Брак по принуждению - Лана Кроу

здесь он подарок бывшей возлюбленной точно не станет покупать. А вот молодая парочка боролась за два кресла с неистовой силой, как и еще несколько пар.

Среди них было семейство Брау и лорд Харрис. Ставки росли бешено. Семейство Брау вообще любили захламлять свое поместье безвкусной утварью, а лорд Харрис переехал не так давно, и просто желал с изыском обставить свеженькое поместье.

Но, к сожалению, ни семейство Брау, ни лорд Харрис не подходили для нашего с Дэйроном дела. Брау точно не поедут в Борнмут, слишком они прижимистые. А вот лорд Харрис, только переехал, и точно не будет искать себе летнюю резиденцию. Хотя…

Не стала вычеркивать последнего из списка. Тем более деньги у него водились ,и таки желанные кресла он выиграл, получив дозу одобрения и поддержки. В то время как остальных утешали рядом стоящие.

Но свою долю внимания получали и те, и другие. Оценивают не только по покупкам, но и по ставкам. Чем выше ставка, тем богаче человек и тем желаннее с ним связь.

- Третий лот из пяти, – напряженно добавил Дэйрон.

И переживать было из-за чего мы практически стояли на задворках. И в то время, как все обсуждали лоты, выигрывали и проигрывали, мы стояли совершенно никому неинтересные.

Третий лот снова выносили слуги – софа обитая дорогим сукном с резными ножками. Отец Дороти принялся расхваливать дерево и шутить, как сложно было привезти этот лот с юга. Толпа похихикала, и я увидела, как они разгорелись интересом к заморской софе.

Слуги разносили напитки и закуски. Толпа все больше желала что-то с собой сегодня увезти. Поэтому, когда за диванчик назначили начальную цену в десять мешочков, никто не смутился. Напротив, количество желающих только увеличилось до семи человек. И из них я подметила пять пар, которых точно следовало пригласить на наш аукцион.

Лот продался быстро, когда герцогиня Андерсон назначила цену в пятьдесят мешочков, а именно, в пять тысяч золотых. За эту сумму можно было года два содержать поместье в столице.

К слову герцогиня любила все дорогое, и эта софа ей даже была не нужна. Она единственная из женщин озвучивала ставку самостоятельно, ведь ей позволял это титул. Андерсон хотела напомнить всем присутствующим, что она одна из самых влиятельных женщин столицы. А софу и вовсе передарит кому-то из знакомых.

Герцогиню точно стоило позвать. Ведь даже если не нужна будет земля, она ее купит, если посчитает, что владеть ею весьма интересно.

Снова небольшой перерыв, восхищенные вздохи и живое общение, в котором мы не участвовали. Даже аппетит пропал, и канапе проходили мимо нас супругом, а вот по бокалу вина мы осушили очень уж быстро.

Все было зря! На нас никто не обращал внимания, и после того, как закончится аукцион, все будут разбиваться на группы, чтобы обсудить свои совершенные или нет покупки, а мы будем стоять в стороне.

Четвертый лот вынес сам хозяин. Это была интересная шкатулка. В ней на дорогом бархате лежало украшение из ниолита. Очень редкий материал для нас, его привозили с юга. А добывали в горах, а не в шахтах.

Стоимость лота начиналась от тысячи золотых. Теперь уже количество участников сильно уменьшилось. Но аукцион не переставал быть таким же интересным.

Всего участвовало пять пар, и все пять я знала. Высокородные, богатые и горячие. Они достаточно выпили, чтобы совершить такую покупку и были в благодатном настроении, чтобы потом ее обсудить.

В этот раз семейство Дороти, и правда, расстарались, собрав самых богатых людей столицы.

Это было не просто колье, а предмет роскоши. Это вам не кресло или софа. Это колье, которое знатный мужчина оденет на свою жену или невесту, а потом выведет в свет. И все знатные господа будут знать его цену. Это показатель богатства и успеха.

Все пять пар вели ожесточенную борьбу. В итоге колье продали за тридцать тысяч золотых. Немыслимые деньги, даже в лучшие времена я не смогла бы себе такое позволить.

После четвертого лота я видела, как начали формироваться кружки по интересам. Те ,кто делал ставки поменьше, те кто делал средние, и самые богатые господа, которые с упоением или сожалением обсуждали такой проигрыш или желанную победу.

Мы же не попадали ни в один кружок. А нужно было попасть в самый элитный. Ведь с людьми, которые стояли там желали пообщаться все, но только они выбирали, с кем желают говорить.

Я взвешивала все риски, обдумывая авантюру. Но поверит ли в меня Дэйрон?

И вот внесли последний лот. И это было коллекционное ружье. Оно было сделано из очень дорого материала, полностью отлито из паларина, особого металла, который добывали в рудах юга с выгравированными узорами,  инкрустированные неолитом и черным золотом.

Дорогая покупка, слишком дорогая. Это ружье было для охоты. Разве может кто-то целое состояние принести на охоту?

Я осмотрелась и увидела сразу нескольких желающих, среди которых был и лорд Дорз. Должно быть, он забыл про первоначальный план и возжелал приобрести себе дорогую игрушку, которой можно будет хвастаться в самых высших кругах.

Одно дело женщина с колье и танцы, другое ежегодная охота среди аристократов. Туда сплывались все сливки, и, имея такое ружье, можно было привлечь к себе интересом герцогов не только столицы, но и других городов.

- Начальная ставка пятьдесят тысяч золотых, – прозвучала цена после долгого описания предмета. Я сглотнула, посмотрела на Дорза, он тоже. Думаю, это и ему было не по карману.

- Пятьдесят пять тысяч, - прозвучал голос сзади. Я внимательно посмотрела на мужчину в синем дорогом костюме, по возрасту ему было лет сорок. Я не знала, кто это. Но могла догадаться, что герцог. Рядом с ним стояла и спутница, моложе в два раза, она самодовольно хлопала глазками, понимая, что они самые богатые здесь. Больше ставок не было. – В этом году мне предстоит охота с самим королем, – сказал он самодовольно стоящему рядом герцогу Вайсу. - А значит, я не уйду без этого ружья.

Отец Дороти сделал первый удар молотком, называя немыслимую ставку.

- Дэйрон ,– резко сказала я, супруг посмотрел на меня. – Делай ставку, - успела сказать я, когда молоток ударил второй раз.

- Семьдесят тысяч! – громко сказал мой супруг, и я даже вздрогнула. Но быстро вяла себя в руки. Ведь наша пара привлекал всеобщее внимание.

- Семьдесят пять, – хмыкнул стоящий позади мужчина.

Он был достаточно богат, чтобы соперник его раззадорил, вместо того чтобы расстроить.