережить подобное снова.

Никогда.

Эти громилы снова преследовали ее; она знала об этом. Вот почему она меняла свое местоположение каждые пару дней. Где бы она ни останавливалась, она все же находила кого-нибудь, кто тренировал бы ее в рукопашном бою. Она также упражнялась с ножами, с пистолетами, со всем, до чего могли добраться ее руки.

Сегодня новый инструктор положил ее на лопатки и сказал, что ей не хватает инстинкта убийцы, необходимого для выживания в смертельно опасной ситуации.

Несколько горячих слез скатились по ее щекам, и она ударила кулаком по стеклу. Оно содрогнулось, но не треснуло.