Рецепт красивой смерти - Алексей Макеев

И снова технически эти показания можно было бы оспорить. Гладышев мог, например, сделать запись работы перфоратора, выставить воспроизводящее устройство на таймер включения и уехать. В нужное время запись включилась, а затем, когда воспроизведение закончилось, шум утих. Проверить это было можно, но только восемь лет назад. Сейчас же Гуров и Крячко могли только гадать, действительно ли Гладышев занимался ремонтом в момент взрыва или это было хорошо продуманное алиби.

Можно, конечно, попытаться отыскать строчивших жалобы соседей, но вряд ли их показаниям можно было верить. Раз уж им пришлось сменить место жительства из-за неприязни к Гладышеву, объективными свидетелями их явно не назовешь. И все же Гуров и Крячко пришли к единодушному мнению: Гладышев отдел не взрывал, но информация о том, кто это сделал, находится в его памяти. Вот почему Гуров так рассчитывал на его откровения во время поездки, вот почему Крячко из кожи вон лез, чтобы разговорить задержанного.

Увы, их надеждам не суждено было сбыться. Остаток пути до Москвы Гладышев просидел с закрытыми глазами и плотно стиснутыми губами. План полковников провалился, а запасного ни Крячко, ни Гуров не подготовили.

В Москву вернулись около одиннадцати часов утра. Ночь ехали без остановок. Где-то на полпути Крячко сменил Гурова за рулем, но подремать ни тому ни другому не удалось. Соседство с задержанным к этому не располагало, так что в Управление они приехали уставшие и сонные. И все же опознание решили провести не откладывая. Сперва в комнату, где сидел Гладышев, привели Мережко. Он лишь подтвердил факт знакомства с Гладышевым, которого тот и так не отрицал. Жил ли Гладышев у него в доме в интересующий следствие период, Мережко вспомнить не смог.

А вот Харитоша с ходу заявил, что Гладышева видит впервые. Он общался с другим парнем, чуть ниже ростом, чуть более хлипким и с совершенно другим выговором. Кроме того, пока сидел, вспомнил еще одну приметную деталь: мужик с наколкой на пальце смешно шепелявил, пришептывая букву «к». Слово «кухня» в его исполнении звучало, как «хухня». Это смешило Харитошу, и он пару раз буквально вынудил соседа произнести это слово. Про чувство юмора Харитоши Гуров и Крячко уже были наслышаны, так что новое заявление их не удивило. Гладышев по приказу дважды произнес фразу, где употреблялось ключевое слово, но, как и ожидалось, никакой шепелявости в его речи не обнаружилось.

Подписав протокол опознания, Харитоша вернулся в камеру. По-хорошему, и Мережко, и Харитошу следовало отпустить, но Гуров медлил, пользуясь правом трех суток. Он все еще надеялся, что выйдет на след настоящего Взрывателя, и тогда помощь Мережко и Харитоши понадобится немедленно. Отправив в камеру и Гладышева, полковники поплелись на доклад к генералу.

Увидев, в каком плачевном состоянии находятся его друзья, Орлов заявил, что надолго не задержит. Гуров вкратце рассказал о задержании Гладышева, о его заявлении и согласии дать признательные показания, о своих сомнениях и о том, как прошло опознание. Обсудив ситуацию, решили дать Гладышеву сутки на размышление, а полковникам те же сутки на отдых. Прежде чем уйти, Гуров обратился к генералу с просьбой: задерживать Мережко и Харитошу дольше чем на трое суток не положено по закону, а отпускать их по домам он не хотел. Особенно это касалось Харитоши, который мало того что жил далеко, да еще контролировать свои поступки совершенно не умел.

– Выпусти Харитошу, и неизвестно, где он окажется через сутки, – заявил Лев. – Да и Мережко может дров наломать. Начнет, например, всех своих постояльцев обзванивать, пытаясь вести собственное расследование. Для пользы дела, разумеется, но нам-то от этого не легче. Что, если своими звонками он предупредит настоящего Взрывателя?

– Говори конкретнее, что предлагаешь, – поторопил Орлов.

– Хочу перевести их на конспиративную квартиру. При управлении такие имеются. Мы ими пользуемся в рамках программы защиты свидетелей.

– И от кого же ты собрался защищать Харитошу и Мережко? – скептически выгнул брови генерал. – Разве им кто-то угрожает?

– От самих себя, – ответил Гуров. – Для пользы дела ведь, товарищ генерал. Пусть пока под рукой побудут, а там решим, что с ними делать. Нехорошо это, невинных в камере держать.

– Не такие уж они невинные, – возразил Крячко. – Мережко в дом преступника впустил, значит, пусть косвенно, но виновен. Харитоша – вообще отдельная песня. Так что твоя совесть может спать спокойно, им обоим лишние сутки за решеткой только на пользу пойдут. Говорят, хорошо мозги прочищает.

– Тут я со Стасом солидарен, – кивнул Орлов. – Сутки пусть сидят, не растают. А вам двадцать четыре часа отдыха. Время пошло, господа офицеры. Марш по домам, и чтобы до завтрашнего обеда я вас не видел!

Гуров и Крячко с радостью подчинились, они и правда с ног валились от усталости. Даже в кабинет к себе заходить не стали, сразу на парковку рванули. Машина Крячко осталась у дома, и Гуров любезно предложил подбросить напарника до дома. Пока ехали, обсуждали финт, который выкинул Гладышев.

– Как думаешь, чего ради он на себя взрыв берет? – задумчиво проговорил Станислав.

– Не хочет подставлять того, кто реально виновен, – без тени сомнения ответил Лев. – Либо чем-то ему обязан, либо считает, что косвенно виновен в смерти шести человек. Но, скорее, обе причины сразу.

– А по мне, так он просто боится, – выдал Крячко. – Когда я про наколку сказал, Гладышев явно испугался. Я еще подумал тогда: новость-то хорошая, почему же она его так напугала? Теперь уверен, он не обвинений боится, а того, что случится, если он сдаст истинного виновника.

– Может, ты и прав, – не стал спорить Гуров. – Гладышев сидел целых три года, это немалый срок. Успел поднабраться уголовной этики. Такие своих не сдают, им легче новый срок отмотать, чем сидельца сдать. А тут еще и вор. Сам знаешь, воры на зоне – каста особая.

– Думаешь, это кто-то из тех, с кем он сидел?

– Наверняка не скажешь, – ответил Гуров, – но проверить придется. Шепелявый, да еще с наколкой, можно попытаться вычислить.

– Снова возня в песочнице, – проворчал Стас. – Ну, найдем мы шепелявого, а как доказать, что он отдел взорвал?

– На это у нас Харитоша есть, – напомнил Гуров. – Опознает в шепелявом гостя Мережко, будет что предъявить.

– Что предъявить? Что он гостил в Москве? А как доказать, что он у отдела был? Что взрывное устройство в отдел подбросил?

– Вот об этом я до поездки в Курск и говорил. Мы должны не просто Взрывателя искать, а найти причину этого взрыва. Для этого следует проштудировать, протокол за протоколом, все листы из дела восьмилетней давности. Поднять все документы, обойти всех свидетелей, поговорить с каждым, кто тогда работал в отделе. Найдем причину, отыщется и связь между шепелявым и Дмитровским отделом. Я в этом уверен.

– Ладно, отложим догадки до завтрашнего дня, – вздохнув, предложил Крячко. – Спать жутко охота, аж башка трещит.

– Выгружайся, приехали. – Гуров остановил машину у подъезда Крячко.