Свинец в крови - Рафаэль Кардетти

Я не сделал ничего, чтобы приободрить ее. Я хотел отомстить ей за ту кошмарную ночь, которую она устроила мне после смерти Монти в галерее.

— Ну что, Алекс, узнаете капитана Новак?

— Конечно. Счастлив вновь увидеть вас, Сара. Надо сказать, вы выглядите менее грозно, чем при нашей последней встрече...

Сара Новак попыталась что-то ответить мне, несмотря на кляп. Мне показалось, что я расслышал что-то вроде «сукина сына». Мое влечение к ней лишь усилилось.

— Вы ведете себя неблагоразумно, оскорбляя психопата, Сара. Никто не может предугадать его реакцию. Я могу в любой момент слететь с катушек. Вы говорили мне об этом при нашей первой встрече, когда сообщили о смерти Наталии. Мы с вами немного позабавимся, а потом вы снова вернетесь в общество милых грызунов нашего хозяина. Что скажете по поводу такой программы, господин Д'Изола?

— Восхитительно. Камера у меня наготове. Я не упущу ни одного вопля капитана Новак. А вы не забыли картину?

Я показал ему картонный тубус:

— Я отдам ее вам, когда вы скажете мне, где содержится мой отец. Картина в обмен на информацию. Мы так договорились.

Д'Изола встал с табурета, сделал несколько шагов ко мне и встал, глядя мне прямо в лицо.

— Неужели вы поверили, что ваша комедия сработает? Алекс, на настоящего злодея вы не тянете. Вы никогда не позволите мне убить эту женщину. Она по-прежнему остается вашим лучшим козырем, чтобы оправдаться.

В этот момент Сара Новак поняла, что я на ее стороне. В ее взгляде я увидел признаки волнения. Я был ее спасительной соломинкой, и она прекрасно осознавала это.

Она изо всех сил потянула наручники, но не сдвинула радиатор ни на миллиметр.

Д'Изола рассеянно посмотрел на нее:

— Приберегите силы для крыс, капитан Новак. Вам они скоро понадобятся. Что до вас, милый Алекс, вы отдадите мне картину.

На этот приказ я не отреагировал. Томмазо Д'Изола вялым жестом достал револьвер.

— В этой комнате нет ковра, Алекс. С кафеля кровь смывается очень хорошо. Соответственно, я могу всадить пулю вам в сердце, и это никого не напугает. Поверьте, если вы немедленно не отдадите мне картину, я так и сделаю.

В ожидании вмешательства Тененти я не шелохнулся. Из коридора послышались шаги, и я повернулся. Тененти действительно шел ко мне, но он был не один. Другой человек шел за ним, приставив пистолет к его затылку.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы узнать этого человека, которого я видел накануне по телевизору, — и все потому, что он был одет в обычный костюм.

Кардинал Марини толкнул Тененти ко мне и встал рядом с банкиром. Ангельское выражение на его лице сменилось высокомерной улыбкой. Стоявший передо мной человек был не кандидатом на папский престол, а заказчиком убийства моей матери.

В этих обстоятельствах я затруднялся найти в нем хоть какое-то обаяние. В любом случае ясно было одно: учитывая, как умело он манипулировал толпами, передо мной стоял чемпион мира по лицемерию во всех весовых категориях. Не найди он свое призвание в религии, из него вышел бы отличный актер.

— Я пришел вовремя, не так ли? — осведомился он по-итальянски. — Я увидел какого-то бродягу, слонявшегося вокруг клиники, и пригласил его на праздник.

— Прости, Алекс... — вздохнул Тененти.

— Ничего. Следовало ожидать, что этот гад придет не один. Вот он и появился в сопровождении начальничка собственной персоной... Какая честь для нас, кардинал. Обычно вы поручаете грязную работу наемным убийцам.

— А на сей раз я решил лично убедиться в том, что вас уничтожат. Это большая самонадеянность с вашей стороны — думать, что нас можно так легко поймать в ловушку. Да посмотрите вы на себя! Дряхлый левак и безрассудный сирота! Команда, заведомо обреченная проиграть! Особенно вы, Алекс. В этом вы очень похожи на своих родителей. Они погибли из-за собственной глупости, а ваша глупость позволит вам очень скоро присоединиться к ним.

— Что это значит? Что вы сделали с моим отцом?

— Добиться его экстрадиции было проще простого. Только так мы могли вынудить вас прибыть сюда, причем с картиной. Несмотря ни на что, он был еще слишком опасен, чтобы мы оставили его в живых. Ну, вот мы и решили ускорить его кончину на несколько недель. Он испустил дух еще до того, как самолет приземлился в Риме. Трагическое, но необходимое событие. Когда все уляжется, власти опубликуют сообщение о смерти, составленное по всей форме. Покажите ему, Д'Изола.

Банкир достал из внутреннего кармана пиджака снимок и показал мне. Обнаженное тело моего отца лежало на каталке в морге.

Я швырнул фотографию на пол и, не раздумывая, бросился на Марини.

— Сволочь! — заорал я, занося руку для бокового удара.

Священник наставил револьвер мне в грудь. Мой кулак так и замер в воздухе.

— Еще один шаг, Алекс, прошу вас. Еще один шаг, и я, наконец, смогу убить вас. Я так давно мечтаю покончить с семейкой Канторов. Ваш гнусный род угаснет вместе с вами. Но прежде чем сделать это, я хочу убедиться, что вы принесли нужную картину. Проверьте, — приказал он банкиру.

Томмазо Д'Изола вырвал у меня из рук тубус и развернул полотно на столе.

— То, что надо, — подтвердил он.

— Отлично. Подержите-ка их на мушке, будьте так любезны.

Марини убрал пистолет в карман и подошел к автопортрету Орацио Борджанни. Несколько секунд он смотрел на него, потом вынул из кармана маленькую бутылочку и вылил ее содержимое на картину. Над полотном поднялась тонкая струйка дыма: кислота уничтожала, слой за слоем, лак и краски.

Затем кардинал Марини поднял голову и посмотрел на нас.

— Ну что, игра закончена? Я еще не понял, каким образом эта картина попала к вашей матери, но это не имеет ни малейшего значения. Через несколько месяцев я стану Папой. Отныне ничто не препятствует моему избранию. И ничто больше не препятствует тому, чтобы вы оставили этот мир. Где вы намерены исполнить приговор, друг мой?

Д'Изола дулом револьвера указал в сторону коридора.

— Там есть одно подходящее местечко. Я как раз распорядился, чтобы на этой неделе переложили полы. Яма вырыта, осталось только залить цементом. У меня есть все необходимое.

— Отлично. Идите вперед, я буду замыкать шествие. Алекс, будьте так любезны, освободите капитана Новак. Я обещал ее Д'Изоле, но она пригодится нам, чтобы засыпать могилу. Я с удовольствием нажму на курок, но орудовать лопатой — на это я не способен.

Марини бросил мне ключи от наручников. Я освободил Сару Новак и помог ей встать. Она яростным жестом содрала с губ полосу скотча.

— Простите, что втянул вас во все это... — прошептал я.

Она покачала головой.

— Этот подонок снимал, как умирала Наталия! — воскликнула она, указывая на Томмазо Д'Изолу, выходившего из комнаты. — Я видела, что он с ней сделал. Они не могут так просто отделаться.