Отравленная страсть - Сергей Бакшеев

Калинин с жаром произносил стандартные фразы, постепенно повышая голос, словно агитировал с трибуны. В комнату сунулось испуганное лицо медсестры. Калинин раздраженно махнул, медсестра скрылась за дверью.

Я понимал, что он прав. Ночью, доплыв до развороченной лодки, я в отчаянии нырял и нырял в темную глубь реки, пока меня не вытащили матросы. Вцепившись в перила, я мерз на борту баржи, глаза метались по равнодушному зеркалу водной глади.

– Выпей, парень, станет легче. – Кто-то протянул мне стакан с водкой.

Я выпил, вкуса не почувствовал, по озябшему телу разбежались теплые волны. Они расслабляли скованные мышцы и приносили отупляющее бессилие.

– Ты поплачь, не стесняйся, – посоветовал кто-то.

Но слезы не шли. А сейчас я почувствовал, как влага скапливается в уголках глаз.

Юрий Борисович вернул мне самоцветы:

– Возьми их себе.

– Нет. Это был ваш подарок.

– Бери! – настоял Калинин. – У тебя ничего не осталось от Жени. Возьми на память.

В ладонь ссыпались гладкие камешки. Они высохли и стали теплее. Я сжимал их, не решаясь сунуть во влажный карман. То, ради чего я пришел, завершилось, но я не решался уходить.

Калинин прервал долгое молчание:

– Почему Лида стреляла в меня? Неужели это месть за грешки молодости?

– Нет. Месть здесь ни при чем. Она опасалась, что вы отнимете у Ирины «Волгу».

– Что? Полнейшая чушь!

– Вы разве еще не поняли?

– Что? Что еще я упустил? Раньше я знал и понимал все, что происходит в моем городе.

Я смотрел на Юрия Борисовича и не мог решиться. Как сообщить такое? Но лучше об этом я расскажу сейчас, чем потом Калинин узнает из материалов следствия.

– Ирина Глебова не ваша дочь, Юрий Борисович.

Он недоверчиво посмотрел на меня и даже попытался приподняться. Лицо прорезала гримаса боли. Калинин рухнул на спину.

– Почему?

– Я понял это, когда узнал вашу группу крови. У вас четвертая, у Иры – первая. Биологически это невозможно, закон природы. Мать Иры, Лидия Николаевна, боялась, что вы рано или поздно об этом узнаете и заберете «Волгу». Автомобиль – ее большая победа в безрадостной жизни. Она не хотела ее потерять.

– А яд, это тоже ее рук дело?

– Да. Она во всем призналась.

– А кто же тогда отец?

– Кто отец Ирины, мне неизвестно. Возможно, не ведает об этом и Лидия Николаевна. Вы лучше меня знаете, чем ей приходилось заниматься. Недавно у нее появилась идея сыграть на отцовских чувствах. Разжалобить и поживиться на чувстве вины отца перед брошенным ребенком. Она скрупулезно перебрала все возможные кандидатуры отцов среди мужчин, имевших связь с ней, и остановилась на вас. Видимо, вы добились наибольших успехов с тех пор и представлялись самой лакомой добычей. Не знаю как, но она убедила вас, что вы отец Ирины. Это сработало. Она ожидала денег, но вы подарили машину. Обман мог в любой момент раскрыться, и она приступила ко второй части коварного плана сразу же, пока у вас не появились сомнения.

Я решил подробно рассказать Калинину о тех выводах, к которым мы пришли после недавней беседы с Ворониной.

– Помните, в тот день, когда вы приобрели машину, вы сначала заехали к Лидии Николаевне на квартиру, выставили на стол продукты, бутылку коньяка? В этот момент она и впрыснула туда яд. Вы, наверное, вышли из кухни. Она растворила кристаллы бромциана в спирте, воспользовалась шприцем, и яд оказался в бутылке. Вспомните, на кухне был медицинский халат, когда вы пришли. Она его как раз гладила. Именно халатом она обмотала бутылку когда протыкала пробку, чтобы не оставить отпечатков. Все делалось в спешке, и к пробке прицепилась белая ниточка. Затем она категорически потребовала, чтобы вы коньяк забрали. Было такое?

– Да.

– Она была уверена, что Ира распивать с вами откажется и вообще вас прогонит, но машину-то вы, как благородный человек, все равно вручите, раз дали слово. Дальше оставалось ждать сообщения о вашей смерти. – Я припомнил, как вздрогнула Лидия Николаевна от телефонного звонка в тот вечер и в тревожном ожидании дважды спросила Ирину: «Кто звонил? Что говорит?» – Она надеялась, что замысел удался. Но вот незадача! Коньяк выпил другой человек! Тогда она предприняла новую попытку. После похорон Воробьева, когда вы вернулись в кабинет, к вам приходила Ирина с просьбой о матери. Ира, кстати, вас ненавидела и даже хотела убить.

Калинин вздрогнул. Я продолжил:

– Я подозревал Иру до самого последнего момента. Вечером на даче я обнаружил в ее сумке целый набор непонятных химикатов. Но это оказались соли, мази, масла, кремы – все, что нужно для лечебных массажей. Лидия Николаевна забыла их дома, и Ира, воспользовавшись случаем, привезла ей. Мы ведь оказались в том санатории, где работала ее мать. А сначала Ира вас действительно ненавидела. Но это скорее была детская обида на отца, который много лет не вспоминал о дочери. Ее понять можно. Потом эмоциональный шок прошел, она привыкла к машине, вошла во вкус хорошей жизни. Одинокая молодая дама на «Волге» – привлекательно и романтично. За последние дни она раскрылась как женщина, расцвела, стряхнула скованность.

– Я заметил, – неожиданно прервал Калинин. – Ты молодец, помог ей. Молодость – она ведь для этого и дается. Но только в зрелом возрасте мы все окончательно постигаем.

Я вспомнил Ирину в последние часы на даче. Увидев мать под арестом, она мгновенно все поняла, обняла ее и долго плакала.

– Ее отношение к вам с тех пор выровнялось. Она переборола себя и даже пошла к вам просить за маму.

– Подожди, – остановил Калинин. – Ира была с ней заодно? Она знала, что она не моя дочь?

– Нет. Лидия Николаевна скрывала все даже от нее. Это точно. – Я заметил, что напрягшееся лицо Юрия Борисовича расслабилось. – Она сама попросила дочь сходить к вам, похлопотать о ее судьбе. Ирина хотела позвонить, но мать настояла на личной встрече. Наверное, это входило в ее план: невзначай проникнуть к вам в приемную. Пока Ира была в кабинете, мать вертелась около секретарши. Тогда она и подсыпала бромциан.

После второго убийства не того человека она испугалась и затаилась. А потом сработал уже наш план. Да, да! Распространив слухи о важном заявлении Калинина, о том, что найден след убийцы, мы подтолкнули ее к активным действиям. Мы ждали удара, правильно просчитали его время и место, но не угадали способ исполнения. Удар пришелся с другой стороны.

Лидия Николаевна каждый день разговаривала с дочерью по телефону и узнала о предстоящей поездке на служебную дачу. Ей нетрудно было выяснить, что едут именно в ее санаторий. Администрация, естественно, суетилась, готовилась. Яду она уже не доверяла. Практически невозможно отравить конкретного человека, не находясь в компании. Слишком велика вероятность, что яд примет не тот. К тому же с нами была ее дочь. То, что она не привлекла ее к выполнению своего замысла, как раз и говорит о полной невиновности Ирины.