Брак по принуждению - Лана Кроу

- Должно быть, целители, - расстроился папенька, вечер ведь был уже достаточно поздним. А целитель обещал прийти как раз ближе к ночи.

Ульрих пошел открыть дверь. Но вернулся совершенно один с конвертом в руках.

- Письмо для лорда Лэстера, срочное, отправлено с помощью бытовой магии.

Мой супруг нахмурился от такой вести, да и я тоже сразу же распереживалась. Над столом, за которым еще недавно велись шумные разговоры и лился смех, повисла гробовая тишина.  Было слышно тиканье часов.

Дэйрон поднялся со стула и принял конверт. Он не стал тянуть и сразу же его развернул, пробежав глазами по буквам.

Я все пыталась себя утешить, что это просто вести. Возможно, рабочие желали сообщить что-то важное?

Письмо Дэйрон прочитал быстро, хотя и показалось, что прошел целый час в тишине. Было видно, тот кто писал, желал сообщить самое важное без подробностей.

Благо и Дэйрон не стал делать тайн.

- Это письмо от Маркуса. Он пишет, что у нас произошли большие неприятности. И я срочно нужен в Бормнуте, – сказал Дэйрон, он был очень напряжен. – Лучше выехать сегодня в ночь, - добавил он.

***

Дэйрон

От полученных новостей сразу же заболела голова, как в прямом, так и в переносном смысле. Маркус не стал бы писать, если бы дело не было действительно важным. Письмо состояло из нескольких строчек, но мой друг говорил, что дело неотложное, и это касалось дороги.

Пришлось собираться впопыхах. За несколько часов Николь собрала пару чемоданов с какими-то предметами быта для украшения поместья. А Ульрих вызвал для нас карету заряженную бытовой магией.

Собрались мы быстро, но для меня время летело иначе. Ведь головная боль прогрессировала. А у меня даже не было зелья, чтобы уснуть в карете.

Я жалел, что сегодняшний вечер закончился таким образом. Мы быстро попрощались со всей семьей. Сложно было смотреть, как София плачет и как Николь еле сдерживается, когда отец уходит на второй этаж с целителем.

А ведь моя жена сегодня очень устала - приняла наибольший удар на себя.

Николь на аукционе придумывала, что могла. Она находила подход к каждой паре. То проронит про аукцион невзначай, то скажет, что скрепя сердце мы решили, что было бы неплохо реализовать несколько земель для жителей столицы.

Она не уставала говорить каждой паре, как Борнмут прекрасен. Что это лес, птицы, свежий воздух, и что такой покой и умиротворение она не чувствовал нигде, кроме своего нового дома.

На мне оставалось лишь деловое общение. Мы говорили с мужчинами про дорогу, про перспективы, которые откроются благодаря ее прокладыванию.

На удивление, многие знали и про Борнмут, и про мои планы. Оказалось, что аристократы, которые вели свои дела, с очень большим интересом относились к деловым газетам и пристально следили за любыми проектами.

Поэтому желающих посетить Борнмут оказалось очень много. Ни один не ответил раздумьем на приглашение, все приглашенные сразу отвечали согласием.

Но такое общение отнимало много сил, и под конец приема я видел, какой уставшей была Николь. Этот ужин стал для нее отдушиной, хотелось закончить этот вечер по-другому.

Надеялся, что этим вечером мы останемся наедине с моей женой, и мы останемся, только уже этому не рад. С такой головной болью разговаривать совершенно не хотелось, не говоря уже об ухаживании за своей женщиной.

Был шанс уснуть в карете. Ведь сегодняшний день достаточно сморил и меня. После аукциона нужно было обсуждать дела с Сорном. Благо, поместье за городом приглянулось молодой паре. Вот только после нескольких фраз Адама я понял, насколько он потерял хватку в делах.

Поэтому разговор был долгий, расчеты утомительными. Но в конце вечера к ужину мы все же смогли прийти к общему мнению.

Если получится уснуть в карете, это было бы избавлением для меня. А если нет?  Как все не вовремя! Николь даже не представляет с каким чудовищем может оказаться наедине.

Взвесив все риски, я предложил ей остаться, на что моя жена оскорбилась.

- У нас неделя, чтобы подготовить прием, я там просто необходима, Дэйрон, –сказала она с такой решимостью, что, казалось, сама готова была тащить свои чемоданы в карету.

Времени было немного, поэтому прощание было недолгим. Адам уже ушел с целителем, а Софию прижала к себе Джина, которая пожелала нам хорошей дороги.

Я желал себе только удачи, она была мне безумно нужна. У мен не осталось денег, чтобы заказать лаванду для зелья. А значит, если что-то случится, придется оставить Николь одну. Пока не найду финансы.

Но вначале этого нужно было еще доехать до Борнмута, не выпрыгнув чудовищем из кареты. Когда мы сели, Николь сжала мою руку.

- Все будет хорошо, Дэйрон, – сказала она с верой. Наверняка она списала мое поведение на волнение из-за известий.

- Спасибо, – ответил я, сжимая ее пальцы в ответ.

На лице супруги тут же появилась нежная улыбка. Какая же она красивая, даже в свете луны. А еще она умная и сильная. И теперь – моя.

Мы с Николь становились ближе друг другу с каждым днем. Понимал, прятать тайну долго не получится.

Но боялся говорить правду – слишком хорошо знал последствия… А я был к ним не готов. Поэтому отвернувшись к окну, я сделал вид, что сплю.

Нужно было пережить эту ночь и не разрушить то, что было так сложно построить.

***

Дэйрон был очень расстроен известиями. Он даже побледнел после того, как прочитал письмо и постоянно массировал пальцами виски.

Я старалась не тревожить мужа своими переживаниями. Поэтому держалась изо всех сил, когда прощалась с отцом, которому ставили капельницу.

Мы быстро попрощались, но мне было больно видеть, как плачет София и как Джина старается улыбаться.

Я прихватила с собой парочку вещей из дома, несколько статуэток для наведения общей красоты, у отца их было навалом, а вот нам с Дэйроном они были нужны.

Впереди сложная неделя подготовки к приему. И я была удивлена предложением своего мужа остаться. Об этом не могло быть и речи.

Оставить Дэйрона наедине с проблемами? Ни за что! Теперь у нас все проблемы общие и я могла оказаться полезной.

После прощания мы сели в карету, заряженную бытовой магией. Дэйрон был очень отстраненным и пребывал в своих мыслях, он помог мне подняться скорее формально, чем как муж. Слишком быстрые касания, в которых не было и капли той страсти, которая была так свойственна моему мужу.

Поездка обещала быть утомительной. Ехать