Смерть дублера - Рекс Тодхантер Стаут

вернулся к своей машине и направился к отелю «Вандермеер», где попросил швейцара, встретившего Фокса как старого знакомого, поставить ее в гараж. В холле портье встретил его точно так же, но не выказал ни малейшего удивления, когда в соответствующей графе регистрационного бланка Фокс написал: «Уильям Шерман».

Улыбнувшись портье, Фокс объяснил:

– У меня на хвосте полиция, и они могут даже прочесать ваш отель, но лично я намерен выспаться… – Он ткнул пальцем в регистрационный бланк. – Написанному всегда стоит верить.

– Разумеется, мистер Фокс, – улыбнулся портье в ответ.

В чистом, комфортном номере на двенадцатом этаже Фокс вытащил из кармана записную книжку, полистал ее и с удобством устроился в мягком кресле рядом с телефоном. Там он провел добрых полчаса, сделав в общем итоге семь звонков. Шестой по счету звонок был домой, за город, чтобы предупредить миссис Тримбл, что его, Фокса, скорее всего, будут разыскивать, а потому он не собирается ей говорить, где его найти. Седьмой звонок был доктору Вейлу в одну из больниц Ист-Энда, чтобы рассказать, где его найти, и услышать, что у мисс Дункан не обнаружено серьезных травм, что ее доставили без неприятностей и устроили со всеми удобствами.

После чего Фокс разделся донага, словно нудист, и лег спать.

Глава 5

Даже если детективные бюро нью-йоркской полиции отнюдь не целиком укомплектованы выпускниками университетов – сомнительная цель, к которой, по-видимому, стремится лондонский Скотленд-Ярд, – их персонал не состоит исключительно из тяжеловесов с низким лбом и квадратным подбородком. Инспектор Деймон из отдела по расследованию убийств, например, хотя и обладал квадратной челюстью, имел красивые, можно даже сказать, изящные руки, отменно слепленный широкий лоб и глаза, которые вполне могли бы принадлежать мрачному поэту-пессимисту. Инспектор, имея хорошо поставленный голос, редко разговаривал на повышенных тонах, зато его словарный запас был достаточно велик, как и подобает человеку, ежедневно сталкивающемуся с самыми разными людскими типами: от опустившихся бродяг до скорбящих вдов.

Сидя за своим столом в полицейском управлении в среду, в одиннадцать часов утра и беседуя с сидящим напротив седовласым человеком в застегнутом на все четыре пуговицы пиджаке и со сложенными на коленях руками в традиционной для священников манере, он говорил деловито и спокойно:

– Пока это все, мистер Фрай, но вам, разумеется, предписано оставаться в пределах досягаемости. Я уже сказал мисс Йейтс, что после полудня фабрика Тингли сможет возобновить работу в привычном режиме, за исключением кабинета мистера Тингли. Двое наших служащих будут оставаться там днем и ночью, и без их разрешения никто не имеет права что-либо трогать или уносить оттуда. Я в курсе ваших совместно с мисс Йейтс административных полномочий, и мы открыты к любому сотрудничеству, но если в том кабинете хранятся какие-то необходимые бумаги или архивы…

– А я говорил вам, что мне они не нужны, – сердито проворчал Сол Фрай. – Документы в моем ведении и хранятся там, где им положено. Но я не в восторге оттого, что какие-то чужаки…

– Это вы уже дали мне понять. На этом все. Обстановку на данный момент я описал… Аллен, проводите мистера Фрая к выходу и пригласите ко мне Фокса.

Сержант в форме сделал шаг, чтобы распахнуть дверь, и, еще немного поворчав, Сол Фрай свыкся с неизбежностью, встал и вышел. Несколько секунд спустя в кабинет вошел Текумсе Фокс и размашистым шагом приблизился к столу.

– Доброе утро, инспектор, – вежливо поздоровался он.

Деймон недовольно фыркнул. Глаза, разглядывающие посетителя, были не столько холодны, сколько враждебны. После небольшой паузы он протянул вошедшему руку:

– Так и быть, Фокс, мы пожмем руки, но бога ради… Садитесь.

– Вы обнаружите, что… – сев, начал было Фокс, но инспектор поспешил его прервать:

– Нет-нет. Хотя бы теперь помолчите немного. Моя речь будет короткой. Я когда-нибудь сотрясал воздух пустыми угрозами?

– Никогда еще не слышал от вас такого.

– И не услышите. Без необходимости я не прибегаю к жестким мерам. Но вот вам краткое изложение фактов: вы с мисс Дункан задержали начало расследования убийства на двенадцать часов. Вы сообщили о нем прошлым вечером, это правда, однако спрятали от нас важного свидетеля. С разговора с этой женщиной мы могли бы начать свою работу, но вы не подпускали нас к ней до самого утра. Чем вы занимаетесь в других частях страны – не мое дело, но три года назад я предупредил вас, что не потерплю, если вы и дальше будете проворачивать свои дела в Нью-Йорке, исходя из убеждения, будто, пока вы бегаете, словно в бейсболе, по базам, судьи удаляются на перекур. Вы уже встретились с окружным прокурором?

– Как раз от него, – кивнул Фокс. – Злится так, словно палец себе прищемил.

– Я тоже зол. Думаю, пора гнать вас из Манхэттена.

– Вы обещали не угрожать впустую. А это намек на угрозу.

– Мне все равно, как вы это расцениваете.

– Вы закончили свою речь? Я тоже хочу кое-что сказать.

– Вперед, только покороче.

– Само собой. Вчера вечером, в восемь сорок две, мисс Дункан позвонила мне с просьбой срочно приехать в ее квартиру. Я появился там в десять минут одиннадцатого и нашел мисс Дункан без сознания, с шишкой на голове в районе виска. После чего привел ее в чувство, опросил и позвонил врачу, которому поручил доставить мисс Дункан в больницу, что было весьма уместно. Думая, что Тингли может лежать в своем кабинете, истекая кровью, я бросился туда, но обнаружил, что тот мертв, и уже довольно давно. Сразу сообщил в полицию. Позвонил в больницу и выяснил, что мисс Дункан получила жестокий удар по голове, теперь отдыхает и ее не следует беспокоить. Рано утром я сам отправился в больницу, понял, что она уже в состоянии говорить, и тут же сообщил полиции о ее местонахождении…

– И когда я туда добрался, – сухо продолжил Деймон, – Нат Коллинз уже успел окружить ее своей заботой.

– Естественно. Ее свалили ударом в висок рядом с убитым мужчиной, с которым у них не ладились отношения. Вы собираетесь препятствовать ей получить услуги адвоката? Мне так не кажется. Теперь, если не возражаете, я закончу. Затем, наскоро позавтракав, я прибыл в полицейское управление. Восемь часов утра – рановато для бега по базам. В ваше отсутствие я полностью изложил очередность событий, подписал свои показания, занесенные на бумагу вашим помощником, подчинился распоряжению и поехал в офис окружного прокурора, где получил ваше требование вернуться сюда к одиннадцати, – и вот он я. После всего этого вы собираетесь выгнать меня из Нью-Йорка? Только попробуйте!

– Вы ограничили нам доступ к жизненно