Маг и его кошка - Алина Лис

Она и не походила. Вот вообще ничего общего. На службах я всегда подыхал со скуки, а тут…

Можно сказать, что это было волнительно, но «волнительно» и в малой степени не передаст яростного восторга, что я испытал, впервые спустившись по хорошо освещенный лестнице, проходя по коридору и заглядывая во все незапертые комнаты подземелья.

Настоящая, не надуманная опасность придавала особого перца ощущениям. Будь со мной моя льнущая к ногам подружка, удовольствие никогда не стало бы столь полным.

К счастью или к несчастью, но в первый час мне так никто и не встретился. Упоение от риска постепенно сошло на нет, и я смог трезво взглянуть на резиденцию Ордена.

Наверное, я старомоден. Ожидал чего-то в духе эпических сказаний. Мрачный бастион, утыканный культистами в балахонах и заполненный монстрами. Чтобы в каждой комнате по жертвеннику, на каждом этаже по одержимому и чем ниже под землю — тем сильнее и уродливее. В конце концов, они хаосопоклонники или как?

Реальность не только разочаровала, но и заставила задуматься. О неприятном в основном.

Лаборатория для работы с травами. Комната, увешанная картами звездного неба с армиллярной сферой[19] на возвышении. Алхимическая лаборатория. Склад с реактивами и маткомпонентами. Пустая комната с обшитыми свинцом стенами. Комната с десятком гигантских стеклянных сосудов — даже марунские стеклодувы не смогли бы изготовить подобное без помощи магии. В сосудах, к слову, плавали тела. Не всегда человеческие. Оранжерея. Зверинец — в основном крысы, собаки и кролики, но в дальних клетках содержалось с десяток и более экзотических животин. Комната с образцами — каждый в своей ячейке под стеклом.

Это был исследовательский центр. Я не мог ошибиться! Не казарма, пусть некоторые помещения и разработки явно имели отношение к смертоубийству. Не монастырь, пусть на парочку комнат с жертвенниками я все же наткнулся. Исследовательский, мать его, центр!

Я даже у лучших человеческих магов не видел подобного. Разве что лаборатории Августы на Эмайн Аблах могли сравниться с тем, что пряталось в подвалах городской больницы. Но Августа — это Августа. Особый случай. Люди все-таки предпочитают работать по старинке, слепо копируя проверенные рецепты. А тут…

Откуда? Когда и как эта культистская сволочь превратилась из кучки экстатических, помешанных на мистицизме придурков в организацию, способную создать такое? Дело же не просто в ресурсах! Чтобы отгрохать подобное, надо сначала винтики в мозгах подкрутить в нужную сторону. Принять на вооружение доктрину, что мир познаваем через опыт.

Не то чтобы люди на это были неспособны. Человек способен на что угодно. Все проблемы в голове. Разум даже лучших представителей человеческого рода заключен в этакую коробочку три на четыре фута. Выход за пределы представлений о реальности слишком болезнен. Это не вина людей, их так воспитывают.

Мы с Августой как-то поспорили, можно ли вырастить арбуз в форме куба без помощи магии. Я был уверен: каким бы гением в области магии жизни ни была сестра, здесь она продует. Кубический арбуз без магии, скажешь тоже!

Гриска с два! Она велела отлить банку в форме куба и засунула туда завязь. Вырос натуральный такой кубик.

Больше я никогда не спорил с Августой на подобные темы.

Так вот: люди — те же арбузы в банке. Фигурально выражаясь.

С каждой новой комнатой я мрачнел все больше. И все больше убеждался, что мы проморгали зарождение той еще гадины. Хороши Стражи, называется. Давайте и дальше делать вид, что все это к нам не относится: буква клятвы обязала нас противостоять только чистому Хаосу, а на культистов плевать.

Повезло или была иная, объективная причина, но я успел обследовать два подземных этажа, прежде чем наткнулся на живую душу.

Насчет «души» вопрос, к слову, спорный. Согласно человеческим теологам, у фэйри душ нет — только тень, дающая колдовские способности. В вопросе полукровок-монгрелов и прочих квартеронов теологи расходятся.

Отличная, между прочим, штука — эти человеческие Священные Заветы. Не будь их, чем бы я дразнил княгиню? Она так забавно злится, когда я цитирую куски об изначальной подлости, неполноценности и животной природе волшебного народа.

Троица потенциально бездуховных и потому неполноценных созданий содержалась в клетках. Совсем таких же, какие стояли в зверинце этажом выше, только побольше размером.

Я подошел ближе, чтобы рассмотреть их. Рассмотрел. Стоило огромного труда не выдать себя руганью или хотя бы возгласом.

Потому, что в крайней клетке сидела Тильда фрой Атли.

Двенадцать лет назад

— Да вы никак ошиблись домом, лейтенант.

— Я — капитан. Впусти меня, Страж. Надо поговорить.

— Беру свои слова назад. Поговорить — это ко мне. Люблю это дело, — согласился я, опираясь на дверной косяк так, чтобы она не смогла прошмыгнуть в башню.

Впускать в свой дом прихвостней Стормура накануне дуэли? Еще чего!

— Впусти, — повторила она. — Или боишься?

— Боюсь, ага. Присутствие вооруженных женщин вгоняет меня в трепет.

— Ладно, не важно. Так или иначе, сын моего князя узнает об этом разговоре.

— Интригующее начало.

— Через несколько дней у тебя дуэль со Стормуром…

— Дуэль — слишком громкое слово. Так, небольшой пикничок. Сценарий известен: сначала я подмету красавчиком ристалище, потом выступит Иса, прикажет нам прекратить и облобызать друг друга в десны. Не обещаю, правда, что выполню. Братец-буря не в моем вкусе.

— Сын моего лорда тоже думает, что ты победишь в этой схватке. Поэтому он велел мне метнуть в тебя это.

Тильда раскрыла шкатулку из темного дерева. На бархатной подкладке лежала тонкая ледяная игла.

Я посторонился:

— Заходи.

— Поздно, Страж.

— Заходи, я сказал.

Не слушая возражений, я за руку втащил ее в дом и усадил в кресло.

— Так, а теперь давай еще раз и сначала. Там яд?

— Не смертельный. Только ослабляет и замедляет.

— А иголка изо льда?

Она кивнула.

— Растает, и ничего не докажешь, — восхитился я. — Хитро! Неужели братец-буря сам придумал? О, какой коварный ум.

— Ты понимаешь, что это значит?

— Я все понимаю, Тильда, кроме одного. Какой тебе интерес приходить ко мне и выкладывать это?

Она отставила шкатулку брезгливо, словно дохлого паука.