Гурман - Александр Варго

Но она была настолько слаба, что не могла сделать шага, просто стояла и покачивалась как соломинка на ветру.

Из лабиринтов подземелья донеслись два выстрела и протяжный крик.

— Игра началась. — Артур вскинул брови. — Вы запомнили, как найти камеру? На этом наши пути разойдутся. Моя сестра снимет с вас ремни, дядя Витя. Пока она будет это делать, я постараюсь уйти отсюда. Может, мы еще увидимся. Или нет. Не пытайтесь меня преследовать. — Зажав в худых пальцах скальпель, он заковылял к выходу.

— Ты все равно скоро умрешь, — угрюмо бросил Виктор. — У тебя нет будущего.

Старик обернулся.

— Да. Я знаю это. А теперь, дядя Витя, послушайте моего совета. Не надо вам ходить в ту камеру. Для вас это будет ударом. Возможно, вы сойдете с ума. Поэтому бегите отсюда без оглядки.

Он растворился в сумерках. Вскоре монотонное звяканье цепей стихло.

— Быстрее! — прорычал Виктор, злясь на Катю за то, что она так долго возится с ремнями.

Когда все было готово, Боков попытался встать, но тут же рухнул. Несколько секунд он сидел с закрытыми глазами, не пытаясь подняться.

— Идемте, — позвала Катя.

Она сама едва держалась на ногах, ее шатало, но девушка понимала, что сейчас ей придется совершить невозможное. Иначе она останется в этом подземелье навечно.

Виктор, издав стон, слез со стула.

— Вы можете идти? — спросила Катя.

Он двинулся к стене, снял с крючка фонарь, потом выбрал нож с кривым лезвием, посмотрел на девушку и заявил:

— Я не уйду отсюда без сына.

— Не ждала от вас другого ответа, — со вздохом проговорила она, убирая с лица свалявшиеся волосы.

— Ты можешь спрятаться здесь. Направо до упора, вниз по ступенькам, — пробормотал Виктор, вспоминая слова Малышева. — А я заберу тебя, когда найду Сережу.

— Вы сошли с ума? Нет, я ни за что здесь не останусь, — Катя испуганно замотала головой.

Только при одной мысли остаться в пыточной камере, где еще не остыло растерзанное тело Павла, ее конечности вновь свело судорогой.

— Я пойду с вами.

Виктор равнодушно пожал плечами и, хромая, пошел к выходу.

Они дошли до поворота, и Катя положила руку ему на плечо.

— Что? — глухо спросил Виктор.

— Это всего лишь мое мнение. Как я поняла, сейчас вашему сыну ничто не угрожает. Но Мила здесь. Мы не знаем, кто тут еще. Может, эти люди тоже плохие?

— Что ты хочешь?

— Нужно найти Милу. Только обезвредив ее, мы сможем чувствовать себя в безопасности.

Виктор выругался.

— Девочка! — сквозь зубы выдавил он. — Из меня льет, как из недорезанного хряка. Я не собираюсь бегать по подземелью в поисках этой ведьмы. Если я увижу ее, то убью. А нет — так нет. Сейчас у меня другая цель.

Катя умолкла. Она не могла не согласиться с тем, что Виктор был прав. Но еще неизвестно, кто окажется сильнее, случись эта встреча — Мила или он, замученный и истекающий кровью.

Они дошли до стены и повернули налево. Неожиданно Виктор замер, посветил вперед, и Катя вскрикнула. Какой-то человек полз к ним, тяжело отталкиваясь ногами. Длинные черные волосы закрывали его лицо.

— Эй! — Виктор осторожно приблизился.

Бледно-желтый луч упал на тоненькую темную дорожку на бетонном полу. Кровь!..

Человек поднял голову. Катя присела рядом и узнала этого парня. Один из близких друзей Гоши. Кажется, Гаучо. Что он тут делает?

— Ты знаешь его? — спросил Виктор, немного успокоившись.

Катя кивнула.

— Парень из клуба Георгия. Он ранен.

— Дантист… — прошептал байкер.

— Посветите сюда, — попросила девушка.

Виктор сделал это. Стало видно, что из живота молодого человека торчит тонкий стержень.

— Это стрела от подводного ружья, — сказал Боков.

— Помогите Дантисту. Катя, ты?.. — хрипло спросил Гаучо.

Невдалеке раздался громкий женский крик. Вслед за ним грохнул третий выстрел.

— Судя по всему, твой друг жив, — сказал Виктор и тронул девушку за руку. — Мне нужно идти.

— Да. Я все понимаю.

Виктор шагнул вперед, и его взор уткнулся в дверь камеры. Из скважины торчал ключ.

— Иди сюда. Видишь? Закройтесь изнутри. Ждите, я за вами приду. — Заскрежетал замок, и тяжелая дверь нехотя отворилась. — Не вытаскивай стрелу. Иначе он умрет.

— Помогите Дантисту, — снова зашептал Гаучо.

Виктор уже скрылся в туннеле. Катя, кряхтя от натуги, стала втаскивать байкера в темное помещение. Краем уха она услышала какое-то странное шипение. Вероятно, этот звук доносился откуда-то сверху, из вытяжки. Еще ее смутил какой-то запах.

— Возьми в кармане зажигалку, — выплевывая слова, проговорил раненый байкер.

Катя так и сделала. Щелкнуло колесико, и в угольной черноте засиял каплеобразный огонек. Катя поднесла зажигалку к стене. Справа от входа висел распределительный щиток. Катя повернула выключатель, и камера озарилась тусклым светом.

— Слава богу, — выдохнула девушка и трясущимися руками закрыла дверь.

Лишь когда ключ повернулся на два оборота, из груди Кати вырвался глубокий вздох облегчения.

Густой, насыщенный запах горячего супа становился все сильнее. У девушки потекли слюнки. Голод рыболовными крючьями вцепился в ее желудок.

Катя оглянулась. Прямо перед ней стоял невысокий столик, на котором валялась разделочная доска с темными чешуйками то ли укропа, то ли петрушки. Мусорное ведро доверху заполнено шелухой от лука и картофельными очистками. Рядом с ним пустые смятые пачки от соли и лаврового листа.

«Это что, кухня?»

Катя, холодея, посмотрела вперед, туда, откуда доносилось непонятное шипение. За столиком стояла плотная ширма, но было видно, что за ней высился некий массивный предмет шарообразной формы.

Она совершенно забыла о том, что у ее ног скрючился парень, истекающий кровью. Катя уже не думала о том, что по туннелю бродит сумасшедшая психопатка с мачете. Все сознание девушки в один миг свернулось в крошечный клубочек.

«Насладись вкусом», — вспомнила она.

Катя толкнула ногой столик, он поехал в сторону, наткнулся на ведро и перевернулся. За столиком, прямо на полу, стояли банки. Они были похожи на ряды молчаливых приземистых солдат с красными беретами-крышками. Одна из них была наполнена темно-оранжевой жидкостью. Катя подняла ее. Она оказалась чуть теплой.

За ширмой послышался долгий вздох.

В банке плавали ломтики картофеля, кружочек морковки и кусочек мяса с разлохмаченными краями, очень смахивающий на куриную грудку.