Спасение души - Али Стюббе

Наклоняясь вперед, я кладу голову на неподвижную грудь Кая.

Но затем каждый мускул в моем теле словно наэлектризован. Я резко выпрямляюсь, когда понимаю, что это исходит от связи. Дрейвен. Вода, застывшая в моих глазах, затуманивает зрение, но я сморгиваю ее. Вскакивая на ноги, я бегу, пока мои легкие не начинают кричать.

Уиро держит Дрейвена в гигантской руке, сотканной из теней, паря над Морем Душ, и это похоже на то, что мое сердце висит на петле, ожидая, когда оно упадет. Дрейвен остается без сознания, его конечности болтаются в темноте, убаюкивающей его, и мое сердце колотится в груди.

— Остановись! — мой голос разрывает горло, когда я падаю на колени, желая умолять Уиро не причинять вреда моей паре. — Пожалуйста, — это слово срывается у меня с языка.

Позади меня все еще бушует лязг стали и ворчание, я знаю, что Финн и Кора, должно быть, устали от того, что отгоняют Падальщиков. Голова Уиро медленно поворачивается, устремляя на меня свои смертоносные глаза.

— Возьми меня вместо него.

Скупая слеза оставляет за собой след отчаяния.

Из его груди эхом вырывается рокот.

— Ты все еще не понимаешь, Эммеральда, — ядовито выплевывает он. — Никто не может заменить избранного. Даже ты.

Бросив последний угрожающий взгляд, он позволяет Дрейвену упасть.

Я вскакиваю на ноги в мгновение ока. Уворачиваюсь от ударов тьмы, которые в меня бросает Уиро, потому что ничто… ничто не остановит меня на пути к моей паре. И все бушующее внутри меня, что медленно нарастало, наконец, взрывается. Тьма набрасывается со всех сторон, шторм, который я сама создаю. Основная сила удара обрушивается прямо на Уиро, оглушая его.

Размахивая руками, я подпрыгиваю в воздух. Чуть не пропустив последний заряд энергии, который Уиро послал в камень у меня под ногами, заставляя землю расколоться на части. Цепляясь за свою тьму, я тенью перепрыгиваю с одного камня на следующий, пока не ныряю в Море Душ с головой.

Прозрачная вода ни холодная, ни теплая. На Ощупь она совсем не похожа на ничто, но мне все равно приходится задерживать дыхание. Раскинув руки, я плыву к нему, позволяя связи направлять меня. Даже когда я открываю глаза, они не обжигают. Каким-то образом, под поверхностью, я могу видеть все.

Моя рука натыкается на что-то твердое, и когда я поворачиваюсь, чтобы посмотреть, я вздрагиваю. Пузырьки воздуха стремительно срываются с моих губ.

Тело. Безжизненно парящее. Кожа мужчины выглядит девственно чистой, как будто тела не разлагаются со временем. Оглядываясь вокруг, мое сердце замирает, когда я вижу сотни тел, подвешенных в этой смертоносной луже.

Я замечаю Дрейвена, брыкаюсь ногами, чтобы дотянуться до него, вытянув руки перед собой. Светящийся белый шар его души поднимается сквозь его тело, и это зрелище заставляет мое сердце учащенно биться и ноги брыкаться быстрее. Когда я хватаю его, то кладу обе руки ему на щеки, прижимаясь губами к его губам.

Я призываю свой свет, когда он исходит из меня, искрой покалывая наши губы.

В ослепительной вспышке его глаза распахиваются и встречаются с моими. Широко раскрытые и немигающие. Хотя в этот момент они не серебристые, его дракон дремлет. Нет, это глаза того цвета, от которых у меня перехватило дыхание, когда я увидела его в первый раз. Льдисто-голубые.

Я сильнее прижимаюсь губами к его губам, когда вижу, как его душа приостанавливает свое восхождение к горлу. Как будто мой небольшой всплеск силы дал ему дополнительный глоток жизни.

Но я начинаю чувствовать апатию. Каждый мускул медленно разглаживает свое напряжение, моя грудь поднимается и опускается в более продолжительном ритме, и рябь тяжести застилает мне глаза.

Время утекает сквозь мои пальцы. Источник силы внутри меня быстро иссякает. Как корабль, попавший в черный водоворот в море, который засасывает под поверхность. Я так устала. Так сильно устала. Мои легкие горят, и на них начинает распространяться онемение.

Собрав часть своей силы, я чувствую, что осталось зерно, ровно столько, чтобы спасти его. Достаточно, чтобы проникнуть в его тело и придать ему сил. И вытащить его из этого омута кражи душ.

Подушечки моих больших пальцев нежно касаются его щек, когда я касаюсь своим лбом его лба.

— Я с тобой.

Я позволяю словам течь сквозь слабеющую связь с каждой унцией тепла, которое может дать мое тело. А затем я ударяю руками ему в грудь, выпуская остаток своей силы в его тело, одновременно вытаскивая его из воды и возвращая на сушу. Небольшая волна моих теней мягко опускает его на землю, прежде чем исчезнуть в туманном хлопке.

Сердце в моей груди перестает петь, но я по-прежнему буду молча любить его с каждым его вздохом. И вот тогда я чувствую это. Ничто. Не жизнь. Не смерть. Но вообще ничего.

— Я люблю тебя, — срывающийся шепот моего голоса — это все, что я могу произнести, надеясь, что он услышит эти последние три слова.

Каждая клеточка моего тела замирает. Кровь в моих венах перестает течь. Намек на тепло под моей кожей исчезает, пока все не становится холодным. Мои глаза замечают вспышку света вокруг меня, прежде чем закрываются, и все погружается во тьму.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Дрейвен

Для меня это уже слишком.

Вода подступает к моему горлу. Перекатываясь на бок, я кашляю, пока не могу сделать большой глоток воздуха. Все, блядь, болит.

Железо Виверны — мое проклятие. Единственное, что для меня — верная смерть. Но каким-то образом… Каким-то образом гребаная Эмма спасла меня, когда использовала свою силу через связь. Я никогда не слышал, чтобы пара могла исцелить другого, но она это сделала. Не полностью, но достаточно, чтобы избавить мою плоть от воздействия железа виверны, внутренне исцеляя каждый орган, который был порезан. Все, что осталось — это открытые внешние слои кожи, но этого недостаточно, чтобы убить меня.

Мое тело протестует против каждого напряжения мышц, каждого вздоха и каждой мысли. Я мысленно прогоняю туман, чувствуя, как вся моя кровь отхлынула от тела.

Ее голос эхом отдается в моей голове, быстро переходя на еле слышный шепот.

— Я люблю тебя.

Эмма.

Эмма. Эмма. Эмма.

Мысленно повторяю ее имя, как молитву.

Нет!

Как она смеет рисковать своей жизнью ради меня! Только для того, чтобы не спасти и себя! Гребаный мир может выжить и без меня, но без нее он весь обратится в пепел. У нее впереди так много дней. Она может предложить этому миру так много