Ранняя философия Эдмунда Гуссерля (Галле, 1887–1901) - Неля Васильевна Мотрошилова

составными (zusammengesetzte); отношения, в которых нет этого момента, можно считать простыми (7120–23).

Предварительные рассуждения об отношениях были нужны Гуссерлю для того, чтобы снова перейти к центральной, в данном контексте, проблеме анализа, а именно к вопросу: «являются ли отношения, которые объединяют предметы (некоторой) совокупности и которые мы назвали коллективными объединениями, первичными отношениями в вышеназванном смысле, какими, например, являются метафизические и континуальные объединения, или мы должны, быть может, выделить [здесь] класс психических отношений?» (7126–31).

Анализ дальнейших рассуждений Гуссерля поможет нам, с одной стороны, лучше уяснить смысл его различения «первичных» и (собственно) «психических» отношений, а с другой стороны, вместе с автором ФА продвинуться дальше по пути расшифровки специфики «коллективных объединений», которые, как мы теперь знаем, у Гуссерля ответственны за происхождение всеобщих числовых понятий.

Гуссерль предлагает разобрать какие-либо «первичные представляемые целостности» (Vorstellungsganzen). Скажем, речь идет о такой целостности представлений, которую мы называем «розой». Здесь – внимание! – речь у Гуссерля идет не о самой розе, а о том, как мы представляем её как некую целостность. При образовании этой целостности (все же целостности сознания) мы как бы последовательно движемся от одной части к другой отличающейся части: скажем, сначала мы видим, отмечаем, что у розы есть листья, стебель (физические части); потом мы говорим о цветке, его цвете, интенсивности цвета (ярко-красная роза), её запахе и т. д. «Каждая часть вычленяется благодаря тому, что мы её специально замечаем (“durch ein besonderes Bemerken”) и прочно объединяем в одно целое с другими частями. В качестве следующего шага анализа возникает, как мы видим, совокупность (Inbegriff), и именно как совокупность замеченных особо (für sich) частей целого» (7212–16). Эта целостность, по Гуссерлю, созерцаема (anschauliche) – указание принципиально важное. Последующее же объединение – а оно именно «коллективное» – по Гуссерлю, уже может не иметь и часто не имеет признака созерцаемости, усматриваемости (7225–29).

Сравним, приглашает Гуссерль в ФА несколько позже, «коллективные соединения» с отношениями равенства, подобия, увеличения и т. д. Благодаря ряду промежуточных ступеней анализа Гуссерль приходит к выводу, к которому склоняют, утверждает он, «многочисленные свидетельства, но прежде всего сам внутренний опыт» (7325–26): «коллективное единство» само не дано доступным созерцанию образом в «содержательном представлении»; сознание имеет его «только в известных (gewissen) психических актах, которые объединяющим образом охватывают содержание…» (7328–30). Отношения единства, объединения здесь таковы, что объединяются «особые и специфически определенные первичные содержания отношений» (7218–19). В таких случаях само объединение – нечто дополнительное, бо́льшее (das Mehr) сравнительно с наличием простой совокупности (dem bloβen Inbegriff), которая лишь удерживает (в сознании) части целого, не занимаясь объединением в подлинном смысле. А вот в случае реализуемого объединения отношения не просто имеются, но их можно воспринимать созерцательно, можно легко фиксировать в ходе специального преемственного (континуального) анализа. (Например, тогда, когда наш взгляд постепенно, последовательно и именно объединяющим образом охватывает все части розы).

Что же касается интересующего Гуссерля коллективного объединения, то он прямо-таки обескураживающе, парадоксально заявляет: «…коллективное объединение – в сравнении с первичными содержаниями – это в известном смысле случай отсутствия отношений (Relationslosigkeit)» (7236–38). Чтобы понять, что это значит, вспомним, что суть и направленность гуссерлевского поиска состоит в том, чтобы раскрыть истоки действий сознания, благодаря которым мы «коллективистски» объединяем такие сосчитываемые с помощью одних и тех же чисел «предметы» в широком смысле, как, например, 4 яблока, 4 лошади, 4 ангела и т. д. «В этом случае содержания просто мыслятся “вместе”, мыслятся как совокупность. Их ни в коем случае нельзя считать действительно несоединенными, лишенными отношений. Напротив, они соединены – [но] благодаря удерживающему их вместе психическому акту. Однако в содержании этого последнего отсутствует всякое единение, которое можно было бы заметить» (733–7; курсив мой. – Н. М.).

Вот почему, заявляет Гуссерль, коллективные объединения вообще нельзя относить к классу первичных отношений (7311–12). Отсюда – следующее определение «коллективных объединений»: они «не даны созерцательно в содержании представлений, но имеют своими частями только известные психические акты, которые обнимают содержания, объединяя их…» (7327–30). «Совокупность, – делает Гуссерль, общий вывод, который в силу его важности в резюмировании хода мыслей в III главе он выделяет разрядкой, – возникает тогда, когда пробуждается сам по себе объединяющий интерес и вместе с ним объединяющее подмечание (Bemerken) различных содержаний. Следовательно, коллективное объединение тоже можно ухватить только благодаря рефлексии на тот психический акт, благодаря которому вызывается к жизни данная совокупность (Inbegriff)» (747–13). Подтверждение всему этому мы можем легко найти во внутреннем опыте, заявляет Гуссерль. Когда люди мыслят вместе в высшей степени различные предметы (в примере Гуссерля – это красный цвет, луна и Наполеон, если мы говорим, что это три «содержания сознания»), то «соединение» возникает исключительно в данном акте мысли.

При этом акты, осуществляющие «коллективное объединение» (над чем предлагает задуматься Гуссерль), имеют совершенно специфический характер. Имеются акты «первого порядка» – с их помощью мы мыслим каждое отдельное содержание. А вот для их объединения нужны как бы синтезирующие акты, которые Гуссерль именует «актами второго порядка». А когда мы, например, выражаем множественность из шести объектов в форме 3+3 или 2+2+2, то в силу вступают «акты третьего порядка» (См. 7420–34).

Специфический целевой интерес III главы ФА – это, напомним, как раз “коллективное объединение представлений», позволяющее образовывать специальные единства, совокупности (Inbegriffe) – относящиеся как к физическим предметам, так и к математическим понятиям. Гуссерль постулирует наличие переходов от созерцательно закрепляемых единств (скажем, единства частей самого предмета – листьев, стебля и т. п. розы, её качеств – цвета, запаха, их градаций, интенсивности) к единствам, которые прочно сохраняются в сознании независимо от того, созерцаются ли в любой данный момент или нет объединяемые части и предметы. Думается, что эта констатация верна и существенна. Верно то, что: 1) и при образовании, фигурировании слов и понятий любой степени сложности (роза, растение, луна, планеты и т. п.) какие-то сопутствующие представления играли и играют немалую роль (какие именно – специальный вопрос); 2) сами представления специфицируются, видоизменяются в зависимости от того, какие задачи решает сознание, точнее, человек с помощью своего сознания – устанавливаются ли простые (einfache) отношения или «многочленные единства коллекции» (mehrgliedrigen Kollektionen) (7437–38). Во втором случае, согласно Гуссерлю, возникает вопрос: имеет ли место целая ткань (Gewebe-паутина) из коллективных представлений? «Не думаю», – коротко отвечает на него Гуссерль (751). Ибо он полагает: «Коллигирующий акт охватывает все его члены без особых увязываний (Sonderverknüpfungen), и там, где, как мы полагаем, их можно заметить; более точное рассмотрение показывает: эти гетерогенные увязывания конкурируют с увязыванием в коллекции»