Хроники везения и невезения - Анна Георгиевна Овчинникова

– Вир, – Товис показал на баньши с рваным ухом. – Он не верит, что харсун слушается ребенка Робби.

Робби неловко пожал плечами.

– Ну и что?

– Вир лучше всех ске владеет харсуном. – Товис бесшумно, как черный дым, скользнул ближе и обволок Робби медовым взглядом огромных глаз. – Сможешь ли ты устоять против него хоть одно биение сердца, ребенок Робби? Интересно.

– Эй, ты помнишь, что мой унибраслет с аптечным модулем здесь не действует? – встревоженно шепнул Джосс.

– Помню, – ответил Робби. – И я уже не ребенок!

Он посмотрел на Вира, который ухмылялся кривой, как его шрам, ухмылкой. Из-за пересекающей лицо черной полосы этот линссур смахивал на пирата с иллюстраций в старинных книжках Дома.

– Я не буду тебя очень больно жечь, уже-не-ребенок, – с жутким акцентом пообещал Вир.

Эти слова и пренебрежительная ухмылка сильно разозлили Робби, но он постарался не показать виду. Все-таки он был сыном Гарольда Сингера, и сам скиолитовый король почти год учил его торговаться и вести переговоры.

– Я тоже не буду очень больно тебя жечь. Но если я соглашусь с тобой сражаться, что я за это получу?

Вир запрокинул голову (в его рваном ухе сверкнул фиолетовый камень) и рассмеялся коротко и сипло.

– Не сражаться. Устоять, – объяснил Товис. – Сможешь ли ты не выронить харсун, когда Вир достанет свой?

– А-га… Тогда давайте так, – Робби заложил руки за спину. – Сколько биений сердца я продержусь, на столько моих вопросов вы ответите. Идет?

Теперь смеялись все, даже Зисма оскалила зубы в тигрожуткой улыбке.

– Ты не добыть ни один ответ, айвашин, – сквозь смех пообещал Вир.

Робби уже понял, что «айвашин» – линссурское ругательство, но удержался от ответа: «Сам айвашин!» Отец твердил, что на переговорах надо вести себя хладнокровно и невозмутимо… «А еще разумно и рационально», – горько подумал Робби и спросил:

– Так что, согласны?

– Согласен, – ответил Вир и положил руку на харсун.

– Робби! – прозвенел сверху тонкий голосок. – Смотри, как я летаю!

Все стоявшие возле Ларсса задрали головы.

Джосси ахнул.

Метрах в десяти над полом парил маленький серый шар, верхом на нем сидела смеющаяся Мяушша.

– Верьос, Бастерби, верьос!

Шар закрутился волчком, и Мяушша, не удержавшись, стала падать вперед.

Джосси завопил. Но шар мгновенно изменил форму, растянулся в стороны, почернел, сделавшись похожим на дождевое облачко, и Мяушша шлепнулась на него ничком, а потом снова села. Под восторженный визг наездницы облачко рвануло вверх, под самый купол эллинга.

Зисма с яростным рявком бросилась к Ларссу, Джосс – за ней. Он успел проскочить сквозь перепонку за секунду до того, как живой корабль взмыл вверх, вдогонку за Мяушшей. Ларсс настиг тао на полпути к потолку эллинга и, похоже, поглотил ее вместе с облачком.

Робби, с замиранием сердца следивший за этим аттракционом, подпрыгнул, когда его тронули за плечо.

– С тао все в порядке. Ты не передумал? – вкрадчиво спросил Товис.

– Нет, – ответил Робби и потянул из-за пояса харсун.

Когда Джосси выбежал из-за линкора космостражи, Робби сидел возле грузового тоннеля «тиура» и лизал розовое пятно на правом запястье.

– Ну как? – выпалил запыхавшийся Джосс. – Еле выбрался из этого дурацкого Ларсса! Роб, ну, как ты? Сколько сумел продержаться?

Робби лизнул ожог на тыльной стороне левой руки и гордо улыбнулся.

– Я получил ответы на восемнадцать вопросов.

– Ну ты кру-ут! – выдохнул Джосс. – Утер нос одноглазому бандюге! Он здорово злился, да?

– Нет. Хотя от удивления чуть не полинял, – стараясь не слишком задирать нос, ответил Робби. – Один раз мне даже удалось его задеть! Как там Мяушша?

– Зисма загнала ее на верхнюю кровать и запретила слезать до вечера. Я потом возьму у тебя харсун и подпалю этой миледи хвост! А сейчас…

Джосси шлепнулся напротив друга и потребовал:

– Рассказывай, что узнал.

Робби огляделся по сторонам. Рядом не было линссуров, но они время от времени мелькали вдалеке, и было странно сидеть вот так, на виду, ни от кого не прячась.

– Они не помнят, где их родная планета, представляешь? Не помнят даже, сколько поколений рыщут в космосе в своих бершах.

– Каких «бершах»?

Робби показал на летающие по эллингу корабли всевозможных форм и цветов.

– Вот они – берши, живые дома-корабли. Тысячи лет назад линссуры приручили диких бершей, кормившихся энергией молний, и с тех пор жили и летали в них над своей планетой. В конце концов берши размножились так, что им стало не хватать гроз, и линссуры научились строить мосты, над которыми их корабли могли сами устраивать грозы. А потом у одного дома-корабля родились странные детеныши…

– Детеныши?!

– Ага. Я так и думал, что они должны размножаться! Шарик, который ты схватил – детеныш берша, еще слишком маленький, чтобы можно было в нем жить, но уже заряженный энергией.

Джосси передернул плечами, живо вспомнив свою встречу с маленьким бершем.

– Так вот, однажды у одного берша родились четыре детеныша, – продолжал Робби. – Когда они подросли, они сумели не только летать над планетой, но и вырываться в космос. Их звали Ске, Омрис, Бавсе и Тураш, понимаешь?

– Э-э… Не очень.

– Так называются четыре клана линссуров. Потомки четырех семей, которые отправились в своих домах-кораблях в космос и в конце концов потеряли дорогу обратно, называют себя турашами, ске, бавсе и омрисами.

– Мяушша сказала, что омрисы – поганые нитубы, которым надо оторвать хвосты, – вспомнил Джосси.

– Еще бы! Ведь это омрисы убили ее родителей и бросили ее на Везухе.

Джосси вскочил. Постоял, сжимая кулаки, и снова сел на пол напротив Робби.

– Рассказывай дальше.

– Линссуры потеряли свой мир, но им повезло вовремя найти другую кислородную планету. Они построили на ней мосты-кормушки для бершей, так же, как строили у себя на родине… Вот только подходящих мест для мостов на той планете оказалось всего два, а бершей становилось все больше. Линссуры искали другие кислородные планеты, но за шесть поколений смогли найти всего четыре…

– Значит, плохо искали, – заявил Джосс. – Недалеко от Сакраменто, у Сигмы Аргуса, есть целых три кислородных планеты и еще одна азото-метановая – на ней и мостов строить не надо, там все время грозы и молнии.

Робби недоверчиво взглянул на приятеля.

– Ты побывал на азото-метановой планете?

– Пролетом, – небрежно ответил Джосси. – Без высадки. Значит, линссуры отыскали пять планет и поселились на них – а что дальше?

– Не поселились! – замотал головой Робби. – Они уже так привыкли шастать в космосе, что пользовались планетами только как зарядными станциями. В бершах есть все, что надо для жизни, а чего у линссуров нет, они берут на захваченных кораблях.

– С ума сойти! – Джосси хлопнул