Блондинка в бетоне - Майкл Коннелли

Оторвав взгляд от пола, Локке посмотрел на Босха.

– Плюс вся эта недавняя активность, – сказал он. – Суд, о котором пишут в газетах. Его записка. Его участие в деле как детектива. Такая повышенная активность должна ускорить конец цикла. Не упускайте его, Гарри. Возможно, осталось совсем немного.

Повернувшись, он посмотрел на календарь, висевший на стене рядом с дверью. На листе было нарисовано нечто вроде лабиринта. Неожиданно Локке начал смеяться – Босх не мог понять почему.

– Что такое? – спросил он.

– Господи, да в эти выходные будет еще и полнолуние! – Он резко повернулся. – Вы можете взять меня на наблюдение?

– Что?

– Возьмите меня с собой. С точки зрения психосексуальных исследований это же редчайшая возможность! Непосредственно наблюдать за поведением сексуального садиста – это же просто невероятно. Гарри, это может принести мне грант от Хопкинса.[33]Это может… это может… – его глаза горели, – помочь мне вырваться из этого проклятого подвала!

Решив, что допустил ошибку, Босх встал. Стремление обеспечить свое будущее заслонило для Локке все остальное. Он пришел сюда за помощью, а вовсе не для того, чтобы сделать Локке психиатром года.

– Послушайте, мы говорим о реальном убийце. Реальных людях. Реальной крови. Я не собираюсь делать ничего, что могло бы повредить расследованию. Наблюдение – очень деликатная операция. А если добавить к этому, что наблюдать надо за копом, то она становится еще труднее. Я не могу вас туда взять – даже не просите. Я могу рассказать вам о происходящем и сообщить все, что я знаю, но ни я, ни мой начальник не можем согласиться на участие в этом гражданского лица.

Локке опустил глаза и сразу стал похож на провинившегося школьника. Коротко взглянув на окно, он обошел вокруг стола и с удрученным видом сел.

– Да, конечно, – тихо сказал он. – Я прекрасно все понимаю, Гарри. Я увлекся. Важно остановить этого человека. Об исследованиях будем беспокоиться потом. Значит, семимесячный цикл. М-да, это впечатляет.

Стряхнув пепел, Босх снова сел.

– Ну, учитывая источник, точно сказать этого нельзя. Могут быть и другие.

– Сомневаюсь.

Пощупав переносицу, Локке откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Пару секунд он не двигался.

– Я не сплю, Гарри. Просто я думаю. Размышляю.

Босх наблюдал за ним – все это было очень странно, – потом его внимание переключилось на книги. Непосредственно над головой Локке стояли книги, написанные им самим. Их было несколько, каждая с его фамилией на корешке, в нескольких экземплярах. Наверно, подумал Босх, чтобы можно было их раздавать. Босх заметил пять экземпляров книги «Черные сердца» (ее Локке упоминал на суде) и три экземпляра книги под названием «Частная сексуальная жизнь публичной порнопринцессы».

– Вы писали о порнобизнесе?

Он открыл глаза.

– Что? Ах да. Эту книгу я написал перед «Черными сердцами». Вы ее читали?

– Гм! Нет, не читал.

Он снова закрыл глаза.

– Конечно, не читали. Несмотря на хлесткий заголовок, на самом деле это учебник. Университетского уровня. Когда я в последний раз говорил с издателем, его продавали в ста сорока шести университетах, включая Хопкинса. Книга вышла два года назад, четвертым изданием, а я так до сих пор и не получил авторских отчислений.[34]Хотите ее почитать?

– Не отказался бы.

– Ну, когда будете уходить, там в студенческом обществе их продают. Должен предупредить, книжка стоит недешево – тридцать баксов. Но я уверен, что вы можете себе это позволить. Должен также предупредить, что книга весьма откровенна.

Босха возмутило то, что Локке не дал ему один из стоявших на полке экземпляров. Возможно, это была детская месть за отказ дать ему участвовать в наблюдении. Интересно, что сказала бы об этом Мелисса, специалист по детской психологии?

– Насчет этого подозреваемого. Есть еще одна вещь. И я не знаю, что она означает.

Локке открыл глаза, но с места не сдвинулся.

– Он развелся примерно за год до того, как начались убийства. В деле о разводе его жена упоминает об утрате супружеской общности. Это укладывается в схему?

– Они перестали этим заниматься?

– Наверное. Об этом написано в судебном деле.

– Вполне возможно, что укладывается. Но если честно, то мы, психиатры, можем вписать любую активность в любой высказанный прогноз. Впрочем, ваш подозреваемый по отношению к собственной жене мог просто стать импотентом. Он развивался в направлении своей эротической матрицы, а она не принимала в этом участия. Вот он и забросил ее.

– Значит, вы не считаете, что это ставит под сомнение наши подозрения?

– Напротив, по моему мнению, это лишь подтверждает, что он претерпел значительные психологические изменения. В сексуальном плане его личность развивается.

Босх попытался представить себе Мора. Каждый день копаясь в порнографии, в конце концов немудрено потерять интерес и к собственной жене.

– Вы можете сказать мне еще что-нибудь об этом подозреваемом? Что-нибудь такое, что может нам помочь? У нас на него ничего нет. Нет вероятной причины.[35]Мы не можем его арестовать. Мы можем только наблюдать. И это очень опасно. Если мы его потеряем…

– Он может снова убить.

– Именно так.

– Но и тогда вы все равно останетесь без вероятной причины и без улик.

– А как насчет трофеев? Что я должен искать?

– Где?

– У него дома.

– А, понятно. Вы хотите продолжить свое профессиональное взаимодействие и навестить его дома? Возможно, попав туда с помощью какой-то уловки? Но вы же не сможете свободно там передвигаться.

– Может, и смогу, если кто-то другой отвлечет его внимание. Я пойду не один.

Локке подался вперед, его глаза снова загорелись.

– А что, если вы его задержите, а я посмотрю? Я ведь эксперт в этом деле, Гарри. Отвлечь его внимание вам удастся лучше. Пока вы будете разговаривать на профессиональные темы, я попрошусь в ванную. Я быстрее пойму…

– Забудьте об этом, доктор Локке! Послушайте, это совершенно исключено. Понимаете? Это слишком опасно. А теперь – вы хотите мне помочь или нет?