Легенда о свободе. Крылья - Анна Виор

– Кайя-на! – закричал незнакомец так, что стены задрожали.

– Кайя-на! – вторил Алсо, выскакивая из-за стола.

«Кайя-на» – означало «брат», как уже успел выучить Итин.

– Алсо! – Незнакомцу нужно было нагнуться, чтобы обнять Алсо – такая разница была в их росте, зато носы у них были совершенно одинаковые.

– Шифто! – Это его имя или такое приветствие?

– Дядя Шифто вернулся! – заорали мальчишки, кинувшись к нему.

Значит, имя.

– А я искал твой старый дом! – сказал вернувшийся дядя, его акцент был вполне разборчивым. – А ты здесь. Как это вы построили новую деревню? На этом месте, как я помню, была скала!

– Долгожители, Шифто! К нам пришли Долгожители, – отвечал Алсо. Долгожителями они называют Одаренных, Итин уже слышал раньше это выражение в устах горцев.

Неопределенный ответ о Долгожителях, похоже, полностью удовлетворил любопытство Шифто. Конечно, по мнению горцев, Одаренным-Долгожителям под силу все. Хотел бы он, чтобы так и было.

– Входи, кайя-на! Поклонись Долгожителю! – Он указал на Итина, и суровый горец и в самом деле поклонился ему. – Садись за стол! – продолжал Алсо. – Наливай вино! Рассказывай, где был!

Все, что говорил хозяин, Шифто в точности тут же выполнял. Гость налил вина вначале Итину, затем Алсо, потом себе.

Женщина куда-то поспешно ушла, утаскивая за собой, почти за уши, сыновей.

Они остались втроем, и Итин, к которому горцы, несмотря на то, что годились оба ему в отцы, относились как к старшему, чувствовал себя неловко, но встать и уйти было бы еще хуже.

– Война с Арой, брат! – сказал Шифто.

Об этом им уже известно. Мастер Перемещений появился здесь две недели назад и передал приказ Совета продолжать работу, а Мастерам Стихий быть готовыми в любой момент присоединиться к Кодонаку на границе. Тария не воевала вот так – с другой страной, уже триста лет. У Итина по спине пробежал холодок. Война…

– Знаю, брат!

– В Тарийском лесу тоже война!

А вот об этом никто не слышал. Это же так близко отсюда!

– Арайцы прорвались через горы и разбили тарийцев, что направлялись к границе, – продолжал Шифто. – Много арайцев.

– И как же они прошли? – удивился Алсо.

– Никто не знал. Даже стражи границы. Но я – узнал.

Итин удивленно глянул на него.

– Поешь, – сказал хозяин, указывая на остатки плова и мяса, которых было больше чем достаточно для одного человека. – И рассказывай все по порядку, кайя-на.

– Мы гнали пять сотен баранов на запад, к деревне Калпок в горах, – начал рассказ Шифто. Съел он совсем немного, зато кубок наливал за кубком.

– Это там живет старый Бахле?

– Да, только он уже умер, да примет его Мастер Судеб.

Алсо и Шифто одинаково покачали головами в знак скорби по умершему.

– Проходя мимо перевала Майет, заглянули к стражам. Продали им сто баранов и вина много продали… Те и рассказали нам, что война, кайя-на, война началась. Но нам тут, мол, и беспокоиться нечего – ни одна собака через границу не проскочит. Ну мы и пошли дальше – думаем, и правда стена высокая, защита хорошая, как арайцам перейти? Шли по широкой дороге, по новой по этой, что Долгожители проложили… – Он повернулся к Итину и поклонился: – Спасибо тебе, Долгожитель, что такую дорогу проложил, – хорошая дорога!

На участке от самого западного перевала Лосо до перевала Майет дорога появилась еще год назад, и в этой работе Итин не участвовал, он прибыл позже.

– Несколько дней мы шли этим путем. Но вот пара овец отбилась от стада на выпасе, и я пошел их искать; отошел подальше, вдруг вижу – ущелье. А я точно знаю, что в прошлом году тут скала была, целая гора. И с дороги ущелья этого не видно. Большое ущелье, я по нему походил, но оно длинное, до самой Ары, наверное. Ну, думаю, вот он – лаз! Вот откуда приходят арайские лисицы! Я вернулся назад, рассказал все стражам границы, они проверили – и правда, до самой Ары ущелье. Пришлось сделать крюк и отстать от своих, поэтому я и задержался.

– Почему ты это сделал? – спросил неожиданно для самого себя Итин. Этому человеку совсем не обязательно было возвращаться к перевалу Майет, тратить свое время, оставлять своих. Горцам вряд ли стоило опасаться арайцев, эти горы только на карте принадлежат Тарии, на самом же деле населяющие гряду Сиодар горцы – больше арайцы, чем тарийцы. Им и вовсе не стоило бы становиться на чью-либо сторону в этой войне.

Алсо и Шифто разом удивленно посмотрели на него.

– Как же зачем? – Шифто скрутил свой длинный ус в тонкий шнур. – Я ведь мог!

– У него были силы и возможность, чтобы сделать это, и долг, – пояснил Алсо. – Среди нас, горцев, грех не делать то, что можешь и к чему призывает тебя сердце. Это как если бы у тебя был топор, но ты не рубишь им дрова и брату не даешь, а прячешь в сундуке, пока он не заржавеет. Наши старцы учат: «Следуй велению своего сердца. Делай, что может твоя рука, и не плюй в лицо Создателю, который дал желание сердцу и силу руке».

Братья продолжили беседу, а Итин задумался над тем, что рассказал Шифто. Этот рассказ озадачил его. Новое ущелье до самой Ары… Скала, которая была и которой вдруг не стало… Но ведь и здесь, где стоит сейчас этот дом, тоже раньше была скала… а теперь ее нет. Есть ли у арайцев Мастера Стихий?

Еще беспокоили его слова Алсо о велении сердца. Ведь у него был этот «топор» – его Дар Архитектора, что уже долгие годы «ржавеет в сундуке»…

Вирд

– Сколько же в тебе всего намешано, парень? – спрашивал Гани Наэль Вирда, когда они въезжали в Шеалсон.

Путь до Шеалсона занял около пяти дней. И вот на горизонте появились первые домики, а вдали показались шпили городских башен. Городок был небольшим, но богатым, ухоженным, красивым и мирным. Он даже не обнесен городской стеной, как Бурон. Жители Тарии долгие годы прожили в мире и нападения не опасались.

Теперь караван Фенэ двигался вместе с отрядом Мастера Агаята. По дороге его численность пополнилась еще двумя отрядами, отбившимися от основных сил. Они решили идти к Шеалсону и преградить дорогу арайским бандам, если те вздумают взять город или пойти дальше, к столице.

В такой компании опытных воинов госпожа Фенэ наконец почувствовала себя спокойно и с чистым сердцем отпустила Алота назад на границу.

– Ты и вправду перемещался? – не унимался Наэль.

– Я не знаю. – Вирд был раздражен. Он действительно не понимал, что происходит с ним, он был как оторванный от дерева лист на сильном ветру: его бросало то в одну, то в другую сторону, то закручивало в смерче, то оставляло свободно падающим, но покоя он не знал ни днем, ни ночью. Ночью приходили сны. Он видел каких-то странных людей, которые прятались по домам и повторяли, что к ним идет Атаятан-Сионото-Лос. Он продолжал видеть эффов, убивающих Одаренных, и еще каких-то существ, похожих на очень крупных людей, но в то же время и напоминающих чем-то эффов. Видел он и реки крови и наполняющуюся чашу. Видел и город под куполом, смотрел, как живут там люди, – этот сон он любил.